Немного мимо, но не настолько, чтобы выйти за пределы автонацеливания. Подобно кружащейся пиле, диск залетел точно в выступающий фрагмент пластины, отразился от нее, выплеснул всю энергию в угол. Часть брони натужно отломилась от модуля, наклонилась, проскрежетала по асфальту, выбивая искры. «Тройное лезвие» ударило в освободившуюся щель – и задняя часть грузовика оторвалась от массы, медленно перекосилась следом за пластиной, смещая центр всей махины влево, словно стремясь войти в дорогу, сдирая белую краску с разделительной полосы. Правое колесо с противоположной стороны задралось на метр, затем немного опустилось, все еще не доставая до драгоценного сцепления с трассой, и так и осталось нелепо вращаться в воздухе.
Инквизиторский фургон остался в хвосте каравана. Мы с Ведой разъехались в стороны, выпуская вперед главного диверсанта.
Если бы не прилепившиеся к мотоциклам стаи «сферы невнимания», то встречных водителей ждало бы незабываемое зрелище.
Во главе колонны байков самых разных классов и цветов двигалась «гантель», управляемая гигантским котом, держащим расставленные лапы на концах руля. Его усатая морда топорщилась от ветра, прищуренные глазищи подергивались, задние лапы цепко держали сиденье по бокам. Похоже, коту не только вполне хватало собственных сил для контроля мотоцикла – он еще умудрялся и переключать передачи. Не знаю насчет боевых качеств, но психическую атаку Клумси освоил превосходно.
Добравшись до фургона, кот замедлил победоносную поступь «гантели», едва не касаясь колесом заднего бампера. Сидящая сзади него Вика бросила истощенную дымовую шашку, чуть сменила позу, наклонилась вперед. Взяла руль – и кот проворно перебрался через ветровое стекло вперед, на вилку. Посмотрел наверх, где заканчивались двери «Таленто». Прыжок – и кот зацепился лапами за крышу.
– Умничка! – послышался в ухе голос Вики.
Забраться наверх кот сумел раза с четвертого – поочередно царапал задними лапами двери фургона, пытаясь от чего-нибудь оттолкнуться. Затем он просто ухватился хвостом за крышу и подтянул зад наверх.
Если его еще не обнаружили, то надо было выиграть время, отвлечь водителя и охрану. Я поравнялся с передней дверью, приготовил перезарядившийся шакрам.
И в этот момент меня буквально снесла боковая волна «пресса», отлетевшая от левого борта «Таленто».
Черт! Похоже, не только у Ведающей есть заклинания с отдельным амулетом – генератором Силы, подвешенным на корпус транспорта. От арестантской повозки следовало ожидать сюрпризов.
С другой стороны, я их и ожидал. Просто оказался не готов к внезапной локальной свертке гравитации. Если кто про себя скажет, что готов, – брошу в того пирожок с ливером.
Такое ощущение, что я попал в цунами, стремящееся воссоединиться с Онежским озером. Потеряв координацию, я вцепился в руль «Голдвинга», пока планета подо мной не перестала крутиться. И все же я не только не упал с мотоцикла, но даже не позволил ему запрокинуться самому – приземлился на неровный гравий, выбивая щебенку, пулями выстрелившую в стороны. Вывернул руль в направлении наклона, добавил собственный «пресс» в опасно приближавшиеся камни, останавливая инерцию полета. Словно вспомнив, что крыльев в этом поколении ему не завезли, двигатель «Голдвинга» недовольно фыркнул, почуял под колесами твердую поверхность и поддался рычагу газа, пускаясь в скоростное скольжение.
К тому времени я поравнялся с серединой стаи. Миха со своего «Джебеля» показал мне большой палец.
– Ты цел? – спрашивала меня Веда по общей связи.
– Да, – сказал я, с нетерпением ожидая, пока автоматика «Хонды» перестанет перекрывать мне дроссель, поймет, что я не собираюсь отрывать себе колесо, и пустит в свободный бег. Разработать, что ли, собственную модификацию «Голдвинга»? Была ведь у фон Шелленберга своя система в кабриолете, так чем я хуже?
Догнав Якута, я медленно кивнул ему. Вожак не обращал на меня внимания – рулил одной рукой, второй постепенно сворачивая цепь для нового броска. Он пристально смотрел на задние двери инквизиторского фургона.
Правильно делал: они внезапно сорвались с петель, летя прямо на нас, грозя снести если не ближайших к себе врагов, то хотя бы мотоциклы стаи позади. «Харлей» ушел от столкновения, я же новым «прессом» сшиб обе двери. Одна закрутилась на обочине, вторая по высокой параболе полетела в лес, где ее приняли на себя несколько покачнувшихся ветвей.
Клумси стоял в проеме, в одном из своих новых байкерских прикидов, выразительно качая головой.
– Марьяны нет! – сообщила нам Вика. – Не тот фургон!
От правой стороны «Таленто» неожиданно понеслась новая волна энергии, на этот раз в Ведающую. Волшебница резко склонилась к боку, едва не заваливая «Ямаху», словно речь шла о срочной остановке любой ценой при угрозе столкновения. Хотя и это было недалеко от истины – вдоль правой обочины расположился ряд грейдеров, опасно поблескивающих оранжевыми ковшами. Придав движку ускорение, Ведающая пронырнула между асфальтоукладчиком и фургоном, уходя влево, почти поперек движению каравана.
В отличие от меня ей для сохранения равновесия не понадобилась Сила. И все же ей пришлось стукнуться о правый борт «Татры», натужно пытавшейся вернуть себе ритм. Голова Веды качнулась, интегральный шлем смягчил удар о разорванный металл. Веда чуть коснулась рукой борта грузовика, оттолкнулась от него, снизила скорость, оказавшись со мной рядом.
Раскрытой пятерней я коснулся ее по центру спины и спросил:
– Все хорошо?
Нервно сжимая и разжимая пальцы на руле «Ямахи», Веда вернула мне утомленный взгляд и показала «о'кей». Ей следовало прийти в себя и отдышаться.
Клумси тем временем снова забрался на крышу. В кошачьей форме ему не хватило бы роста для прыжка, потому он подпрыгнул как есть, подтянулся, перекатился наверх. Двигался он четко и уверенно, словно в парня загнали стержень железобетонной воли. Вика похлопала ему с «гантели», чуть приподнялась на своих железках, насколько позволяли шарниры, поводила рулем туда-сюда, описывая синусоиду почета.
Оставшийся униженным и оскорбленным фургон продолжал катиться вперед без задних дверей. Внутри него валялись какие-то сумки, также без сознания лежали два тела. Аура салона расплывалась в сплошное свечение с дикими разводами.
Я недолго подумал, стоит ли дальше тратить на него время, и тут неожиданно изнутри «Таленто» пошли импульсы непонятных заклинаний – мерзкие, дурно выглядящие и даже истончающие неуместный аромат ванили. Атаке подвергались оборотни Якута, которые уже подобрались ближе. Долго раздумывать не пришлось: почти на рефлексах я вскинул руку с шакрамом, пуская заряд внутрь салона, вызвавшего мощный толчок и подкинувший фургон на полметра.
Не знаю, какие реагенты перевозил «Таленто» в сумках, или же то дала о себе знать энергетика тюремной повозки, оставшаяся от бывших заключенных. Ледяной диск от шакрама – инквизиторского же оружия – вошел во взаимодействие с чем-то внутри салона, и фургон стал съеживаться на глазах, словно его сделанную из мыла модель поднесли к пламени.
