– И что нам делать? – спросила волшебница.
Я посмотрел на чек.
1:48:42.
Через час и сорок восемь минут Ведающая должна умереть.
В ее кармане что-то завибрировало. Бросив бутылку на землю, Веда вытащила свой телефон. Даже мне было видно, как с тонкого гаджета на глазах спадали защитные Светлые чары.
– Они отключают меня от филиала, – произнесла Веда в шоке.
Сунула руку в другой карман, вытянула удостоверение дозорной. Уставилась на него, и ее руки задрожали, она выронила документ вслед за бутылкой. Я наклонился, подобрал заламинированный кусок картона, чтобы увидеть, как данные тускнеют с каждым мгновением. Сначала растворилась печать, затем имя. Последней угасла фотография.
– Я больше не дозорная, – сказала Веда. – Как, Сереж? Как они могут так просто отдать меня?
– Инквизиция имеет право потребовать уволить любого сотрудника, – тихо сказал я, заводя мотоцикл. – Дозор может сразу же подать апелляцию, но возврат потребует времени. От суток и больше. Не думаю, что Москва или Чита готовы тебя отдать просто так. Их просто вынудили сделать это на несколько часов. Боюсь, ты не сможешь затребовать доступ к месту Силы.
– А ты сможешь!?
– Для Светлой – нет. Даже если бы удалось, нам не пройти охранные чары.
– Поняла, – сказала Веда дрожащими губами. – Амулеты с Силой? В питерском филиале они должны быть.
– В котором из них, Веда? Если в Ночном Дозоре – тебе их не выдадут, как не действующей сотруднице, а мне – потому что я Темный. Если в Дневном – то же самое. Тебя даже могут арестовать за попытку провокации с целью истратить на себя драгоценные ресурсы. Но надо попробовать. Садись, мы поедем в офис Светлых.
Кивнув, Веда вытерла глаза и спросила:
– Куда мне садиться? Снова вперед?
– Назад, и держись за меня. Если будешь настроена на связь – в Сумрак не выпадешь.
Две минуты спустя мы ехали по кольцевой на запад. Ночь наваливалась на нас, прокладывая дорогу неотвратимости. Я внезапно понял, что все это происходит на самом деле. Для Веды все стало ясно в момент полной ее потери связи с Дозорами. Сейчас она прижималась ко мне, как к последнему живому существу на планете. Я не мог разделить с ней ее страх, тоску и отчаяние, и от этого мне становилось совсем плохо.
– Держись, – сказал я, сжимая ее ладонь. – Мы скоро будем. Нам помогут. Обязательно…
Волшебница дернулась, ударяя меня шлемом в спину. Лихорадочно оглядываясь, я в череде беспорядочных движений Веды увидел, что ее сотрясают судороги. Ее дергало из стороны в сторону. «Голдвинг» раскачивался, грозя выбить ее из сиденья.
– Веда! – заорал я, давя на тормоз. – Веда, держись, не падай! Я сейчас…
И в меня, в упор через спину, ударил «пресс».
Я сместился сильно вперед, ударяясь грудной клеткой о ветровое стекло. Руль «Голдвинга» разорвало в клочья волной кинетической энергии от волшебницы, корчащейся в спазматическом припадке на пассажирском сиденье и непроизвольно расплескивающей Силу вокруг себя. Неуправляемый круизер со скрежетом повернулся набок, завалился вперед на скорости сто двадцать километров в час, впечатывая нас в ограждение. Перед тем как почувствовать хруст собственных ребер, я успел увидеть, как Ведающая перекатывается по дороге, подобно сбитому котенку. Следом пришла адская головная боль, грозящая разорвать меня на части.
По ободу лопнувшего заднего колеса вращался небольшой файербол. Я уперся в дорожное полотно, попытался встать, и бензобак «Голдвинга» сдетонировал, притянув шар огня.
Лежащая в двух шагах от взрыва Веда не шевелилась.
Скидывая шлем, я с кривым лицом дополз до нее, готовя целительные заклинания, – и Веда пропала в Сумраке.
– Нет… – пробормотал я. – Куда ты? Вернись. Вернись, прошу тебя.
Снова упав на дорогу, я в отчаянии смотрел на горящий, искореженный «Голдвинг». Отвернулся, вытащил чек Лактара, чтобы увидеть новые цифры. 1:42:07.
– Я знаю, ты где-то здесь, – бормотал я. – Вернись, пожалуйста. Веда…
Фигура волшебницы снова проявилась на дороге. Она смотрела раскрытыми глазами в небеса.
– Хорошо, родная, – заторопился я, размещая руку над ее животом. – Сейчас все исправим…
Уверенный поток «Авиценны» поплыл в сторону ее солнечного сплетения, и цифры на чеке скакнули вниз.
– Что? – не поверил я глазам, глядя на новые данные.
1:37:16.
– Продолжай, – монотонно попросила Веда.
Я рухнул рядом с ней, потрясенно глядя на ее ранения.
– Нельзя, – выговорил я. – Милая, лечение расходует твою Силу. И время… оно тает.
Она не ответила.
Целиком поддавшись мертвенному ужасу, я врезал кулаком по дороге, едва не вывихнув себе кисть.
– Хватит, – произнесла Веда, бледнея на глазах. – Не надо…
Заплакав, я приподнял ее, стащил ее помятый интеграл с головы. Кровь смешалась с красными волосами, издевательски добавляя новых оттенков к «камчатке».
– Я видела в Сумраке Свет, – сказала Веда, кладя голову мне на плечо. – Он манил меня… чистый, яркий. И там летала Тень. Светлая, прохладная, как веселое пятнышко. Звала меня назад. Я пошла за ней, и вот я здесь, с тобой.
– Веда…
– Побудь со мной… – Веда попыталась обнять меня, и у нее не хватало сил. – Прости, что так мало мы…
– Не говори так!
– Не зови никого. Хочу уйти так, с тобой.
Я смотрел на свою трясущуюся руку с ожидающей целительной энергией, не зная, что мне делать.
Сумрак снова предоставил мне выбор. Влить остаток Силы на исцеление Ведающей и сократить срок ее жизни до считаных минут или оставить все как есть, позволяя ей агонизировать полтора часа.
– Все хорошо, – поникла Веда. – Мы снова увидимся. В сумеречном мире или в живом. Хочу побыть со своим мужем. Вот так…
Сквозь застилавшую зрение пелену я смотрел на питерское небо, в которое поднимался столб дыма от горящего «Голдвинга».
Инквизиция перекрывает все места Силы.
Инквизиция.
– Хорошо, – сказал я. – Побудем с тобой вместе. Только не здесь.
Погасив «Авиценну», я вытащил телефон, набрал номер, которого не было и никогда не будет в памяти сотового, а только в моей собственной.
– Нам кто-то еще может помочь? – слабо спросила Веда.
– Да, – ответил я. – Люди.
Через два гудка в трубке послышался незнакомый мне голос.
– Здравия желаю, – сказал я как можно увереннее. – Это Сергей Воробьев, первый ранг Дневного Дозора города Москва. Личный код один-восемь-девять-восемь, Зоя-Антон-Владимир.
