Именно об этом мы мечтали, сидя в подвалах или в темной самопальной студии Вишни
[3]. Мы были счастливы, и я захлебывалась от гордости за своих друзей. Однако к этим радостным чувствам примешивалась и внезапно зашевелившаяся где-то внутри меня грусть: я не могла отделаться от ощущения, что вижу, как рвется, рассыпается когда-то казавшаяся неразрывной соединяющая нас цепь.
Главным знаком перемен для нас всех стал немедленно превратившийся в культовую классику фильм Сергея Соловьёва «Асса». На главную роль Сергей пригласил Африку, а саундтреком «Ассы» стали песни «Аквариума» и других андеграундных групп. Самой знаменитой и самой запоминающейся сценой фильма стал символизирующий высвобождение музыки из-под государственного контроля финал. Виктор Цой, игравший одного из музыкантов группы Африки, приходит устраиваться на работу в ресторан и вынужден выслушивать целый набор глупых и бессмысленных правил, которые ему зачитывает женщина-администратор. Просидев так минуту-другую, он молча встает и по безликим пустым коридорам выходит на сцену под вступительные аккорды своей песни «Перемен!». По мере того как он поет, убогая безжизненная обстановка тесного ресторана во время заключительных титров фильма преображается в огромное открытое пространство, заполненное тысячами восторженных фанов с высоко вздетыми вверх руками, в которых горят огни. Сила и энергия, излучаемые Цоем, были физически ощутимы даже с экрана, и Виктор мгновенно стал крупнейшей звездой и героем всей России. У «Кино» появились настоящие менеджеры, гастрольный график был заполнен на месяцы вперед, и в день моего приезда они как раз улетали куда-то далеко из Ленинграда. Наше племя раздробилось, из единого стало множеством, полной противоположностью украшающему герб США латинскому девизу, провозглашающему единство из множества
[4].
Был декабрь 1987 года, и для меня тот приезд начался не со встречи с близкими старыми друзьями, а с концерта во Дворце молодежи одной из новых звезд постоянно расширяющейся рок-сцены страны. Свое название фолк-группа «Калинов мост» взяла из прославленного в русских былинах и сказаниях моста, соединявшего мир живых и мертвых. Родом группа была из Новосибирска, а во главе ее стоял харизматичный вокалист и автор песен Дмитрий Ревякин. Лицом он напоминал Джима Моррисона, а манера исполнения его была пропитана психоделической чувственностью. Во всем его облике – в яркой голубой рубашке и глазах хиппи – были невероятная сила и духовность. После окончания каждой песни зал погружался во тьму, а первые звуки новой прибившаяся к сцене толпа встречала восторженными криками.
И вдруг, когда с началом новой песни сцену вновь залил свет, я увидела на ней сверкающего своими хитрыми карими глазами Костю. Мне уже говорили, что он большой поклонник этой новой группы, и, услышав его страстный голос, я вскочила и запрыгала вместе со всей толпой. Костя и Дмитрий пели вместе, публика вовсю им подпевала, протягивая руки к своим кумирам. Вдруг я увидела, как под восторженные крики группа парней понесла Костю на руках. Как темный ангел, он плыл над толпой среди всеобщего восторженного возбуждения. Это была та Страна Чудес, которую я помнила.
В самом конце концерта Костя положил руки на плечи Дмитрия, и они стояли бок о бок, тесно прижавшись друг к другу. На мгновение мне захотелось оказаться там же, в теплом объятии рук Кости. Вдруг и у себя на плечах я ощутила чьи-то руки. Обернувшись, я увидела, что все находившиеся в зале люди примкнули друг к другу и воздели руки вверх – как символ рок-единства. Я почувствовала, что плыву по морю любви, и поняла: пока у меня есть рок, я никогда не буду в одиночестве. Я запрокинула голову и радостно закричала вместе со всеми.
Глава 2
История любви
– Я ушел от Марьяны.
– Что?! – пораженная услышанным, я уставилась на Виктора и поняла, что почти не узнаю его.
– Я ушел от Марьяны, – спокойно повторил он.
Могу поклясться, что в голове у меня в этот момент раздался звон разрываемой цепи. Я растерянно оглянулась по сторонам, как будто ожидая, что стены вокруг меня обрушатся. Виктор и Марьяна были в моем сознании неразрывны и непоколебимы – два лица с неизменно хитрыми улыбками, пара, за которой я следовала по улицам и квартирам Ленинграда.
Вопрос «почему?» уже готов был сорваться с моих уст, но, вновь встретившись глазами с серьезным умным взглядом Виктора, я поняла, что верю ему безоговорочно. Человеком он был уравновешенным, импульсивным, к непродуманным шагам не склонным, и если он решил уйти от Марьяны, то тому была наверняка серьезная причина.
Они всегда казались крепкой парой, но в то же время производили впечатление скорее лучших друзей, чем романтических влюбленных. Виктор проводил с Марьяной куда больше времени, чем все остальные наши женатые друзья со своими женами; она была, по сути дела, менеджером «Кино», и он полностью доверял ее мнению и ее характеру. При всей его активности друзей у Виктора было не так уж и много. На общих вечеринках он появлялся на пару часов, а потом исчезал в темноту. Ему куда больше нравилось проводить время с Густавом, Юрием и со мной на диване или же с Марьяной и сыном Сашей дома. Кроме нескольких ближайших самых верных друзей и близких душ ему, казалось, никто и не был нужен.
И вот в Ялте, во время съемок фильма Сергея Соловьева «Асса», он нашел по-настоящему родственную себе душу. Когда он рассказывал мне о Наташе Разлоговой
[5], я видела, насколько он изменился за те месяцы, что меня не было в стране. Он эмоционально окреп, стал тверже в своих убеждениях. В том, как он говорил, расслабленно раскинувшись в кресле и лениво улыбаясь, чувствовалась уверенность и удовлетворение собой и своей жизнью. В глазах, однако, была и грусть: причиненная Марьяне и Саше боль явно тяготила его, но в то же время она уравновешивалась совершенно очевидной легкостью и счастьем. Виктор был незыблемо предан своему внутреннему кругу и очень осторожно относился к любой опасности причинить кому бы то ни было из нас боль. У меня не было сомнений в том, что меньше всего на уме у него было предательство.
– Нас познакомили на «Мосфильме», а подружились мы уже в Ялте, во время съемок «Ассы», – рассказывал он. По профессии Наташа была преподавателем и переводчицей, но решила заняться кино. Она была замужем, и у нее был сын, хотя с мужем к тому времени она уже рассталась и жила с другим человеком. – Я сказал ей, что у меня есть сын и официально я женат, но этот брак носит скорее деловой характер, – продолжал Виктор. – Говорил я с нею очень серьезно, но в то же время влюбился в нее по уши.
