– Почему ученые этого не сказали?
– Это не их изобретение, – Ковалев улыбнулся. – Когда делаешь открытие сам, лучше понимаешь процесс.
Президент нахмурился. Гость его упрекнул, причем весьма тонко. Присвоить чужое открытие… Ладно, разберемся.
– Ваши предложения?
– Нужно купить оборудование за границей. Здесь вариант, – гость протянул президенту папку. – Я мониторил рынок, выбрал лучшее по качеству и скорости исполнения. Заказать реконструкцию под ключ, вписать в договор обучение персонала. Я им звонил – сделают быстро. Тогда к концу лета можно получить продукцию.
Президент открыл папку. Пробежал глазами листки, разглядел цену.
– Ого!
– Готов взять расходы на себя.
«Вон оно что? – понял президент. – Мы облажались, а он откроет производство и будет стричь прибыль. Ловко влез».
– Ваши условия?
– Дам деньги взаймы. Через год вернете из прибыли.
– Вам не нужна доля в собственности? – удивился президент.
– Нет.
– Почему?
– У меня есть бизнес, который меня кормит. Заниматься батареями мне скучно.
– Года мало, – сказал президент. – Не успеем вернуть.
– По моим расчетам вполне. Инвестиции окупятся мгновенно. Более того, завод получит солидную прибыль. Извините, но условия таковы.
– Жестко! – покачал головой президент.
– Беру пример с вас, – улыбнулся Ковалев. – Вы ставите жесткие сроки. Иначе шевелиться не будут.
– А если не справимся? – спросил президент. – Подадите на нас в суд?
– Нет. Передам технологию другим.
– У нас патент.
– Его можно оспорить. Легко.
Президент нахмурился. Посетитель вел себя дерзко. Но, с другой стороны, Ковалев прав. Он отдал технологию, причем безвозмездно, а они облажались. Разгильдяи! Не отвесишь пинка – работать не будут. Ковалев предлагает деньги – значит, уверен в результате. Финансировать самим? Уже обожглись. Ввалили миллионы в деревообработку. Закупили оборудование, стали перестраивать предприятия. Без опыта и по разгильдяйству затянули безбожно. Оборудование ржавело, кончились гарантийные сроки. С грехом пополам предприятия запустили. И тут выяснилось, что конъюнктура изменилась. На продукцию, выпускаемую предприятиями, упал спрос. А вот у частников все путем. Заводы построили быстро, оборудование смонтировали в сжатые сроки. В случае изменения конъюнктуры, перестраиваются мгновенно. У них – прибыли, у государства – убытки. К тому же по правилам на поставку оборудования нужно объявлять тендер. Это время. И не факт, что выберут нужного поставщика. Откаты, они и в Беларуси есть.
– В чем ваш интерес? – спросил президент гостя.
– Я принес этот проект в министерство, – сказал Ковалев. – Его взяли в работу, но не добились результата. Я гражданин России, но живу в Беларуси. Не хочу, чтоб меня выслали.
– Зря боитесь, – сказал президент. – Вы сделали для нас много. Вполне можете претендовать на получение гражданства. Если согласны, скажите Ивану Семеновичу. Он подготовит указ
[15].
Контролер кивнул.
– Спасибо! – сказал Ковалев.
– Что-то еще?
– Мне нужно продать бриллианты, восемь штук. Деньги пойдут на закупку оборудования. Быстро продать камни трудно, а нам дорог каждый день. Национальный банк покупает бриллианты для золотовалютных резервов. У них есть специалисты по драгоценным камням. Пусть оценят и подобьют сумму. Перечислять ее на мой счет не нужно. Пусть оплатят контракт.
– Мы изучим ваше предложение, – сказал президент.
– До свидания!
Ковалев встал и вышел.
– Странный тип, – сказал президент. – Проверяли?
– Обращался к силовикам. Претензий к нему нет. В России – тоже. Родился в Новосибирске, там же окончил университет. Родители погибли в аварии. Они были учеными. Технология производства батарей, думаю, их разработка. Здесь Ковалев создал сайт. Доход получает легальный, платит налоги. Не жлоб. Зарплаты у персонала хорошие, есть социальный пакет.
– Откуда у него камни?
Контролер дернул плечами:
– Говорит, что купил. Вложил деньги.
– Мог делать бизнес в России. Почему здесь?
– Женщина, – контролер улыбнулся. – Мариной зовут. Воспитывает дочь погибшей сестры. Ковалев в них души не чает. Девочку носит на руках, та зовет его папой.
– Ясно! – кивнул президент. – Но кредит… Его же отдавать нужно.
– Само собой, – согласился контролер. – Но завод это сделает. Вот расчеты, – он протянул президенту листок. – Даже на внутреннем рынке за год получаем триста процентов прибыли. Ковалев прав: виноваты наши. Им дали современную технологию, а они лопатами…
– Что ж! – сказал, президент. – Пусть будет так. Под твою ответственность. Указание председателю Национального банка я дам. Как поступим с «лауреатами»? – произнес он с презрением. – Подлецы!
– Технологию они освоили и даже попытались внедрить, – возразил контролер. – Наказывать, на мой взгляд, излишне. Пару «ласковых» слов я им сказал. Считаю, хватит.
– Но ордена им – во! – президент показал кукиш. – Никому! Государственную премию дадим, но это все.
Контролер кивнул.
– Если все выйдет, тебе – орден Отечества, первой степени. Другие две у тебя есть.
– Спасибо, – сказал контролер. – А Ковалеву?
Президент задумался.
– Россиянин… Наградим – привлечем внимание. Возникнет вопрос: за что? Вылезет история с батареями. С Россией возможны проблемы. Он не просил награду?
– Нет.
– Вот и не нужно. Примет гражданство – наградим. Но позже, за сайт. Тогда вопросов не будет. Согласен?
Контролер кивнул. Президент скуп на награды. Дает – будто от сердца отрывает. Об этом все знают.
– Россияне проявятся все равно, – сказал контролер. – Влезем в сферу их интересов. Не поверят, что сделали сами, начнут копать. Узнают о Ковалеве. Слишком много людей в курсе.
– Что предлагаешь?
– Привлечь Россию к проекту.
– Делиться? – помрачнел президент.
Контролер притих. Делиться президент не любил, об этом знали. Но Иван Семенович все же сказал. Лучше упредить неприятности, чем получить их потом. Президент спросит: «Почему не предложил? Я должен за вас думать?»
– Без них не получится, – сказал контролер. – Слишком жирный кусок. Запад станет на нас давить, совать палки в колеса. Введет пошлины, примет санкции. А мы только освободились от них. Россия защитит и поможет в продвижении.
