— Что же творится в Скотопригоньевске! Стоило отъехать на пару дней, как произошло зверское убийство!
А откуда он был в курсе, что зверское — или это просто словесный штамп, столь типичный для романов Достоевского?
Хотя вряд ли про какое-то убийство можно было сказать «премиленькое» и «добронамеренное».
— Вы в курсе? — ответила вопросом на вопрос Нина. — Вы же только что приехали?
Доктор Дорн, посмотрев на нее в упор через стекла пенсне, ответил:
— Вообще-то прошлой ночью. И даже сумел вместе с моим коллегой Герценштубе побывать на месте преступления. Зрелище, надо признать, не для слабонервных!
Устыдившись своих мыслей, Нина быстро переменила тему:
— Правильно ли я поняла, что владелец сей книжной лавки вы, доктор?
Доктор Дорн, подхватывая саквояж с прилавка, лапидарно ответил:
— Да.
А, собственно, почему врач, человек явно не самый бедный, не мог одновременно являться хозяином «Книжного ковчега»? С учетом чеховской внешности доктора Дорна, а также его фамилии, его страсть к литературной деятельности, хотя бы такого рода, была вполне объяснима.
Наверное, все дело было в том, что именно в подвале «Книжного ковчега», принадлежавшего, как выяснилось, доктору Дорну, она и оказалась, перешагнув через порог темно-синей деревянной двери с ручкой в виде разинутой пасти льва.
Доктор, сверкнув стеклами пенсне, вдруг произнес:
— Вы что-то хотите меня спросить?
Похолодев, Нина отрицательно качнула головой. Ведь какой вопрос она могла задать ему — не знает ли он, где в принадлежащей ему книжной лавке располагается темно-синяя деревянная дверь с ручкой в виде разинутой пасти льва?
— Вы уверены? — произнес любезно, но как-то отстраненно доктор, а Нина перешла в наступление, вперив в него взгляд и спросив:
— А вы?
Доктор Дорн, усмехнувшись, ответил:
— Думаю, нет. Ну, меня ждут пациенты.
И, посмотрев на приказчика, занятого с посетителями, добавил:
— Если вам нужна консультация, то могу помочь вам отыскать нужную книгу.
Нина, сухо поблагодарив его, сказала, что ей вообще-то требовался адрес Ивана Карамазова.
— Во флигеле дома чиновницы Крапивиной, это на самом краю Михайловской, — ответил доктор, при этом совершенно не поинтересовавшись, зачем Нине адрес Ивана Карамазова.
Они вместе подошли к двери, доктор галантно приоткрыл дверь, пропуская Нину вперед, и добавил:
— И все же, если захотите мне что-то сказать, то знайте, Нина Петровна: я к вашим услугам. Мое преимущество медика заключается в том, что все, что знаю, я унесу с собой в могилу. Кстати, подходящее сравнение с учетом кончины старика Карамазова, не находите?
И, заставив Нину вздрогнуть от этого циничного замечания, сделанного крайне спокойным тоном, он приподнял шляпу и отправился восвояси.
Вот кто был по своему характеру похож на убийцу, так это доктор Дорн. Однако он не в переносном, а в совершенно прямом смысле был героем не того романа.
А посему, как ни сомневалась Нина, к убийству непричастен. Да и вообще, зачем ему убивать старика Федора Павловича?
А вот кто по характеру был похож на убийцу, так это — данная мысль не давала девушке покоя — Иван.
Много думающий, болезненно мнительный, склонный к радикализму. И, помимо всего прочего, регулярно беседующий с чертом.
Самый подходящий из всех трех, нет, даже четырех братьев Карамазовых кандидат в убийцы.
Нина не без труда отыскала дом чиновницы Крапивиной, во флигеле которого обитал Иван Федорович. Она подошла к двери, занеся руку, чтобы постучать в дверь, как та вдруг раскрылась, и Нина заметила на пороге самого хозяина — как всегда, во всем черном, как водится, с темными кругами под глазами.
— Нина Петровна? — произнес он, буквально выталкивая ее с порога обратно на улицу и не желая, чтобы она зашла к нему во флигель. — Какая, однако, неожиданность!
Не спрашивать же Ивана о том, имеет ли он отношение к убийству отца. Хотя, быть может, это самый лучший путь узнать истину.
Однако ей не пришлось ничего говорить, так как Иван поведал все сам. Натягивая тонкие черные перчатки, и это несмотря на жару, он зашагал по улице.
— Вы должны меня извинить, но сегодня все наперекосяк. Спешу забрать книги, мною заказанные, но мне отчего-то не присланные, из «Книжного ковчега». Не соблаговолите ли сопроводить меня?
Однако, даже не получив от Нины ответа, продолжил:
— Батюшку убили, но это, скажу вам, к лучшему. Понимаю, что такие речи делают из меня идеального подозреваемого, однако я могу позволить себе пренебречь глупыми заветами наподобие «О мертвых или хорошо, или ничего». Потому как обладаю на прошлую ночь алиби, причем многоголовым!
Нина остановилась как вкопанная, а Иван, устало улыбнувшись, продолжил:
— Признайтесь, Нина Петровна, что пришли ко мне в том числе и за тем, чтобы узнать, не я ли прикончил папашу. Нет, не я, хотя, признаюсь, в последнее время эта мысль не раз приходила мне в голову. Да и мой знакомец-черт постоянно мусолил эту дрянную тему, подбивая меня на отцеубийство. Может, я бы в итоге и поддался на его инфернальные увещевания, но кто-то элементарно опередил меня!
Нина быстро спросила, пока Иван не пустился в рассуждения о своих диспутах с чертом:
— И что же за алиби такое, Иван Федорович?
Иван, усмехнувшись, ответил:
— Ах, значит, в самом деле меня подозревали? Впрочем, правильно, я самый подходящий кандидат из братьев. На мое счастье, ко мне заехал мой дядька по матери, Петр Александрович Миусов, со своим знакомцем, очень толковым юношей, господином Калгановым. Так как мой черт меня заел, а беседы с ним по ночам сводят с ума, отправились мы в трактир, где и с вами нонеча были, Нина Петровна. Пили только чай и говорили. О, о чем говорили? Обо всем! Да так увлеклись, что только под утро, с первыми петухами, разошлись. Домой я вернулся, упал в кровать и заснул тотчас, проспав до получасу назад как убитый.
И добавил без тени улыбки:
— Не находите, дьявольская метафора? А так как слышал — а об этом уже весь город судачит, — что батюшку моего убили во время грозы, часа в два ночи, то имею свидетелей, что до половины шестого я был в трактире, предаваясь философским дискуссиям. Или вы хотите удостовериться у господина Миусова и господина Калганова, что это было именно так и что мы не разошлись уже в полночь?
Его тон сделался ироничным, а Нина, заметив, что они уже подходят к «Книжному ковчегу», который посещать вновь не намеревалась, просто ответила:
