Так с кубом в руках, я и дошла до кухни. Ленс отставал на шаг и, как мне показалось, с интересом за мной следил. Сложно судить, учитывая, что как таковое лицо у мужа отсутствует. Как он есть собрался?
Спустив жорика на стол, попросила привести столешницу в порядок и задумалась. Смутно представляю, как приготовить мясо с учетом того, что с огнем у нас трудности. Покосилась на мужа:
— Плита работает на магии или на дровах?
— На магии, — Ленс склонил голову к плечу. — Я зажгу.
Плита выглядела вполне привычно. Узкая, длинная, только конфорки не круглые, а квадратные.
— Ося, — я жестом обозначила жорику новую закуску.
Вопрос. Как приготовить мясо, если ни воды для варки, ни масла для жарки нет, а первоначальная идея с открытым огнем накрылась медным тазом? Мебель на дрова пустить? Я прошлась по шкафам с кухонной утварью, выудила металлическую решетку.
— Ося, и ее тоже, — попросила я.
Жорик с энтузиазмом прошелся по металлу языком, а я старалась не думать о том, что роль моющего средства исполняют слюни. Термообработка наше все. Можно, конечно, на голодный желудок пойти отремонтировать экипаж, отправиться по окрестностям в поисках воды. Только вот на серпантине жрецы. Будет нехорошо, если я обгоню их на их же таратайке. Еще вернуть имущество захотят. Нет уж. Поэтому, подхватив идеально вылизанную решетку, я решительно открыла дверь кладовой. В лицо ударил холод. Не обращая внимания, быстро развернула кулек, переложила на решетку сразу пять кусков мяса. С одной стороны продукт надо экономить, а с другой — неизвестно, насколько Дракон голоден.
Как можно быстрее выскочила из кладовки, закрыла дверь. Брр! Меньше минуты, а задрогла.
Решетку с мясом я установила над конфоркой, положив на две суповые тарелки, перевернутые донышками вверх. Вроде бы надежно держится.
— Ленс, можно зажигать. Слушай, а что у нас с водой? — конечно, сразу надо было спросить, но…
— А что у нас с водой? — вопросом на вопрос ответил он.
Я молча открыла кран. Открутила на полную мощь.
В трубах нехорошо зашуршало. В раковину упала капля. С минуту ничего не происхоило, а затем из крана хлынула грязно-коричневая струя.
— Такое пить нельзя..
Этим даже мыть нельзя.
— Ур-р, — Ося ткнул в меня щупальцем.
— Тебе можно, — заверила я.
Ленс подошел к раковине, некоторое время рассматривал льющуюся грязь.
— За столько лет испортилось, — вроде бы факт признал, но в голосе чувствовалась такая боль…
— Найдем твоих и оживим.
— В родном мире ты не была человеком? — Ленс склонил голову к плечу.
Я искренне удивилась:
— С чего такое предположение? Была.
— Мне казалось, что разумные, независимо от расы, предпочитают делать выбор в пользу своих. Я дракон. Жрецы люди.
Тю!
— Ленс, ты прав: выбор в пользу своих. Только ты как-то странно разграничение проводишь. Ты правда считаешь, что те, кто ни за что ни про что, просто потому что им чужого куска земли хочется, отправляют меня на смерть от обезвоживания, мне свои? Серьезно?
Ленс не ответил, а я припечатала:
— Они мне не больше свои, чем тебе.
— Еш-ши…
— Ур-р.
Мы синхронно обернулись. Жорик пристроился к крану и упорно пытался ввинтиться в трубу. У осьминожки не получалось, и он жалобно захныкал. Я торопливо выключила кран. Ося воспрял, и попытался снова. Ржавчина оказалась для жорика неожиданно привлекательной.
— Радость моя, ты не втиснешься.
— Ур?
Жорик поморгал на меня своими огромными глазищами, а затем… Уперся макушкой в кран, напряг щупальца, приподнялся на них и начал втягиваться в трубу.
— Вау.
— Уррр.
Жорик махнул щупальцами и окончательно скрылся в водопроводе.
— Ничего себе.
— Полагаю, в ближайшее время водой нас обеспечат, — хмыкнул Ленс.
А я спохватилась, что у меня мясо пригорает.
Завтрак получился… своеобразный. Сухое, местами подгоревшее совершенно невкусное мясо. Я честно предложила Ленсу сыр, хотя, признаться, делиться совершенно не хотелось. Муж от предложения отказался.
Дракон взял первый, самый подгоревший кусок, больше похожий на уголек, и я про голод забыла, уставилась на мужа с любопытством. Заметив мое внимание, он вдруг смутился:
— Что?
— Извини.
Для приличия я даже жевать начала, но все равно косилась.
Муж вздохнул и начал меняться. То есть не совсем меняться… Чешуйки в области, где должен быть рот как-то хитро расцепились, съежились, и на лице проступили самые обыкновенные губы, правда, по-прежнему защищенные чешуей, очень-очень мелкой. Мне совершенно не кстати подумалось, что целоваться будет неудобно. Ну а что? Муж же.
— Ленс, ты прости, но как ты видишь? Глаз нет, а в пространстве прекрасно ориентируешься?
Муж снова смутился:
— Прости, наверное, мне будет трудно объяснить. Как бы ты объяснила глухому, что такое музыка? Я не вижу в том смысле, который ты вкладываешь в это слово, но я могу… чувствовать предметы на расстоянии. Я ощущаю форму, температуру, магию.
Любопытно.
— Когда ты проснулся, ты сказал, что мое лицо тебе незнакомо.
— Да. У тебя, — муж выставил в мою сторону открытую ладонь, — нос более аккуратный, подбородок не острый, а на щеке ямочка есть.
Вроде бы просто перечислил, а чудится намек на комплимент.
— Ленс, ты, получается, можешь меняться? — перепрыгнула я на другую тему.
Помедлив, муж кивнул:
— Да. Я сейчас в боевой ипостаси. Когда я верну былую форму, смогу убрать чешую.
— Ты будешь выглядеть как человек?
— Да. Почему тебя это волнует?
Я пожала плечами:
— Просто интересно. Я же из другого мира. У нас драконов нет.
Возможно, были, но вымерли. А если верить сказкам, то и вовсе были уничтожены людьми. Мда…
Говоря о причинах, я слукавила. Я всерьез примеряла на себя роль жены огнедара. Мужчина вызывал уважение, я искренне восхищалась тем, как он держался. С ним приятно общаться, приятно находиться рядом. Я была бы рада крепкой дружбе. Вдруг она со временем перерастет в нечто большее? Впрочем, рассчитывать на семейное счастье будет слишком наивно. Ленс рад моему обществу, но это лишь пока. А дальше? Он дракон, я человек. Договор, по которому я стала его женой, больше не действует. Вообще статус у меня непонятный. С одной стороны, брак якобы утвержден Раратом, а с другой — Рарату драконы не подчиняются. «Недожена»? Как-то так. И что меня ждет, развод? Я посмотрела на браслеты. Снять их я не пыталась. Получится? Если да, то я почувствую себя голой.
