А наутро я лицом к лицу столкнулась с Джереми. Он выглядел как всегда беззаботным и веселым.
— О, Кэролайн! — воскликнул он. — Счастлив тебя видеть!
— Как поживаешь? — холодно приветствовала я его, давая понять своим тоном, что вопрос чисто риторический и на него можно не отвечать.
— Как обычно. А ты?
— По-прежнему. Жаль, что этого нельзя сказать об Оливии.
— Ну… ты все-таки прими в расчет ситуацию… Все будет нормально.
— Меня беспокоит то, как она выглядит.
— Выглядит она для своего положения нормально. Да и откуда тебе знать, как должны выглядеть беременные женщины?
— Зато я знаю, как выглядят больные женщины.
Он улыбнулся мне.
— Как это любезно с твоей стороны, проявлять такую заботу. Кстати, поздравляю.
— С чем?
— С наследством, конечно! Вещь небывалая. Кто бы мог подумать…
— Да, ты во всяком случае и представить себе этого не мог Впрочем, это явилось сюрпризом и для меня самой.
— К тебе прямо в руки свалился такой ломоть!..
Его глаза, обращенные на меня, горели от восхищения. Это заставило меня унестись мыслями в прошлое, в те времена, когда он ухаживал за мной. Теперь, став богатой леди, я, должно быть, выглядела для него такой же желанной, как тогда, когда он думал, что у меня будет большое состояние.
— Мы с кузиной Мэри очень любили друг друга, — сказала я. — Ее смерть была для меня большим потрясением.
— Верно, верно… — Выражение его лица мгновенно изменилось. Теперь он был само сочувствие и печаль. — Какая трагедия! Она ведь упала с лошади? Подумать только… Я тебя очень хорошо понимаю, Кэролайн.
Он был большим мастером показывать эмоции. На лице его появились скорбные морщинки, он надел на себя маску печали. Но уже умудренная некоторым жизненным опытом я сумела заметить выдававший его стяжательский блеск в глазах.
Мне было забавно сознавать, что он сейчас стоит и пытается прикинуть в уме размеры моего наследства. Интересно, как Оливии живется с ним?
— Я слышала, ты проводишь время за игорными столами, — ядовито заметила я.
— Кто тебе сказал?
— У меня есть друзья.
— Тебе рассказывали об этом в Корнуолле?!
— Нет. Впрочем, да. Приезжали из Лондона и рассказывали.
— Мм.. — Он был явно озадачен. — Кто же не любит благородный риск? Хочешь, я свожу тебя, пока ты здесь?
— Нет, мне это не интересно. Я хочу сохранить то, что имею.
— Можешь приумножить.
— Если повезет. А если нет? И потом к выигрышу я все равно отнесусь без большой радости, зато одна мысль о том, что могу проиграть, невыносима. Так что, как видишь, игрок из меня неважный.
— И тем не менее я хотел бы, чтобы ты пошла со мной… Разок.
— Я приехала к Оливии. Ненадолго. У меня нет времени на развлечения.
— Ты собираешься возиться с поместьем?
— Что ты имеешь в виду?
— Почему бы тебе не продать его и не переселиться в Лондон?
— Я хочу, чтобы Трессидор процветал и дальше. В этом суть и смысл завещания кузины Мэри.
— Да? Это как посмотреть… Знаешь, Кэролайн, я так рад, что ты приехала! Много о тебе думал.
— Еще бы, не сомневаюсь… Особенно после того, как услышал о моем наследстве.
— Нет, всегда.
— Знаешь, мне пора идти к Оливии.
Я прошла мимо него и подумала: «Он совсем не изменился. Все такой же симпатичный и обаятельный. И проявляет все такой же интерес к моему материальному положению».
Так прошло несколько дней. Почти все время я проводила у постели Оливии. Это помогало мне отвлечься от печальных воспоминаний о кузине Мэри и ее смерти. Несколько раз я даже поймала себя на том, что засмеялась. Оливию очень интересовал Джеми Макджилл, и она много расспрашивала меня о нем. Я пыталась вспомнить как можно больше об этом необычном человеке, рассказывала о его пчелах и домашних животных.
— О, как бы мне хотелось увидеть его! — проговорила Оливия как-то.
— А ты приезжай. В самом деле почему бы тебе у нас не остаться? Ты, Ливия и маленький. Можешь провести у нас все лето. Нет, действительно? Трессидор теперь мой. Впрочем, была бы жива кузина Мэри, она, конечно, приняла бы тебя не менее радушно.
— Я с удовольствием, Кэролайн…
Я на ходу стала придумывать, чем мы там будем заниматься. Рассказала о старой шахте и о легендах, которые ходили вокруг нее, в частности, о том, что она, по слухам, часто посещается духами.
— Мы обязательно съездим туда, Оливия. Тебе понравится вересковая пустошь. Дикие просторы!.. Она навсегда останется такой, потому что культивировать там что-либо нет никакой возможности. Одни камни и маленькие ручейки, заросли утесника и корнуолльские легенды. Духи, привидения и все такое. Мы там здорово проведем время. О, Оливия, ты должна приехать! Вот я стану возвращаться и заберу тебя с собой.
— С удовольствием поехала бы, Кэролайн…
— А что скажет муж? — спросила я и пристально посмотрела на нее.
Со времени моего приезда я почти не вспоминала о нем. И она тоже. Может быть, она полагала, что я не хочу говорить о нем, ведь в свое время я сама едва не вышла за него замуж.
— Джереми… Я уверена, что он не будет возражать.
— Неужели он просто так позволит мне лишить его семьи?
— Ничего с ним не будет.
— Может быть, он тоже пожелает приехать к нам?
— Он… не любит жить в деревне.
«Это точно, — подумала я. — Ему подавай веселый город, игорные клубы, их хозяек… Какая уж тут деревня?»
Я продолжала строить планы на будущее:
— Вокруг костра ходить не будем. Время уже не то. Ничего, это оставим на следующий год. Надеюсь, ты станешь ездить ко мне каждое лето?
Няня Ломан внесла Ливию, и я стала играть с малышкой на ковре. Оливия любовалась на нас, и глаза у нее умилительно блестели.
— Ей лучше с тобой, чем со мной, — проговорила она. — Едва она родилась, как я вновь забеременела.
— Скоро ты поправишься. Корнуолльский воздух способен творить настоящие чудеса. Там есть маленький мальчик. Сын Лэндоверов… Мне он очень нравится. Они будут играть с Ливией.
— Я с нетерпением жду этой поездки, Кэролайн.
— Вот и стремись к этому.
Когда мы уединились с мисс Белл, она сказала мне:
— Оливии стало гораздо лучше после вашего приезда.
— Меня беспокоит ее состояние.
Она кивнула.
