Народ в Старых Полянах обитал непростой. С давних времен их предки поселились на этой земле. Они не приняли официальной веры, поклоняясь собственным божествам. Не строили и не посещали церквей – их храмом была природа. Жили собственным порядком, не навязывая никому своего понимания мироустройства, но и не подчиняясь общепринятому.
Каждый, кто жил в Старых Полянах, обладал особым даром. Одни умели заговаривать болезни, другие владели искусством разгонять тучи и останавливать бурю. Многие могли слышать землю, говорить с растениями, поэтому проблем с урожаем никогда не было. Все без исключения умели общаться друг с другом, не раскрывая рта. Жителей Старых Полян называли молчунами, но они любили поговорить, просто их беседы не были слышны обычным людям.
– А если сопротивляться? – предложил Петр. – Зачем нам прятаться и отступать? Ведь мы сильны, среди нас есть истинные воины! Мы сможем прогнать врагов, внушим им, что они должны убраться отсюда, – и они уедут! Сбегут, как тараканы!
– Лишь немногие из нас могут воевать и сопротивляться врагу. У большинства мирные умения, – возразила Ева. – Но ты прав: если постараться, мы сможем прогнать Рокотова и остальных. Только это будет не окончательная победа, а лишь краткая передышка, временная мера. Думаешь, мы с Савелием не размышляли об этом, Петр? Ночи напролет головы ломали, вертели так и эдак. Те, кто роет котлован, – всего лишь пешки. Решения принимают не они. Предприятие постановили строить люди, обладающие настоящей властью, нам до них не добраться. И они добьются своего. Если мы прогоним Рокотова со товарищи, скоро сюда пришлют новых исполнителей, и будут присылать снова и снова. Им нужно это месторождение, необходимо предприятие! Мы не сможем оказывать сопротивление вечно. Их будет больше, и они уже не будут разговаривать и убеждать… Кто знает? Возьмут и перестреляют нас всех, с земли или с воздуха, мы оглянуться не успеем! Пойми, нас все равно рано или поздно вынудят покинуть Старые Поляны. Но какой ценой? Будут потери, будут страдания… Хоть мы и живем куда дольше остальных людей, но все же не бессмертны. Я не могу, не имею права подвергать братьев и сестер такой опасности.
– Неужели уйти – это единственный выход?!
– Уверена, что это так. Время настало. Мы начнем все сначала в другом месте. Долг Хранителя – спасти свой народ, – сказала Ева. – Я Хранитель, и я это сделаю.
У Хранителя, единственной из всех, был особый дар: способность открывать Проход. Ведь есть не только земной мир, как привыкли думать люди, но еще и сотни других миров, Верхних и Нижних, враждебных и доброжелательных, светлых и темных. В один из таких миров и собиралась Ева переправить своих братьев и сестер.
– Нам будет хорошо, – улыбнулась она. – Я видела, я знаю. Там нет смерти, боли и страданий. Вернуться мы не сможем, но и не захотим, мне кажется. Это мирное, благодатное место, и мы обретем там свой дом. Навсегда.
– Наш дом – здесь, – угрюмо проговорил Петр. – Они собираются отнять его у нас… Они поплатятся! Рано или поздно!
– Они не смогут найти нас там? – раздался вдруг тихий голос.
Все трое обернулись и увидели девочку лет десяти, застывшую в дверях. Саша, Петрова дочка.
– Ты как здесь? – спросил отец и поглядел на Еву и Савелия. – Увязалась-таки.
– Ничего не бойся, – улыбнулась Ева. – Верь мне. Никто нас не найдет.
Петр, выговаривая дочери за непослушание, выпроводил ребенка за дверь и велел идти к матери.
– Миры будут смыкаться, соприкасаться, – проговорил Савелий. – Там, где открывается Проход, – место тонкое, как слюда. Ты же знаешь. Они всегда будут чувствовать наше присутствие, а мы – их.
Ева согласно кивнула:
– Да, верно. Но мы будем скрыты от них. Они не причинят нам вреда.
– Жить в таком соседстве невозможно, – сказал Петр, вернувшись в дом. – Нужно приложить усилия и прогнать всех, кто придет на нашу землю.
– Об этом говорить рано. Время сражения наступит позже, и мы прогоним негодяев. Но сначала нужно уйти и обосноваться в новом мире. – Ева посмотрела на обоих мужчин. – А теперь я должна сказать вам, как именно открывается Проход.
Никто из них не ответил, на лицах застыло ожидание.
– Я открою его прямо здесь, в этом доме. Детали ритуала вам знать ни к чему, я все должна сделать сама и сделаю сегодня ночью. Проход откроется, но есть одно условие.
– Что за условие?
– Открывая Проход, Хранитель жертвует собой.
Не сговариваясь, Савелий и Петр вскочили со своих мест:
– Невозможно!
– Должен быть другой способ!
– Другого способа нет. Хранитель – это не просто слово. Это миссия. Это обязанность. Нужна жертва, и я ее принесу. Рокотов пообещал, что меня будут судить и расстреляют, если строительству снова помешают. То есть я для него – враг номер один.
– Ты что, хочешь… – Петр не находил слов. – Хочешь, чтобы он…
– Беда в том, что все может затянуться, – не слушая его, продолжила Ева. – Дожидаться, пока Рокотов арестует меня, нельзя. Пока суд да дело… А Проход нужен как можно скорее. У меня есть план – я спровоцирую Рокотова. Пойду к нему, внушу, что покушаюсь на него, что хочу убить. Он застрелит меня, защищая свою жизнь. Застрелит саботажницу, преступницу, убийцу!
– Этого никогда не будет! – твердо сказал Савелий. – Я не отпущу тебя к нему, даже не…
– Ты должен! – воскликнула она. – Нельзя иначе! Ради всех нас, неужели ты не понимаешь? Как только Рокотов убьет меня, условие будет выполнено. Проход откроется, и вы с Петром выведете наших братьев и сестер. Все будут спасены.
– А ты? – хрипло спросил Савелий. – Что будет с тобой?
Ева подошла к мужу, взяла его руки в свои.
– На похороны моего тела времени не будет: Проход откроется в ту же ночь, как я перестану дышать. Но это и ни к чему. Я ведь не умру. Душа бессмертна, ты же знаешь.
– Но ты сможешь присоединиться к нам? Скажи, что сможешь! Жить без тебя… Я… – Он осекся, махнул рукой.
В словах нужды не было. Ева знала, как сильно Савелий привязан к ней, она и сама точно так же любила мужа.
– Поначалу я окажусь между двух миров: буду и здесь, и там, но в то же время – не здесь и не там, – честно ответила Ева. – Однако пройдет время, и я смогу присоединиться к вам, мы снова будем вместе. Не тревожься об этом. Я говорю правду.
– Когда это случится, Ева? Когда ты вернешься?
– Время течет во всех мирах по-разному, я не могу сказать точно…
Когда Ева воскресила в памяти тот разговор, ее охватила грусть.
Люди были спасены. Проход открылся в положенное время, и все ушли, ускользнули от расправы, спустившись (или поднявшись вверх? Сложно сказать наверняка!) по той же лестнице, по которой шла сейчас Ева.
Место, где они прежде так счастливо жили, было предано огню. Ева позаботилась обо всем, не допустила, чтобы их дома были осквернены чужаками, поэтому пожар уничтожил все следы пребывания ее народа.
