Я закрыл глаза, глубоко вздохнул и поднял руку. И небо сделалось темным. Я протянул руку вперед и перстом указал на людей передо мной, как будто показывал Богу, где избранные дети его. И подул сильный ветер от меня к ним, отчего один за другим все встали на колени. И облака спустились так низко, что задевали меня своим краем и летели над головами стоящих на коленях. И я открыл глаза. В тот же миг несколько молний ударили рядом со мной в землю, некоторые из них, еще более сильные, ударили в воду. И от этого вода начала подниматься и сильно пениться. И я захотел, чтобы вода начала закипать, и она закипела, бурля, и выплескивалась наружу, обрызгивая многих из тех, кто стоял ближе всех. И тогда я развел руки в стороны, становясь крестом, и толпы людей, как по команде, разомкнулись, и меж ними образовался подъем в гору, шедший от самого дальнего лагеря ко входу в Разлом.
Я повернулся лицом к воде, и вода расступилась, открывая вход в свою глубину. То, что было озером, стало теперь рекой, которая начиналась прямо от меня, вытекая из земли и уходя в небо. Будто я был источником потопа, заливающим другие миры. И тогда я начал молиться, не произнося ни слова, ни громко, ни тихо, ни мысленно. И все начали молиться. Никто ничего не говорил, но все понимали эту молитву. Ее смысл был очень прост и распространялся по воздуху.
Господи, прости нас и прими в новый лучший мир. Дай нам оставить в этом мире то, что держит, и взять с собой то, что движет нас. Дай сохранить все лучшее и распространить на все миры. Дай продолжить то, что мы начали, и приумножить во всех пространствах и всех временах. Аминь.
И тогда я вошел в воду и стал ждать. Небо просветлело, ветер стих, облака растворились, кипение вод прекратилось. Настали покой и тишина. Тысячи людей затаили дыхание. Я посмотрел на небо, где видно сразу и Солнце, и Луну, а затем на воду, в которой они отражались. И я подумал: свет идет только от Солнца, но благодаря отражениям он теперь существует в восьми сущностях. Оно само. Его отражение от Луны, отражение от воды. И отражение Луны в воде. Это четыре. И еще образ всех этих отражений в моей душе. В воде человек впервые увидел свое отражение и подумал: «Это я». И тогда его стало вчетверо больше. А когда жена посмотрела в воду и сказала: «Это ты», их стало восемь. Чтобы добраться до самого Солнца и выделить его на фоне всех отражений, нужно отбросить столько лишнего. Хотя, в сущности, что такое Солнце без отражений?
Я положил ладони на воду и на ровной, как бумага, глади сделалась рябь. Там было мое отражение, и теперь в ряби у меня были крылья. Огромные сияющие крылья. И я почувствовал, что у подножья холма появился Он. Он был прекрасен и сиял, как звезда. И Он вышел из толпы, давая понять, что никогда не покидал Землю, – не мужчина и не женщина, не человек и не Бог. Он шел к воде, и каждый его шаг заставлял землю светиться. И я увидел наконец, что Он шел не по земле, а над землей. И за его спиной развевались два огромных светящихся крыла, таких же, как были в отражении.
Он подошел к воде и поднял ладонь к небу, и небо исчезло, а на его месте открылся океан бескрайнего космоса, и мириады звезд и планет, образующих Млечный Путь. И этот путь теперь соединился с огнями, выходящими из воды, образуя единую линию, которая начиналась здесь и уходила в другие миры. И он сказал:
– Крести меня. Ибо я должен оставить земное Земле.
И я сказал:
– Если ты очистишься от земного в этой реке, то Земля восстанет против тебя.
И он сказал:
– Этот мир лишь колыбель моя. Грустно погибнуть в колыбели.
И тогда я сказал:
– Меня считали долгожданным Мессией, но я им не был. Я Предтеча. И я крещу лишь водою, потому я остаюсь здесь, а ты будешь крестить Духом Святым, и тем, кого ты окрестишь, будет открыт весь мир.
Я омыл его водой из реки и сказал:
– Идущий за мной, встань впереди меня.
А затем я сказал остальным, и мой голос звучал, как гром с небес:
– Покайтесь. Потому что приблизилось Царство Божие.
В этот момент дальняя звезда стала очень яркой, так что ее лучи осветили весь Млечный Путь и дошли до края воды. И я сказал:
– Вы избраны и собраны со всей Земли для этого дня. Встаньте и идите через эту воду к вратам нового мира. Оставьте все, что имели, и получите то, чего достойны.
В этот момент Иштар поднялся в воздух и воспылал невиданным огнем, как огромный крест. И все тут же встали с колен и двинулись к воде. И случилось то, что должно было случиться. Послышался рев, и из Земли выросли гигантские руки, из которых торчали камни и деревья. И многих идущих к воде эти руки брали и тащили под землю, и было слышно, что Земля перемалывает кости. Но никто не стонал и не плакал, не падал с ног и не пытался спастись. Участь предрешена. Только избранные должны встать на новый путь.
И тогда появились гигантские чудовищные птицы с волчьими головами, выпускающие огонь из пасти и камни из лап. Еще больше людей было сожжено и задавлено камнями. И все же никто не поддался отчаянию. И даже когда из Земли поползли тысячи змей, которые обвивались вокруг ног и шей и жалили в глаза, и ослепляли идущих, никто не попросил пощады. И в воде идущих ждала опасность. Многоголовая гидра хватала и терзала многих, и еще больше погибло и захлебнулось водой.
И когда света почти не было видно, и земная пыль, пропитанная кровью, заполонила все вокруг, из воды появились столпы света, идущие высоко вверх, и я увидел, что те, кто очистился водой, попадали в эти столпы и вознеслись к планетам и звездам. И я увидел, что из Земли вышли каменные гиганты, которые стремились перекрыть своими телами доступ к этим столпам. И много столпов рухнуло, создавая вокруг хаос, в конце концов остался только один. И я видел, что Иштар был в нем. И я видел, что он прощается с Землей и с теми, кто не был избран. И слезы подступали к глазам.
И я увидел, что столб света устремился к звездам. И стало тихо. Гигантские руки вернулись под землю. Чудовищные птицы, гидра и гиганты окаменели. Пыль осела. Вернулось небо и облака на нем. Солнце снова стало тусклым. И пошел дождь. Земля плакала, умываясь слезами. И в этот момент я увидел свою мать. Она бежала ко мне, но ее остановили. Я слышал, как она крикнула:
– Спасибо! Мой сын!
Ее увели, и я больше ее не видел. Я остался один. Сначала меня покинул слух, я перестал слышать. Затем обоняние и зрение. Я чувствовал, что падаю, но еще до того, как упал, я перестал чувствовать. Но я не умер. Я просто должен был отдохнуть.
Мой спутник…
…Рядовой Дунаев оказался довольно скучным собеседником. Сколько я ни старался, но его эрудиция и кругозор не позволяли нам обсудить что-то по-настоящему стоящее. Скажем, аборты или казни в документальном кино. Разговорить этого парня было очень непросто.
– Ну что, – сказал я, – ты долго запоминал, как пройти этот лабиринт?
– Нет, – ответил рядовой.
– Неужели? Я бы никогда не запомнил. Слушай, Дунаев, раз уж нам идти здесь еще так долго…
