Мою единственную семью.
Неужели я ее потеряю?
– Не двигайся, – прошу я, гладя тетю по щеке. – Мы вызвали скорую.
Маргарета снова открывает рот, но вместо слов из него вырывается пузырящаяся кровь и стекает на снег. Она кашляет.
– Ш-ш, – шепчу я. – Какого черта ты делала на скале?
Маргарета закрывает глаза.
Слезы льются из глаз, я утираю их тыльной стороной ладони.
– Малин, – шепчет она и шевелит головой. И добавляет едва слышно: – Прости.
Прости? О чем она?
Она снова кашляет и сплевывает кровь на снег.
– Тихо! Лежи спокойно!
Я слышу, как Андреас говорит с кем-то на расстоянии, но не разбираю слов. Или мой мозг не в состоянии истолковать их значения.
Наконец он возвращается. Опускается на корточки рядом, кладет руку мне на плечо, смотрит на Маргарету.
– Они едут. Лучше ее не трогать.
Я киваю.
– Что она делала там наверху? – спрашивает он.
– Не знаю.
Я глажу Маргарету по щеке. Кожа холодная, шершавая.
Маргарета открывает глаза и смотрит на меня. В мозгу бьется одна мысль, заслоняющая все остальные: «Не умирай, ради бога. Ты нужна маме. И Магнусу».
Рядом раздаются шаги.
– Они уже здесь? – спрашиваю я.
– Нет, это кто-то другой… – отвечает Андреас.
Шаги приближаются, и из лесу выходят двое – женщина и мальчик. У мальчика рана на щеке и весь подбородок в крови.
Я не сразу понимаю, кто это.
Это Ханне и Джейк Ульссон – сын Стефана Ульссона. Я помню страх в его глазах, когда видела его в последний раз: мы забирали его отца на допрос.
Джейк указывает на Маргарету и открывает рот, словно чтобы что-то сказать, но изо рта не доносится ни звука. Он так и стоит с открытым ртом, словно немой. Ханне кивает, она знает, что Джейк хочет сказать.
– Она… пыталась нас убить, – говорит Ханне, показывая на Маргарету.
Я качаю головой и невольно улыбаюсь.
– Нет, – отвечаю. – Этого не может быть.
Андреас кладет руку мне на плечо:
– Погоди, Малин, – говорит он, поворачиваясь к Ханне. – Что произошло?
Ханне неуверенно смотрит на Джейка в поисках поддержки.
– Она столкнула его…
Ханне показывает на Джейка.
– Столкнула его со скалы, – продолжает она с таким видом, словно ей самой трудно поверить в то, что она говорит.
– Маргарета? – удивляюсь я.
Это какая-то ошибка. Зачем ей?
– Тихо, Малин, – отрезает Андреас с неожиданной строгостью в голосе.
– Но, – возражаю я, – почему ты говоришь, что Маргарета столкнула тебя со скалы? Ты же здесь.
Джейк поднимает на меня глаза. Темные и ничего не выражающие. Опускает руку и сжимает что-то, свисающее из-под куртки.
Это горсть розовой пряжи. Длинные розовые нити свисают между пальцами.
Он смотрит на меня и хмурит брови:
– Свитер, – говорит он. – За все цепляется.
– Он зацепился за ветку в метре от края, – поясняет Ханне. – Мне удалось затащить его обратно. Если бы не кофта…
Ханне замолкает.
– Они убили того полицейского, – тихо продолжает Джейк, кивая на Маргарету. – И держали длинноволосую женщину взаперти в подвале.
Я качаю головой и поднимаюсь на ноги.
Лес вращается вокруг меня, тошнота возвращается. Я больше не чувствую холода. Напротив, меня бросает в жар. На висках и затылке выступает пот.
– Нет! – восклицаю я, – Вы, должно быть… это невозможно…
Это так абсурдно, что я начинаю смеяться. Но грудь сжимает, словно в тисках. Кончики пальцев покалывает от недостатка кислорода.
Джейк с Ханне смотрят на меня.
– Откуда тебе это известно? – спрашивает Андреас у Джейка.
– Она…
Джейк колеблется, сомневается, но наконец отвечает:
– Ханне мне рассказала…
– Это так, Ханне? – спрашивает Андреас.
Ханне неуверенно смотрит на нас. Взгляд мечется между мной и Андреасом. Она поднимает руку и поправляет капюшон.
– Да. Нет. Нет, да, я так думаю.
В этот момент из леса выбегает человек.
Магнус.
Он набрасывается на Ханне и бьет ее чем-то по голове. Мне кажется, камнем. Я слышу глухой стук от удара.
Ханне визжит тонким голосом, как раненый зверь.
Андреас реагирует незамедлительно.
Он бросается на Магнуса и пытается схватить его за руки. Но Магнус слишком силен, его так просто не остановить. Он поднимает камень и бьет Ханне по голове снова.
И снова.
Я стою, как парализованная. Не могу пошевелиться, не могу закричать, не могу думать. Не могу понять, что происходит у меня перед глазами. Моя тетя – больная семидесятилетняя старушка – лежит раненая на снегу. Мой слабоумный кузен пытается убить Ханне.
Но тут подбегает Джейк с большим суком в руках. Он замахивается и бьет Магнуса по голове.
Сук с грохотом обрушивается на голову Магнусу.
Тот заваливается на бок и затихает. Андреас хватает его за руки и нацепляет наручники.
Потом встречается со мной взглядом.
– Черт бы тебя побрал, Малин! Ты собиралась так и стоять и смотреть, как он убивает Ханне? Что у тебя в голове?
Андреас подходит к Ханне, усаживает ее на снегу, стаскивает капюшон и проводит пальцами по голове. Седые волосы все в липкой крови.
– Ай, – пищит Ханне.
– Вроде неглубокие раны, – говорит Андреас с облегчением. Потом опускается на снег и закрывает лицо руками.
– Прости, – говорю я.
Андреас не отвечает. Только качает головой взад-вперед.
– Прости, – повторяю я.
Джейк
Полицейский по имени Манфред наливает горячий чай в пластмассовую чашку и бережно пододвигает ко мне.
Странно сидеть тут, в старом продмаге. Мы с Сагой тусили тут раньше, до того, как они повесили на дверь амбарный замок. И с тех пор, как тут обосновались полицейские, мы боялись сюда сунуться.
Мы сидим за столом в глубине магазина. На стенах прикрепленные скотчем фотографии, документы, записки. Они похожи на лоскутное одеяло. То тут, то там налеплены цветные стикеры. На одном из стульев ноутбук.
