«Ну чего же ты, Глеб? Крути ключ! Почему стоишь?»
Машина и в самом деле стояла неподвижно, перестав даже издавать звуки. Старик подумал, что «фольксваген» окончательно сдох, но, присмотревшись, понял, что парень ковыряется в замке зажигания.
Кашу пробрал лихорадочный смех. А у Глеба, оказывается, крепкие нервы – охотники уже в пяти шагах от него и с каждой секундой приближаются все ближе, а он машину вздумал чинить. Хотя, наверное, правильно. Лучше потратить минуту на ремонт, чем безрезультатно пытаться ее завести.
Поспеши! Поспеши!
Старик пустил еще несколько пуль в сторону крадущихся, хотя и знал, что свинец пролетит мимо – слишком неудобная позиция для стрельбы. Но припугнуть тоже не мешает, это подарит несколько лишних секунд парню. Охотники дали ответный залп. Пуля звякнула по капоту, едва не снеся старику половину головы, и лишь чудом пролетела мимо. Каша прижался к земле.
Поспеши, Глебушка! Давай же!
«Фольксваген» вновь начал кашлять и чихать. Каша отчетливо услышал, как Глеб громко выругался.
А потом машина завелась – фыркнула совсем по-собачьи, и мотор взревел.
Отлично!
Зная, что охотники сейчас активизируются, старик выскочил из своего укрытия и начал одиночными обстреливать «уазик». Надо выиграть время, оттянуть все внимание на себя, пока молодежь будет отступать.
– Уезжайте! – крикнул Каша, краем глаза увидев, что парень с девушкой медлят. – Валите отсюда скорее! Я их…
Пули звякнули об асфальт, выбивая из него крошку и обсыпая ею старика.
– У-ух! – Каша развернулся, стрельнул в ответ и нырнул к машинам.
Едва не сбив карусель, «фольксваген» крутанулся на небольшом пятачке и резво рванул к стоянке.
– Куда?! Прочь! Прочь отсюда!
Но Глеб его не слышал. Парень с девушкой не намеревались бросать его тут.
«Дураки! – с сожалением вздохнул Каша. – Это же самоубийство! Сейчас охотники подожмут сзади, и тогда…»
Охотники быстро смекнули, что к чему, и уже бежали обратно к машине. Тринадцатый поторапливал остальных, сам, однако, не спеша присоединяться к ним.
Хрустнул бампер – это Глеб неудачно вписался в узкий поворот и заехал на газон.
«Как же он теперь развернется?»
Машина взвыла и, разбрасывая куски грязи и сухой травы, рванула через детскую площадку прямиком к Каше.
Старик еще раз выругался за столь опрометчивый со стороны молодежи шаг, но обижаться не стал, наоборот, даже стало приятно, что его не оставили в беде.
Экономя патроны, Каша еще четыре раза выстрелил, стараясь попасть в лобовое стекло машины врага, авось кого-нибудь зацепит. На пятом выстреле оружие резко вильнуло в сторону – старик даже не понял, из-за чего. А потом в лицо что-то прилетело. И еще раз. И еще.
Тринадцатый подскочил незаметно. Бесшумной тенью он пробрался с другой стороны стоянки и атаковал Кашу. Непонятно было только, почему не убил издали? Боялся промазать?
Падая на землю, старик понял, что охотник без оружия – его автомат лежал на асфальте, в него угодила пуля, пущенная стариком. Вот ведь сюрприз. Жаль, что не в самого предводителя охотников.
Тринадцатый насел сверху, начал щедро посыпать Кашу ударами. Бил хорошо, словно отбивную, не пропуская ни одного участка тела. В голову, грудь, печень… опять в печень. Старик уворачивался как мог, но от такого града ударов сложно было защититься – тяжелые хуки и тычки проходили даже через выставленные блоки. Каша закрыл лицо, уже не надеясь дать отпор – лишь бы охотник голову не проломил, но вдруг удары прекратились.
Старик почувствовал, что противник отскочил в сторону. Не теряя времени на выяснение причин внезапного перерыва, Каша встал и побежал прочь. Справа посигналили.
– Аркадий, сюда! – раздался голос Вики.
Каша обернулся и увидел «фольксваген», из окна которого высовывалась девушка с пистолетом.
Старик глянул на Тринадцатого. Тот лежал в траве, держась за плечо и скрипя зубами.
«Добить бы», – промелькнуло в голове, но рев «уазика», раздавшийся позади, не дал этого сделать. Надо спешить. Чудом выжил – и на том спасибо.
Запрыгнув на ходу в машину, старик прохрипел:
– Жми!
Просить Глеба дважды не было необходимости. Сшибая заграждения детской площадки, машина рванула вперед.
– Живы? – спросил парень, украдкой поглядывая в зеркало заднего вида.
Потирая ушибленную скулу и распухший нос, Каша просипел:
– Нормально. И не так еще приходилось отхватывать.
Быстрый осмотр показал – зубы на месте, нос не сломан, ребра в порядке.
– Бьет как девчонка, – усмехнулся Каша и сморщился – острая боль прошила печень. – Это их главарь, да?
– Его зовут Аркус, – пояснил Глеб. – Не знаю, что это – его настоящее имя или кличка, в той лаборатории его все так называли. Именно он организовал погоню за нами.
– А цифра 13 на груди что значит?
– Он – главный тринадцатого корпуса. У них все на корпуса разделено, в тринадцатом числятся все охотники.
– Короче, руководитель силовых структур.
– Вроде того.
– Они всегда в этих костюмах ходят?
– Всегда, – ответила Вика с каким-то надрывом в голосе. – Он у них уже вместо кожи стал.
– Постойте-постойте, – в голове Каши начали роиться мысли, и была среди них какая-то догадка, которую он не мог пока ухватить и выразить словами. – Костюмы всегда носят – это, конечно, похвально. Но защита ведь нужна только тем, кто не заражен. Правильно? Значит, они не заражены?
– Ну да, – кивнул Глеб, еще не понимая, к чему тот клонит.
– А как они смогли не заразиться? Они что, знали, что скоро будет эпидемия?
– Что вы хотите этим сказать?
– Да пока и сам не знаю, – усмехнулся Каша. – Но сдается мне, что этим ребятам известно больше про конец света, чем нам с вами.
Глеб хотел что-то сказать, но не успел – позади машины раздались выстрелы.
– Ложись! – выдохнул старик, увлекая Вику на сиденье, и очень вовремя – заднее стекло «фольксвагена» с грохотом разбилось, и две пули прошили потолок. – Глеб, поворачивай! Там тупик будет!
Парень не растерялся. Вывернув до упора руль, он шмыгнул в закуток, едва не снеся при этом пивной ларек.
«Буханка» не отставала. Лишь на третьем повороте, когда Глеб в очередной раз сделал крутой маневр, намереваясь наконец выбраться из тесных проулков, УАЗ неудачно вошел в поворот, врубился боком в столб и отстал.
– Все живы? – спросил Глеб, переведя дыхание. За ледяным спокойствием в его голосе сквозили усталость и страх.
