— Как много прекрасного мы не замечаем в этой жизни в погоне за материальным!
— А ведь встречать рассвет никому не запрещено. При желании можно это делать хотя бы раз в неделю. И это не простое наблюдение за явлением природы, это — сила, надежда, вера и наполнение души прекрасным.
Влад встал сзади Риммы, обнял ее за плечи, согревая.
— Чай будем? — спросил он.
— С удовольствием, — ответила она, оторвав взгляд от неба, залитого светом.
Они сидели на заднем сиденье автомобиля и пили чай. Римма, обхватив теплую чашку двумя ладонями, с удовольствием делала небольшие глотки ароматного горячего напитка. Она поблагодарила Влада за такую прекрасную прогулку и больше ни о чем не могла говорить, все еще находясь в приятном возбуждении. Чай ее расслабил, и ее начало клонить в сон. Она плохо спала, будучи под впечатлением прошедшего дня, и призналась, что хочет вздремнуть.
— Я тут улягусь и совсем немножко подремлю, — сказала она, — можете ехать, если надо.
— Я посижу с вами, — ответил он.
Как и вчера, Римма положила голову ему на колени, поджала под себя ноги, приняв позу эмбриона, и закрыла глаза. Влад слышал, как ее дыхание стало спокойным и ровным. Он поправил шубку на ней, положил руку на ее плечо. Влад смотрел на чистое, с несколькими маленькими, почти незаметными веснушками бледноватое лицо Риммы и боялся шелохнуться, чтобы не потревожить сон женщины. Ему безумно хотелось дотронуться до ее пушистых рыжих волос, узнать, какие они на ощупь, и пропустить локоны сквозь пальцы, но больше всего он хотел вот так сидеть долго-долго, наблюдая за ней, спящей, и чтобы это было не раз. Он вспомнил Аню и поймал себя на мысли, что такого желания, когда они были вместе, у него не возникало. Он думал о том, что любил Аню, но с таким трепетом и нежностью не относился к ней. И вот у него на коленях спит женщина, которую он знает совсем немного, но для нее хочется сделать что-то приятное, чем-нибудь порадовать, совершить немыслимый поступок ради улыбки на ее лице.
«Ради таких, как она, мужчины готовы каждый день покорять новые вершины и, если надо, без капельки сомнения шагнуть в бездну. Из-за таких женщин происходили дуэли и войны, ради них мужчины готовы идти в огонь и воду, — думал он. — Они обычные и необыкновенные, они не требуют ничего, но ты готов положить небо к их ногам».
И снова в памяти всплыл образ Ани. Он любил ее — так считал до этого дня. Были ли их отношения любовью или он был охотником, от которого убегает дичь и которому уже не важна добыча, главное — ее догнать, чтобы почувствовать свою силу и власть над нею? Он не знал ответа на этот вопрос.
«Лариса. Она радуется подаркам, когда я ей их преподношу, — размышлял Влад. — Но эти подарки всегда дорогие. Если бы я подарил вместо дорогого букета из цветочной лавки полевую ромашку, она бы явно не обрадовалась. Или, например, предложил поехать встречать рассвет на ее день рождения вместо громкого празднования в дорогом ресторане. Лариса бы меня не поняла. Мы вместе, но смотрим в разные стороны. Если бы вдруг случилось, что я стал не преуспевающим бизнесменом, а простым слесарем, то она в мою сторону даже не взглянула бы — в этом я уверен. Разве такова любовь? Впрочем, я сам сделал выбор, приняв предложение отца заключить брак ради бизнеса».
Влад горько усмехнулся, подумав о том, что ему предстоит жениться на бизнесе, а не на девушке.
«Мы сами творцы своей судьбы, — вспомнил он слова Риммы. — И сами принимаем решение, чем наполнить свою жизнь».
Влад вздохнул и не сдержался — легонько коснулся пальцами волос спящей женщины. Они были мягкими и нежными. У него затекли ноги от долгого сидения в одном положении, но он и не подумал пошевелиться. Влад знал, что, если даже сейчас на него с неба посыплются камни, он не сдвинется с места, чтобы не потревожить сон рыжеволосой женщины, чужой жены, с которой случайно познакомился.
***
Римма поняла, что дальше тянуть некуда, — лекарств осталось на один день. В восемь утра она уже была под кабинетом врача. Она была второй в очереди и с нетерпением посматривала на часы — ровно в десять ей нужно быть в сквере, иначе один день из жизни снова пропадет, растворится в немых стенах квартиры.
Как только пациент вышел из кабинета, Римма сразу же зашла.
— Валерий Павлович, добрый день! — бодро сказала она и улыбнулась.
— Римма?! Рад тебя видеть! — Доктор внимательно и оценивающе посмотрел на пациентку. — Да ты, я вижу, выглядишь молодцом!
— Спасибо. Стараюсь!
— Вот это правильно! Хоть и не в нашей клинике, а где-то в другой, но решила подлечиться. И что я вижу? Результат налицо! Прошлый раз ты выглядела растерянной, испуганной, а сейчас, после курса лечения, просто расцвела!
Римма улыбнулась.
— Ну рассказывай, чем и где тебя подлечили, — сказал доктор.
— Чем лечили? Сама жизнь мне помогла.
— Не понял. — Врач удивленно вскинул брови.
— Да нигде я не лечилась, просто разобралась в себе, все расставила по местам, сделала ревизию жизненным ценностям, а сейчас пришла за рецептами — лекарства закончились.
— Нет, не может быть… Ты выглядишь просто потрясающе!
— Спасибо. Валерий Павлович, можно мне рецепты… побыстрее.
— Римма, я подозреваю, что ты от меня что-то все-таки скрыла, но это твое право. Не надумала к нам в отделение?
— Пока нет.
— Тогда я пишу. — Доктор взял бланки рецептов и, сосредоточившись, начал писать.
Время от времени он искоса поглядывал в сторону Риммы, задумывался и продолжал заполнять бланки.
«Наверное, он принял меня за сумасшедшую», — подумала Римма и нетерпеливо заерзала на стуле.
Валерий Павлович молча подал рецепты.
— Спасибо! — сказала Римма и быстро сунула их в сумочку. — До свидания!
— Счастливо, — ответил он, проводив женщину взглядом.
Римма опоздала на пять минут. Она почти побежала к Владу, когда увидела, что он идет ей навстречу. Ей хотелось скрыть радость, но все отражалось в ее горящих глазах и радостной, открытой улыбке. Он снова пришел с цветами — белыми хризантемами.
— Вы меня балуете, — смущенно улыбнулась она, и легкий румянец залил ее щеки.
— Женщин надо баловать. Куда пойдем?
— Может быть, для начала покормим голубей на мостике? — предложила она.
Они пришли с купленной круглой булочкой. Голуби не зевали, они вмиг слетелись к Римме и сначала с опаской, а потом смелее приблизились к руке и вскоре уже без страха клевали крошки прямо с ее ладони.
— Интересно, они меня запомнили? — Римма мельком взглянула на Влада.
— Думаю, да. Животные лучше людей помнят добро, сделанное для них.
— Согласна! Они не знают, что такое ложь и предательство, значит, они более честны, чем люди.
