Бейн снова кивнул Кайрозу. Теперь Вариан из прошлого, кажется, принял решение.
– Мне противно это признавать, – сказал он Мойре, которую все еще держал мертвой хваткой, – но ты законная наследница. Тебе, Мойра Бронзобород, как и мне самому, придется постараться стать лучше. Чтобы мудро править народом, одного происхождения недостаточно. Свой титул нужно заслужить.
– Останови. После этого был создан Совет Трех Молотов, который и сейчас правит дворфами, верно? – уточнил Бейн.
– Да, верно.
– Что было после того, как Мойра согласилась с вашими доводами?
– Я отпустил ее и отозвал своих людей.
Видение вновь ожило. Вариан подошел к Андуину и крепко обнял его. Дворфы, собравшиеся вокруг них, явно радовались и собирались, по традиции, отметить разрешение конфликта доброй кружкой пива. Стало шумно, все свистели и кричали: «Громовой Молот!», «Бронзобороды!», «Черное Железо!».
– Видишь, отец, – сказал Андуин, – ты поступил правильно. Другого я от тебя и не ожидал.
Вариан улыбнулся.
– Просто нужно было, чтобы кто-то в меня поверил, – ответил он.
Бейн подал знак Кайрозу, и видение замерло.
– Ваше величество, как считаете, вам удалось измениться?
Вариан коротко взглянул на Андуина, и тот улыбнулся в ответ. После этого король посмотрел на Бейна и кивнул:
– Да, удалось.
– А остальные согласны с этим?
– Да, они видят это яснее, чем я сам.
– Почему вы решили измениться?
– Потому что какая-то часть меня мешала мне стать тем человеком, которым я хотел бы быть.
– Вас ведь некогда в прямом смысле разделили надвое, – продолжил Бейн. – Процесс воссоединения был непростым, и вам было нелегко вспомнить моменты прошлого, не связанные с насилием. Это большое препятствие на пути к самосовершенствованию. Как вам удалось все преодолеть?
– Было… непросто, – признался Вариан. – Я был далек от совершенства и не приблизился к нему до сих пор. Время от времени я… возвращаюсь в прежнее состояние. Сначала я попытался осознать, что на самом деле хочу измениться, а затем осуществил это, полагаясь на силу воли и дисциплину, помня о том, за что борюсь.
– Сила воли. Дисциплина. Причины, заставляющие продолжать бороться, – повторил Бейн. – Как вы обрели все это?
– Рядом со мной были те, кто хотел помочь. Я к ним прислушивался, – ответил Вариан. – Им удалось перебороть мое упрямство и донести до меня простую мысль: я вел себя вовсе не так, как тот человек, которым хотел стать. Я мечтал быть хорошим отцом для своего сына, лишившегося матери. Справедливым правителем в тяжелые времена. Я поклялся дать своему народу то, в чем он нуждается. Изменить жизнь подданных к лучшему, вместо того, чтобы тратить время, потакая своим жалким порывам.
– Можно ли сказать, что вы изменились не под влиянием обстоятельств или чьих-либо угроз, а потому что хотели стать лучше ради тех, кто на вас рассчитывал?
– Да, так и было.
– Как вы думаете, Гаррош Адский Крик заботится о своем народе?
– Протестую! – крикнула Тиранда.
– Я согласен с защитником, – возразил Тажань Чжу и кивнул королю.
Вариан, помня о том, что дал присягу, некоторое время собирался с мыслями, а затем впился в Гарроша острым взглядом голубых глаз.
– Думаю, когда-то заботился. И, пожалуй, ему до сих пор небезразлична судьба орков, но не всей остальной Орды.
– Значит, ваш ответ «да»?
– Если под народом подразумеваются орки, то да.
– Считаете ли вы Гарроша умным?
– Да, он очень умен.
– Итак, перед нами тот, кто, даже по вашему мнению, мнению врага, заботится о своем народе. Тот, кто, как вы только что сказали, очень умен. Многие отзывались похожим образом и о вас, ваше величество. Как вы думаете, может ли такая личность измениться?
Король едва слышно рассмеялся:
– Я крайне сомневаюсь, что Гаррош…
– Пожалуйста, просто ответьте на вопрос. Да или нет? Может ли измениться тот, кто очень умен и кто заботится о своем народе?
Вариан нахмурился, открыл было рот и закрыл его вновь, затем глубоко вдохнул и тихо ответил:
– Да, это возможно.
– Благодарю, ваше величество. Вопросов больше нет.
Тиранда, судя по всему, едва могла усидеть на месте и чуть не подпрыгнула, когда настала ее очередь беседовать с Варианом, который, кажется, тоже был рад, что первая часть допроса позади.
– Ваше величество! – сказала она. – У меня к вам лишь несколько вопросов. Прежде всего, вы склонны к геноциду?
– Что? – спросил Вариан, удивленно глядя на жрицу.
– При всем уважении, я протестую! – закричал Бейн.
– Фа-шуа, – мягко начала Тиранда, – я не пытаюсь обвинить свидетеля и всего лишь хочу, чтобы он рассказал нам о своих взглядах.
– С какой целью? – спросил Тажань Чжу.
– Защитник призвал короля Вариана дать некий отзыв о Гарроше. У него была возможность доказать, что его величество вполне подходит на эту роль. Теперь я делаю то же самое.
– Я согласен с обвинительницей. Вы можете продолжать, но только до тех пор, пока я не решу, что на свидетеля оказывается давление. Можете ответить.
Тиранда склонила голову и перевела взгляд на Вариана.
– Ваше величество, вы склонны к геноциду?
– Нет, – произнес Вариан, нахмурившись.
Андуин задумался, для чего Тиранда вообще задает такие вопросы.
– Желали ли вы когда-либо заполучить власть?
– Нет, – ответил Вариан. – Скажу больше, я считаю власть и ответственность тяжким бременем.
Андуин знал, что его отец в глубине души предпочел бы скорее жить незамысловатой жизнью гладиатора Ло’Гоша, чем стать королем Варианом.
– Защитник только что продемонстрировал сцену, в которой вы и члены ШРУ проникаете в Стальгорн, нападаете на представителей клана Черного Железа и угрожаете безоружной дворфийке. Можно ли сказать, что вы часто занимаетесь подобными вещами?
– Конечно, нет! Что за бред… – начал было Вариан.
– Ваше величество, прошу, просто ответьте, – невозмутимо произнесла Тиранда.
– Нет!
– Доводилось ли вам в самый темный час, поддавшись ярости, составлять и приводить в исполнение план, предполагающий уничтожение населения целого города?
И тогда Андуин все понял.
– Нет, – ответил его отец.
Тиранда, не теряя хладнокровия, развернулась к Тажаню Чжу.
– Фа-шуа, защитник вызвал короля Вариана в качестве свидетеля, который сможет пролить свет на внутренние переживания Гарроша Адского Крика. Я согласна с тем, что сам Вариан столкнулся с похожими трудностями, однако он никогда не был и никогда не будет похож на подсудимого. Таким образом, его величество нельзя расценивать как человека, кто может с уверенностью заявить, как Гаррош поведет себя в той или иной ситуации. А потому я хотела бы попросить исключить из протокола все сказанное этим свидетелем.
