Я не стал отвечать и отправился на второй этаж к директору.
Короб разговаривал по телефону, когда я вошел. Он поднял на меня глаза и указал на стул.
Я сел. Директор быстренько закончил и уставился на меня:
– Ну, как дела? Всех нашли?
– Да, мы приставим к ним охрану.
Короб кивнул:
– Отлично. Знаете, хорошо, что вы зашли. Я тут подумал, может быть, вам поговорить с нашим школьным психологом? Насчет состояния убитых.
– Они посещали его?
– Ее. Это женщина. Марина Арсеньевна.
– Понятно. Так посещали?
– Нет, насколько мне известно. Но она ведь могла наблюдать их практически каждый день. Словом, я просто предложил, а вы сами решайте, надо вам это или нет.
Почему бы и не воспользоваться возможностью? В конце концов, свидетельство профессионала может оказаться полезным.
– Где мне ее найти? – спросил я.
– На третьем этаже, кабинет тридцать один. Там табличка, так что мимо не пройдете. Она раньше работала психиатром, но потом перешла к нам.
– Серьезно? А почему?
– На пенсию вышла. А ее внучка у нас учится в седьмом классе, так она решила за ней приглядывать.
– Понятно. Значит, Марина Арсеньевна?
– Именно так.
Я поднялся на третий этаж. Большие пустые помещения всегда производили на меня неприятное впечатление. Все эти коридоры, рекреации, ряды кабинетов вызывали смутное беспокойство и заставляли шагать быстрее, словно это могло придать уверенности в себе.
Я едва удержался от того, чтобы начать насвистывать какой-нибудь бодрый мотивчик. Это уже был бы, пожалуй, перебор. В конце концов, хотя нами до самой смерти и владеют детские страхи, я полицейский, а не впечатлительная институтка.
Словно для того, чтобы доказать себе, что все это ерунда и не стоит выеденного яйца, я решил посетить туалет. Не то чтобы очень уж хотелось, но в принципе можно было.
Наверное, в большинстве школ туалеты расположены в рекреациях или конце коридора. Я отправился на поиски. По дороге никто не попадался, и соответственно спросить дорогу было не у кого, но это даже радовало: не придется объяснять, кто я и что тут делаю.
Туалет обнаружился в углу рекреации. Дверь с табличкой, на которой красовался слегка поцарапанный силуэт девочки в платье, была приоткрыта.
Я остановился в нерешительности: конечно, внутри никого быть не может, но ведь существуют же правила приличия. Логика подсказывала, что мужской туалет должен находиться в противоположном крыле. Идти туда через весь этаж мне не хотелось, и это решило дело.
Я вошел, притворив за собой тихо скрипнувшую дверь, и прислушался. Мертвая тишина. Такая бывает, пожалуй, только в пустых туалетах, где все бачки полны и не слышно журчания набирающейся воды. Я прошел мимо раковины, над которой висело зеркало с потрескавшейся по углам амальгамой. Держатель для бумажных полотенец был пуст, провод сушилки висел вдоль стены, вынутый из розетки.
Четыре кабинки выглядели очень маленькими: место явно сэкономили, чтобы впихнуть побольше унитазов.
Тонкие двери были плотно закрыты, но на всех ручках виднелись синие индикаторы, означавшие «свободно».
Невольно вспомнилась страшилка о Ханако, призраке маленькой девочки, которая буквально повергла в ужас японских школьников лет двадцать назад. Наверное, не было в Стране восходящего солнца ребенка, который не знал бы ее и не рассказывал сверстникам.
Если верить легенде, Ханако убили в третьей кабинке, и с тех пор она обитает в ней, причем во всех школьных туалетах Японии сразу. Считается, что если ты трижды постучишь в дверь кабинки и спросишь: «Ханако-Сан, ты здесь?» – то услышишь: «Да, я тут». Если ты достаточно безрассуден, чтобы открыть дверь, то Ханако схватит тебя и затащит внутрь, где и убьет, утопив в фекалиях.
Я не стал стучать в третью кабинку. Где-то мне довелось прочитать, что люди инстинктивно предпочитают справлять нужду как можно дальше от входа. Так я и поступил, отправившись в последнюю кабинку.
Через минуту я вымыл руки и включил сушилку, вставив вилку в розетку, однако это не помогло – она осталась безучастной к моим попыткам воззвать ее к жизни. Пришлось воспользоваться носовым платком.
Когда я вышел в рекреацию, на другом этаже что-то гулко грохнуло – будто уронили лист железа или ударили в дребезжащий гонг. Вероятней всего, в школе проводились ремонтные работы. Ну, или перетаскивали мебель. Судя по звуку, не слишком удачно.
Я отправился по своим делам.
Не то чтобы я недолюбливал психологов. Я признаю важность этой профессии и даже сам посещал некоторое время одного из них – когда меня мучили кошмары, – но никогда эти визиты не приносили мне настоящего облегчения. В целом я рассматривал психологов скорее как коллег по работе, которые могут составить портрет убийцы, чем тех, у кого ищешь помощи в решении своих личных проблем. Но это мой, вероятно, профессиональный взгляд, и я его никому не навязывал. Держал, так сказать, при себе.
Дверь в кабинет психолога была приоткрыта. Я задержался на несколько секунд, чтобы настроиться на разговор нужным образом, и лишь затем негромко постучал.
– Да? – Голос был высокий и приятный.
Я заглянул и увидел женщину лет шестидесяти, шатенку с короткой стрижкой, в очках без оправы. При виде меня она развернулась в кресле и положила руки на колени.
– Марина Арсеньевна? – уточнил я на всякий случай.
– Это я. А вы?
– Старший лейтенант Самсонов, полиция.
– Это по поводу чего? Смерти Евгения Казимировича?
– Вы уже слышали?
– Мне директор позвонил. – Психолог слегка улыбнулась. – Предупредил, что вы будете меня искать.
– Он порекомендовал мне обратиться к вам.
– Садитесь. – Марина Арсеньевна выдвинула одной рукой стул.
– Спасибо.
– Я так понял, что жертвы посещали вас.
– Жертвы? – Психолог чуть приподняла брови.
– Простите. Дело в том, что Суханова Мария Кирилловна тоже убита.
– Как? Я этого не знала. Директор мне ничего не сказал.
– Наверное, забыл.
– Как можно об этом забыть? – удивилась Марина Арсеньевна.
– Даже не знаю, – честно ответил я.
– Ну ладно. Давайте к делу. Так что вы хотите? Узнать, не было ли у моих коллег проблем с психикой?
– Если эту информацию можно разглашать.
– Было бы нельзя, если бы они были моими пациентами.
– А они не были?
– Нет. Время от времени жаловались на жизнь и просили помочь с релаксацией. По-дружески, в частном порядке.
