Увы, играть на публику почти не пришлось.
— Ребятки, вы не сердите его сегодня, — пробормотала она. — Он что-то не в настроении.
И бегом бросилась в спальню, слыша за спиной громкий хохот. Не похоже, чтобы они так уж боялись шефа. Хотя, вполне возможно, смех просто скрывал нарастающий ужас. Ей вспомнилась самая страшная ночь в ее жизни: она тоже тогда расхохоталась.
Харли захлопнула дверь, заперла ее на ключ и ничком повалилась на кровать.
«Можете ржать, сколько угодно, ребята, но он на самом деле не в духе».
Харли надеялась, что любимый оценит ее готовность подыграть ему, но почему-то подозревала, что надежды тщетны.
* * *
Когда Харли сжала в руках противень с шоколадным печеньем, она поняла, что видит сон. Во-первых, она никогда в жизни не пекла печенье, во-вторых, в их логове не нашлось бы столь роскошной белоснежной плиты с гигантской духовкой. У них и кухни-то не было! Тем более такой: залитой солнечным светом, льющимся из огромных окон с видом на тихую, пригородную улочку.
Харли посмотрела на себя. Черно-красное платье обтягивал безукоризненно белый передник в оборочках, на ногах красовались мягкие бордовые тапочки с пушистыми черными помпонами. Она выпрямилась и невольно улыбнулась, услышав, как тренькнули колокольчики. Джун Кливер пылесосила квартиру в жемчугах, так почему бы Харли не печь печенье в шапке с колокольчиками? Может быть, если прислушаться, она услышит смех за кадром, как в шоу Джун?
Вместо смешков до нее донеслись детские голоса. Маленькая девочка кричала и жаловалась на брата, который гонялся за ней по гостиной. Харли обернулась. На девочке оказалась миниатюрная версия ее собственного клоунского наряда, включая шапочку и колокольчики, а мальчик брызгал на нее чем-то из огромного искусственного цветка, прикрепленного к его рубашке.
— Папочка, папочка, он меня отравил! — кричала девочка.
Ее любимый нежился с газетой в шезлонге посреди гостиной, заваленной полусобранными бомбами и разнокалиберными пилами.
— А ты его тоже отрави, солнышко! — весело посоветовал Джокер.
На висках у него пробивалась седина, на носу томились очки для чтения, но он был все так же хорош собой. Джокер встряхнул газету. Заголовок на первой странице гласил:
ТЫСЯЧИ ПОГИБШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ
ЗАГАДОЧНОГО ВЗРЫВА НА ТУАЛЕТНОЙ ФАБРИКЕ
Память услужливо подсказала ей, что это они вдвоем с Джокером взорвали фабрику как раз в тот день, когда управление контроля качества проводило испытания новой модели.
Седина на висках придавала Джокеру аристократический, если не царственный вид. Клоун-принц преступного мира и Харли — его королева-консорт.
На глаза ей навернулись слезы радости.
В следующий миг девушка уже глядела в знакомый, темный потолок. Еще никогда Харли не испытывала подобного счастья. Неважно, что ей приснился сон! Ощущение теплоты оставалось настоящим. Ей повезло: большая часть людей проживала жизнь, ни разу не испытав подобного чувства.
Харли повернулась и протянула руку, чтобы обнять своего зайчика. Рядом никого не оказалось. Она вздохнула. Должно быть, сладкий опять сидит в кабинете, изобретая гениальный план отмщения Бэтмену. Надо бы сходить к нему, принести чашку какао (кроме какао в мизерной кладовке за задернутыми занавесками почти ничего не было).
И тут вдруг Харли вспомнила, что Джокер приказал ей не портить его имидж в присутствии подчиненных. Джокер ведь так ее любит! Нечестно заставлять его ругаться лишь для того, чтобы выглядеть сильным в глазах подчиненный. Она не хотела огорчать любимого.
Найдя клочок бумаги и ручку, Харлин нацарапала «Разбуди меня» и положила записку на его подушку.
Он не разбудил.
Жизнь продолжалась.
И продолжалась.
26
Моисей заставил воды Красного моря расступиться, но куда ему до Бэтмена в час-пик в центре Готэма? Моисей рассчитывал только на посох и помощь свыше, а у Бэтмена имелся Бэтмобиль.
Двигатель Бэтмобиля издавал легко узнаваемое дребезжание: низкий тон, разрезающий шум движения. Люди по-разному описывали этот звук: мощный, настойчивый, целеустремленный. Автомехаников Готэма нередко просили сделать так, чтобы двигатель гибрида звучал аналогично, на что механики предлагали проигрывать запись двигателя Бэтмобиля (ходили слухи, что самым скачиваемым треком на Амазоне и iTunes являлся как раз звук мчащегося автомобиля Бэтмена на высшей скорости).
Но в основном жители Готэма видели Бэтмобиль в новостях или на Ютьюбе. Большинство записей были сделаны в темное время суток: Бэтмен, как и летучие мыши, охотился ночью. Поэтому, когда Бэтмобиль появился в самом центре Готэма в середине дня, движение на улице и на тротуарах полностью встало. Люди схватились за телефоны. Для них происходило воистину уникальное событие.
Бэтмен выскочил из автомобиля и выстрелил тросом с крюком, целясь в козырек крыши ближайшего здания. Скользнув над головами потрясенных пешеходов, замерших перед «Лучшим Дели Катца» («Зайди, подзакуси!»), супергерой взлетел вверх и скрылся за парапетом. Одна из женщин на улице потом клялась, что порыв ветра от его плаща взъерошил ей волосы. Вертолет Седьмого канала продолжал за ним следить, и следующие два дня они без конца транслировали репортаж о том, как Бэтмен мчится, перепрыгивая с одной крыши на другую, и спускается по стене здания Кули.
Из-за ограничений воздушного движения над городом вертолет Седьмого канала не смог развернуться и продолжить видеонаблюдение, но люди и так были в восторге. Обычно пешеходам удавалось лишь мельком заметить Бэтмобиль, выезжающий из частного подземного гаража неподалеку от «Уэйн Энтерпрайзес». Кто-то даже заявил, мол, прежде никогда не задумывался о списке дел из серии «Увидеть и умереть», но теперь трудно представить, что еще можно туда дописать после случившегося.
* * *
Все это совершенно не обрадовало комиссара полиции Джеймса Гордона. Он как раз сидел в приемной своего зубного врача, кабинет которого находился в здании Кули. Врач как всегда опаздывал. Разложенные на столе журналы были настолько неинтересны, что Гордон подумывал, не существует ли какой-либо подписки специально для дантистов, снабжающей их приемные самыми скучными изданиями, к тому же пятилетней давности? Даже детские журналы датировались прошлыми месяцами. Гордон уже выучил их наизусть, прочитал от корки до корки.
Комиссар Простофиля жалуется, что терпеть не может кабинет зубного врача и ненавидит ждать в приемной. А вот Комиссар Храбрец не забывает пользоваться зубной нитью, не перекусывает на ходу, и в результате у него потрясающие зубы.
Комиссар вздохнул. Черт, как же он ненавидел эти регулярные проверки зубов. Его все раздражало, не радовала даже хорошенькая медсестричка, восхищающаяся состоянием его прикуса. Наверное, потому, что к концу фразы она непременно добавляла: «Для человека вашего возраста». Интересно, что она знала о возрасте? На вид ей было лет двенадцать.
