– Тебе не нужно было ходить за мной, – сказала она. – Я не хотела, чтобы ты знал.
– Но ты больна, а значит, я должен знать! Ты должна доверять мне и все рассказывать!
– Я не хотела взваливать на тебя еще и эту ношу. Я не хотела, чтобы ты задерживал поход из-за меня.
Он крепко прижал ее к себе.
– Ты никогда не станешь для меня ношей! Ты – мое дыхание, ты – кровь в моих венах! Скажи откровенно, что с тобой происходит, милая?
Она глубоко вздохнула и вздрогнула в его объятиях.
– Ох, Хэл, прости меня. Я не хотела, чтобы это уже теперь случилось. Я использовала все известные мне средства, чтобы это предотвратить.
– Что именно? – Хэл был растерян и испуган. – Прошу, скажи!
– В моей утробе – твой ребенок.
Он в ошеломлении уставился на нее, не в силах ни шевельнуться, ни произнести хотя бы слово.
– Почему ты молчишь? Почему ты на меня так смотришь? Пожалуйста, не сердись на меня!
Внезапно Хэл со всей силой прижал ее к своей груди.
– Я не из-за гнева молчу. Это радость! Радость нашей любви! Радость за сына, которого ты мне обещала!
В тот день Хэл изменил порядок движения и велел Сакиине идти рядом с ним во главе колонны. Хотя она со смехом сопротивлялась, он забрал у нее корзину и прибавил к собственной ноше. Это придало Сакиине легкости, она теперь без труда могла шагать рядом с ним. Он поддерживал ее под руку на трудных участках пути, и она больше не возражала, потому что видела, с каким удовольствием он защищает ее и заботится о ней.
– Ты не должен никому ничего говорить, – тихо просила она. – А то они захотят из-за меня замедлить движение.
– Ты такая же сильная, как Эболи и Большой Дэниел, – заверял ее Хэл. – Но я им не скажу.
И они хранили свою тайну, идя рука об руку и улыбаясь друг другу с такой откровенной радостью, что, если бы даже Зваанти не проболталась Алтуде, а он не сказал Эболи, они все равно бы догадались. Эболи усмехался так, словно это он был отцом, и оказывал Сакиине такое особое внимание, что даже Сабах в конце концов сообразил, в чем причина этого нового настроения, охватившего их отряд.
Теперь местность, по которой они шли, стала намного более лесистой. Иные деревья были просто чудовищно огромными, и казалось, что они, словно стрелы, пронзают сами небеса.
– Наверное, они уже были такими же старыми, когда на эту землю пришел наш Спаситель! – с восхищением говорил Хэл.
Благодаря мудрости Эболи и его руководству они сумели прийти к соглашению с этими дикими краями и теми огромными зверями, что во множестве водились здесь. Страх перестал быть их постоянным спутником, и Хэл с Сакииной научились находить удовольствие в чужой, незнакомой красоте, окружавшей их. Они могли остановиться на вершине какого-нибудь холма, чтобы понаблюдать за тем, как плывет по ветру орел, не шевеля крыльями, или полюбоваться крошечной – размером не больше пальца Сакиины – птичкой с блестящими, как металл, крыльями. Такие птички зависали над цветками, вытягивая из них нектар изогнутыми клювами длиной почти с их собственное тельце.
Открытые травянистые равнины тоже кишмя кишели жизнью; местные существа поражали воображение. Здесь можно было увидеть целые стада таких же синих антилоп, как те, с которыми они впервые столкнулись в горах, и диких лошадей, разрисованных яркими полосами кремового, рыжевато-коричневого и черного цвета. Часто они замечали впереди, за деревьями, темные гороподобные очертания двурогих носорогов, но уже знали, что эти пугающие существа почти слепы и что их легко можно обойти, свернув ненадолго с тропы.
На лугах за лесом бродило множество маленьких красно-коричневых газелей; их огромные стада походили на облака дыма, затянувшие холмы. На боках этих газелей красовались горизонтальные шоколадные полоски, а изящные головы венчали рога в форме лиры. Встревожившись при виде человеческих фигур, они уносились с изумительной легкостью, высоко подпрыгивая в воздух. За каждой самкой бежал крошечный теленок, и Сакиина восторженно хлопала в ладоши, видя, как изящны эти существа. Хэл влюбленно наблюдал за ней, и, зная теперь, что она тоже носит в себе малыша, разделял ее радость при виде деток других видов и веселился, думая, что их тайна до сих пор никому не известна.
Хэл измерял положение солнца в полдень, и весь отряд собирался вокруг, следя за тем, как он наносит на карту точку их нахождения. Линия таких точек на плотном пергаментном листе медленно ползла к изгибу береговой линии, обозначенной на голландской карте как Бизоний залив.
– Нам осталось до лагуны не больше пяти лиг, – сказал наконец Хэл, отрываясь от карты.
Эболи согласился:
– Да, когда мы охотились сегодня утром, я узнал те холмы впереди. И с высокой точки видел линию низких облаков, что означают побережье. Мы уже совсем близко.
Хэл кивнул:
– Мы должны идти дальше очень осторожно. Есть опасность, что мы можем натолкнуться на отряд фуражиров с «Чайки». Там ведь очень удобное место для устройства более постоянного лагеря. Много воды и дров, хороший обзор со скал. Утром мы с Эболи пройдем вперед, выясним, ушла ли «Чайка» из Слоновьей лагуны. А вы подождете нас здесь.
За час до рассвета Хэл отвел в сторонку Большого Дэниела и поручил Сакиину его заботам.
– Смотри за ней получше, мастер Дэниел. Не спускай с нее глаз ни на минуту.
– Не бойся, капитан. Со мной ей ничто не грозит.
Как только рассвело достаточно для того, чтобы видеть тропу, ведущую на восток, Хэл и Эболи вышли из лагеря. Сакиина немного проводила их.
– Попутного ветра, Эболи! – Сакиина обняла его. – Присмотри за моим мужчиной.
– Да уж, я за ним присмотрю, а ты присмотри за его сыном.
– Ах ты, негодник! – Сакиина шутливо хлопнула его по широкой груди. – Откуда только ты все знаешь? Мы были уверены, что даже ты ни о чем не догадываешься! – Она со смехом повернулась к Хэлу. – А он знает!
– Тогда все пропало! – Хэл покачал головой. – Потому что, едва он родится, этот плут наложит на него лапу, будто на свою собственность, как он сделал это со мной.
Сакиина провожала их взглядом, пока они поднимались на холм и махали ей рукой с гребня. Но как только Хэл и Эболи исчезли из вида, улыбка соскользнула с ее губ, а по щеке сползла одинокая слезинка. Возвращаясь, Сакиина остановилась у ручья и смыла ее. И когда девушка снова вошла в лагерь, Алтуда, полировавший саблю, с улыбкой посмотрел на нее, не догадываясь о ее горестях. Он лишь подивился тому, какой прекрасной и свежей она выглядит, несмотря на долгие месяцы тяжелого пути по диким местам.
Будучи здесь в прошлый раз, Хэл и Эболи охотились на этих холмах над лагуной и изучили их. Они знали, как проходит русло реки, и вошли в глубокое ущелье в миле над лагуной, следуя слоновьей тропой, что шла вниз к известному им броду. Но они не стали приближаться к лагуне с этой стороны.
