«Мой любезный лорд! – пишет неизвестная дама. – Неужели я больше не увижу вас? Молю о встрече, о жестокосердный! Навестите же меня в моем укромном гнездышке, где мы впервые пригубили вино из одного бокала, и я прощу вашу холодность. Приходите нынче же ночью, когда взойдет Эрен…»
Первая его мысль о леди Гиденне, но он сразу же отметает ее. Она не стала бы писать ему вот так. Он вообще сомневается, что она помнит о нем.
Тогда кто? Он не встречается с придворными красавицами, тем более такими, которые пишут письма на надушенной бумаге с золотым обрезом – выглядит это, признаться, довольно вульгарно, как если бы отправительницей была дама полусвета. Но с такими Дейн тоже не имеет дела! Если уж на то пошло – тело требует своего, – он предпочитает безымянных женщин из Нижнего города, которые никогда не назовут его имени и не вспомнят лица. Платит он всегда щедро, а заставить забыть о себе – проще простого.
Дейн внимательнее рассматривает письмо. Почерк кажется ему смутно знакомым. Он определенно женский, но вот этот росчерк выдает респондента, он уже видел такой! И «любезным лордом» его называл только один человек. Да и вино из одного бокала Дейн пил с ним же.
Лорд Южных земель приглашает его в свой особняк таким вот странным способом. Впрочем… Ничего удивительного. Они не сталкивались после очередного Совета, Ниорис ничего не мог передать на словах, не мог и подбросить записку. А письмо от влюбленной женщины… если оно кого и насторожит, так разве что придворных сплетниц: узнай они, измучаются, пытаясь вызнать, кто же такая избранница нелюдимого лорда Восточных земель!
Но что произошло? Или просто Ниорису потребовалась его консультация, как предупреждал Кервен? Вероятнее всего, так, решает Дейн и спокойно дожидается вечера, хотя и думает, что Ниорис мог бы обставить дело с меньшим драматизмом.
Ксенна уже сладко спит, утомленная дневными заботами, когда он покидает свой особняк, и хорошо: с этой неугомонной станется проследить за дядюшкой, а это вовсе ни к чему.
Люди Монтака тоже спят… или делают вид, что спят. Вряд ли за Дейном вовсе никто не следит, но обнаружить он ничего не может. Дома он числился не последним охотником, и кое-какие умения пригодились ему и в столице, но в этот раз они не помогают. При помощи магии обнаружить соглядатаев тоже не получается, что может означать две вещи: или за ним никто и не думал следовать, или их защита сильнее его магического зрения.
Впрочем, Дейн не возражает: если за ним тайно присматривает Монтак, то так даже спокойнее…
Он едет пустынными улицами, добирается до знакомого особняка. Снова бесшумно, сами собой открываются ворота, отворяются перед гостем двери. На этот раз в доме намного светлее – расщедрились на магические светильники, надо же!
Дейн входит в гостиную, ищет взглядом хозяина.
– Вы рано! – встречает его лорд Ниорис. – Я рассчитывал, что вы прибудете часа через два.
– Эрен давно уже взошел, – отвечает Дейн. – Но если я нарушил ваши планы, то могу обождать за порогом.
– Ни в коем случае! – Южанин усмехается. – Очень хорошо, что вы поторопились, у нас будет больше времени. Надеюсь, вас не обидела моя маленькая шутка? У меня не было возможности связаться с вами иначе, вы вечно прячетесь в каких-то подземельях, куда мне хода нет… Не стрелу же с привязанной запиской вам в окошко спальни запускать! То есть, конечно, я хорошо стреляю, но вдруг убил бы кого-нибудь случайно? Словом, я рассчитывал, что вы догадаетесь, о чем идет речь в письме, и оказался прав. Впрочем, я дал столько подсказок…
– Я был несколько удивлен, но вы правы, я почти сразу догадался, от кого письмо, – улыбается Дейн в ответ. – Раньше даже, чем обнаружил ваши подсказки. У вас очень характерный росчерк.
– Придется поработать над этим, – серьезно говорит Ниорис. – Прошу, подождите немного, я вернусь через несколько минут. Нужно закончить кое с чем… Вино на столе, фрукты там же, а сыр, кажется, почти закончился, но если поищете, то найдете кусочек-другой, я думаю. Располагайтесь, одним словом.
Дейн кивает, но располагаться не спешит, обходит гостиную: в прошлый раз он совсем не рассмотрел ее. Действительно, отделана она с варварской роскошью: слишком много ярких красок и позолоты (или настоящего золота?), но отчего-то это не раздражает, смотрится вполне гармонично. Можно даже сказать, что в этом есть определенный шарм, хотя Дейн вряд ли согласился бы украсить подобным образом собственные покои.
По углам гостиной прячется темнота, которой не помеха множество светильников, поэтому, когда в одном из кресел шевелится тень, Дейн невольно вздрагивает.
Тень небрежно поднимает руку – вспыхивают не волшебные, обычные свечи в двух больших канделябрах, – и Дейн с изумлением встречается взглядом с лордом Западных земель.
Тот молча смотрит на него, смотрит изучающе, и от этого взгляда делается не по себе. Пускай Ниорис уверяет, будто Западный лорд в своем уме, но… находиться рядом с ним все равно неприятно.
– Не бойтесь, – нарушает молчание Сейтен. – Если бы я хотел вас убить, от вас не осталось бы даже пепла.
– Полагаю, это была бы быстрая смерть, – спокойно замечает Дейн, хотя спокойствие это дается ему нелегко.
Собеседник пожимает плечами, криво усмехается.
Нет, это не улыбка, внезапно понимает Дейн: будто внезапная судорога проходит по лицу лорда Западных земель, искажая черты, и тут же пропадает бесследно. На Советах он подобного не замечал. Впрочем, и не рисковал слишком-то присматриваться…
Даже по внешности Сейтена хорошо заметно, насколько он еще юн. Только взгляд совсем не детский, тяжелый и какой-то усталый. Нелегко, должно быть, управляться с силой огненной магии, способной спалить столицу, если вдруг лорд потеряет над собой контроль…
Дейн внезапно ощущает сочувствие: этот юноша совершенно одинок. Свита не в счет.
У него самого большая семья, у Ниориса тоже, даже у лорда Кервена есть кузина, а у лорда Сейтена? Нет, род его многочислен, только как принимают в родных краях того, кто занял место более взрослых и амбициозных? Вряд ли слишком ласково, а если вспомнить о том, что все они сумасбродны, кто в большей степени, кто в меньшей, картина делается и вовсе неприглядной.
Молчать глупо, и Дейн предлагает неловко:
– Может быть, вина?..
– Пейте, если хотите, – после паузы отзывается тот, и снова красивое лицо искажает мгновенная судорога.
Он не желает брать что-то из рук другого лорда? Или причина в ином?
– Лорд Сейтен не пьет вина, – поясняет Ниорис, неслышно появившись рядом. – Он вообще аскет.
Западный лорд недобро щурится – меж ресниц сверкает зеленоватая полоска, – но молчит.
– Неудачная вышла шутка, – вздыхает Ниорис и безбоязненно кладет руку ему на плечо, чуть сжимает пальцы. – Я сегодня не в лучшей форме.
– Ничего… – Сейтен отворачивается, но не пытается сбросить чужую руку и как будто расслабляется – лицо теряет мрачное выражение, делается спокойным, очередной спазм пропадает, не начавшись толком.
