Что-то ее мучило, но что?
Роман, хоть и пустяковый, однако интересный, полностью завладел вниманием Нины, и она прикорнула только под утро, когда они уже подъезжали к столице империи.
Та встретила их страшным ветром и метелью — хорошо, что на перроне их ждал супруг Анны, высокий чиновник министерства Алексей Александрович Каренин, которого Нина сразу выделила из толпы по длинной тощей фигуре и по ушам.
Тем самым оттопыренным ушам, которые так отвращали Анну в романе. Уши, впрочем, были как уши, вероятно, чуть больше, чем у обычного человека, и действительно, если присмотреться, несколько вампирьи, однако и от всей фигуры Каренина, облаченного в черное пальто и черный котелок, веяло каким-то могильным холодом.
— Ах, Алексей Александрович! — произнесла Анна. — Я и не думала, что вы приедете на вокзал! В такую-то пургу! Да и разве у вас сейчас не министерство?
Нина отметила, что Анна обращается к супругу на «вы» — причем, скорее всего, не только на публике, но даже в супружеской постели!
Тот крайне сдержанно встретил жену, позволив поцеловать себя в щеку, и произнес тусклым скрипучим голосом:
— Как видишь, твой нежный муж, нежный, как на другой год женитьбы, сгорал желанием увидеть тебя!
Анна, кутаясь в платок, который ей предусмотрительно, еще в поезде, подала Нина, ответила:
— Сережа здоров?
В глазах Каренина, черных, как два бездонных озера, что-то вспыхнуло и тотчас погасло, и он механически ответил:
— И это вся награда за мою пылкость, Анна? Здоров ваш сын, здоров…
Нина едва не прыснула — о пылкости не могло быть и речи: Алексей Александрович походил на замороженную лягушку.
Бросив мимолетный взгляд на Нину, он сказал:
— Аннушка вчера умерла.
— Что? — Анна вскрикнула так, как будто ее сердце пронзили стрелой. — Моя Аннушка умерла? И вы не дали мне телеграммы?
Каренин без тени улыбки ответил:
— Вчера же вы были на балу, зачем портить этот, без сомнений, торжественный момент? Да, ваша Аннушка умерла, но доктор с самого начала сказал, что у нее двухсторонний круп.
Анна вдруг заплакала, и Нине захотелось утешить хозяйку. Каренин же, ведя ее под руку по метели к карете, ответил:
— Ну, полноте, Анна Аркадьевна! Умерла так умерла, стоит вам скорбеть о кончине какой-то горничной. Вижу, у вас уже появилась новая.
И, повернувшись к Нине, пронзил ее своим взором, проскрипев:
— Надеюсь, милая моя, вы будете гораздо более расторопны, чем ваша предшественница, а также, в отличие от нее, не будете совать свой нос в дела, которые вас не касаются!
И, подсаживая жену в карету, завел речь о каких-то домашних мелочах.
Очутившись в огромном особняке Карениных, Нина проводила Анну в ее апартаменты и, увидев, с какой любовью она обнимает своего сына Сережу, красивого, хоть и несколько худосочного темноволосого мальчика, подумала, что все это время была несправедлива к ней.
Может, и стерва, однако до безумия любящая своего сына стерва.
Их встретила высокая, полная, вечно пыхтящая и фыркающая женщина с нездоровым зеленоватым лицом, графиня Лидия Ивановна, как помнила из романа Нина, религиозная проповедница, имевшая большое влияние на Каренина.
Она сразу завела речь о каком-то очередном филантропическом проекте, а Анна шепнула Нине:
— Проводите меня на мою половину! Что-то я чувствую себя не очень хорошо, так устала…
Выполнив надлежащие обязанности и подав Анне крепкого бульону, Нина услышала, как Каренин вполголоса советуется с вездесущей графиней Лидией Ивановной:
— Жена, вижу, приехала из Москвы совершенно разбитой. Как бы у нее, как и ее горничной, не было чего серьезного. Та ведь умерла!
— Доктора, позовите доктора! — настояла графиня Лидия.
Уж не доктора ли Дорна?
Появился доктор, впрочем, носивший вполне заурядную фамилию Краснов, и заперся в будуаре Анны.
Нина, уже привыкнув, что на нее как на прислугу никто из хозяев не обращает внимания, задержалась в одном из салонов, беззастенчиво подслушивая разговор Каренина и графини Лидии, который те вели в соседнем помещении.
Благо что смежная дверь была неплотно прикрыта — а то, что неплотно прикрытые двери могут иметь весьма существенное влияние на дальнейшее развитие сюжета, Нина знала по опыту, приобретенному в Скотопригоньевске.
— Может, в самом деле воспаление легких? — произнес по-английски Каренин, и графиня Лидия ответила ему:
— Было бы хорошо. Человек предполагает, а Бог располагает.
Они оба залились неприятным отрывистым смехом.
Неужели она не ослышалась и правильно поняла слова, сказанные Карениным — тот надеялся на то, что у жены воспаление легких? А не на то, что у жены его нет — как это было бы нормально для любящего мужа.
Но кто сказал, что Каренин был любящим мужем?
Как в романе, так и в литературной критике все упреки концентрировались в адрес Анны, а Каренина, особенно в последнее время, было модно оправдывать. Мол, пусть и министерский сухарь с уродливыми ушами, однако жену свою любил, по-своему, конечно, потому что никого любить наверняка не мог, за исключением корректно сформулированного меморандума без единой орфографической и пунктуационной ошибки, однако человек все же неплохой, правда, заложник светских норм и своего карьеризма.
— Это было бы идеальным развитием событий, — добавил ровным тоном Каренин, — если бы Анна сейчас умерла, нам бы не пришлось прибегать к услугам доктора Дорна…
Нина окаменела, снова услышав это ненавистное имя — причем в этот раз напрямую связанное с контекстом смерти.
Вернее, убийства.
Убийства Анны Карениной.
Да, Алексей Александрович не был любящим мужем — он был мужем ненавидящим. И обсуждавшим со своей конфиденткой, графиней Лидией, смерть собственной жены.
Насильственную смерть собственной жены.
Нина опустилась на стул. Да кто сказал, что главной злодейкой была нарушавшая конвенции светского общества Анна, полюбившая Вронского, бросившая мужа и сына, ушедшая к любовнику и родившая от него дочку?
Разве это злодейка? — обычная современная женщина.
Ну, к любовнику она теперь не уйдет, во всяком случае, к Вронскому: Нина поняла, что приложила все усилия, чтобы Анна теперь никогда в жизни не стала пассией молодого графа.
Тем более что, судя по всему, графу требовались не Анна и не Кити, а смазливые товарищи по полку.
Нет, злодейкой Анна не была — а вот ее супруг, человек-робот Алексей Александрович Каренин, этот субъект с ушами вампира и сердцем оборотня, если у него вообще было сердце, и являлся истинным злодеем.
