– Неважно, Дон, глупо это или нет. Важно то, что ты либо избавляешься от своего раздражителя, либо к нему привыкаешь.
Ты хочешь привыкнуть к постоянным насмешкам?
– Не хочу. Но, может быть, все-таки обувь…
– Обувь, к сожалению, не решит твою проблему. Ты можешь стать немного выше в глазах своих одноклассниц, но в глазах учеников старших классов ты останешься лилипутом. И если не Джиа, то тебя, несомненно, начнет трогать кто-то другой. Ведь твоя проблема не решена, а всего лишь временно забыта.
От раздражителя всегда можно избавиться только двумя путями. Первый путь самый простой – смириться с раздражителем и перестать на него реагировать, так сказать, запереть раздражение и обиду глубоко в себе и надеяться, что рано или поздно твой обидчик перестанет тебя трогать. А проблема исчезнет сама собой.
Второй путь более трудный, но намного эффективнее первого. Нужно сначала сдаться своему противнику, так сказать, позволить ему потерять бдительность, а затем нанести неожиданный ответный удар. Удар всегда должен быть сильным и точным, но не кулаком, Дон! Кулаком невозможно решить проблему, кулак и агрессия – это лишь дикий и отчаянный вопль о том, что проблема и слабое место у тебя явно есть. И эту трещину в тебе, несомненно, нашли. Ты проиграл войну! Все…
В твоем случае с Джиа ты уже сдался, Дон, теперь остается только дождаться подходящего времени, чтобы нанести контрудар. Поверь мне на слово, что она просто потеряет дар речи от твоего заявления и, разумеется, перестанет тебя трогать. А если нет, то нанеси в следующий раз еще один удар: «Джиа, ты неотразима. Может быть, сегодня уже наконец сходим в кино?» А если она – несокрушимая скала, и даже это не поможет ее сдвинуть, то на третий раз скажи ей прямо: «Я хочу на тебе жениться».
Могу поклясться, что она перестанет тебя трогать после такого заявления! Но не вздумай такое сказать какой-то другой однокласснице, которая лениво дразнит тебя лишь время от времени. Всегда нужно искоренять лишь самую большую опухоль. Тем более что Джиа не простит тебе такого предательства!
– А мама тоже для тебя была опухолью когда-то? – вдруг спросил Дон.
– Нет, – с улыбкой на лице ответил отец. – У нас с твоей мамой все произошло по-другому. Твой случай уникален, Дон.
– А зачем мне говорить ей эти вещи, я все же не могу никак этого понять?
– С противником иногда можно сражаться его оружием. Оружие Джиа – это постоянное и навязчивое внимание к твоей персоне. Ответь ей тем же, прояви внимание к ней! Заметь все ее достоинства и подчеркни их, будь внимательным. Если она вкусно пахнет, то она обязана это знать, если у нее красивые глаза, то сделай акцент на них.
Твое оружие в этой серьезной битве – это дать как можно больше внимания тому, кто нуждается в нем. Понимаешь теперь меня?
– Кажется, да, – сказал на этот раз более уверенно Дон.
– Ты скажешь ей, когда она в следующий раз подойдет и назовет тебя карапузом, что она самая удивительная женщина в твоей жизни и что ты желаешь провести с ней время?
– Да. Думаю, что скажу… – все более убедительно отвечал Дон. – А она меня разве не засмеет перед всем классом?
– Нет, не засмеет, если ты скажешь эти слова тихо, чтобы их услышала только она. Если твое «откровение» станет для нее открытием и важным секретом, в таком случае Джиа ни за что тебя не пристыдит перед всеми.
– Точно? Ты уверен в этом?
– Доверься психиатру с двенадцатилетним стажем или хотя бы старому отцу, который, как и любой человек в этом мире, боролся с самыми разными раздражителями, встречающимися на его пути.
– Хорошо, па. Спасибо.
– Ты, главное, воспользуйся этим советом, и это тебе поможет победить одноклассницу…
Доктор Браун сделал многообещающую паузу.
– Но ведь проблема с ростом останется при мне, правда?
Фредерик был доволен вопросом Дона.
– Несомненно, останется! Я ждал, когда ты задашь этот вопрос… Я тебе сказал, как бороться с временным раздражителем, а не с самой проблемой.
– Значит, если Джиа перестанет меня обзывать, и я выиграю, как ты сказал, это сражение, то я все равно проиграл войну. Да?
– Именно. Ты большой молодец. Для своего возраста ты очень умен, сынок.
– Спасибо, – от такого комплимента Дону стало как-то даже неловко. Но от приятных слов он никогда не отказывался.
– Твоя война – не снаружи, а внутри тебя. Пока ты будешь позволять себе думать, что ты и в самом деле низкий, даже победив своего соперника, ты найдешь покой лишь на время, а затем вновь примешь оборонительную позицию и будешь ждать следующего удара.
Взгляни правде в глаза, Дон! Будь мужчиной, не закрывай уши. Ты и вправду низкий, если сравнить тебя с одноклассниками. Но разве ты можешь что-нибудь сделать, чтобы это исправить, если отбросить эту клоунаду с ботинками на высокой подошве? Ты можешь стать выше вот прямо сейчас?
– Нет, не могу. Хотя очень хочу.
– Не можешь, а значит, прими себя здесь и сейчас. Прими себя таким, каков ты есть, и не сравнивай себя с другими.
Да, ты невысокий пока. Но это объяснимо, тебе всего десять лет. В свои восемнадцать ты будешь смотреть на Джиа сверху вниз и думать: «Как такая малышка могла меня оскорблять мелочью?»
Это неизбежно, Дон, девушки вырастают быстро, а затем вдруг перестают расти вверх, вот тогда приходит ваше время. Вы сначала становитесь одного роста с ними, а затем просто их перерастаете. Так было всегда и так будет!
– Но это будет потом, не сейчас, па. Что мне делать сейчас?
– Быть сильным. Принять то, что ты низкий, и не переживать по этому поводу. Сейчас трагедия твоей души надуманна, навязана кем-то другим. Наблюдай за собой, находи в себе сильные стороны и концентрируйся на них. У любого мужчины есть свои достоинства и свои недостатки.
Видишь мой шрам?
Доктор Браун провел указательным пальцем по шее.
– Ага. Жуткий.
– Так вот – это мой недостаток. Но я его не могу никак исправить, было время, я его старательно прятал под воротник рубашки, пальто, повязывал на шею шарф, когда входил в помещение. В общем, стыдился его! А затем я перестал это делать, когда осознал, что при разговоре лишь в первую минуту люди смотрят на мой шрам, а затем перестают его замечать и видят меня в целом.
Не важно, есть ли у тебя на шее шрам, важно, какой ты внутри. Ты либо сильный, и тогда все твои недостатки становятся невидимы глазу. Либо ты слабый, и тогда твоя внешняя красота и совершенство становятся для других недостатком.
За общением с тобой люди не видят твоего роста, Дон. Они видят только то, чем ты наполнен, что внутри тебя, и если им становится интересным увиденное, то твой рост не играет больше никакой роли. Понимаешь?
– Да, теперь понимаю.
