Эллен приготовилась встать позади адвоката и начать другую беседу, но услышала, как он разговаривает с мужчиной примерно такого же возраста, и подошла ближе. Приятели расположились у обеденного стола и, не видя Эллен, как раз ее обсуждали. Адвокат с акульими глазками сказал, что мог бы сегодня пригласить ее к себе домой. У нее сердце едва не выпрыгнуло из груди. Эллен не флиртовала очень давно – а по правде говоря, слишком давно, – и ощущение того, что она не утратила навыков, наполнило ее небывалой энергией. Она представила себя на большой сцене. Звучат аплодисменты, она выходит и низко кланяется толпе восторженных поклонников. Увы, сценарий, который она проигрывала в голове, вдруг чудовищно исказился.
– Ты имеешь в виду ту старуху?
У нее перехватило дыхание. Воздух потерял способность проникать в легкие. Та старуха. Это – о ней? О ней, которая всегда была той красоткой? Ей явился самый худший кошмар, который только можно вообразить. Всю жизнь Эллен боролась за независимость, которую мог обеспечить правильный мужчина. И вот теперь настал момент, когда бороться слишком поздно. Леонард и ее подлинный враг, время, забрали лучшую часть жизни и оставили Эллен на руинах. Во всех отношениях. Это полный крах. Та старуха.
В первое мгновение Эллен решила сбежать с вечеринки и уже направилась к лестнице, но передумала. Что она будет делать у себя в спальне? Таращиться в огромное, во всю стену, зеркало и видеть в нем осунувшуюся старую женщину? Нет, это не для нее. Вперед, на бал! Люди доброжелательны, они делают ей комплименты и говорят, какая честь для них наконец познакомиться с дочерью Джорджа и мамой Чарити. Пожилые мужчины очень любезны и бросают на нее долгие, полные одобрения взгляды. Но пожилые мужчины точно так же смотрят на старинные автомобили, удочки и кресла-качалки. И все же нельзя оставаться в депрессивном состоянии, которое, как она знала по опыту, может усугубиться, а таблеток, чтобы побороть его, у Эллен нет.
Спустя час монотонного времяпрепровождения ей удалось наконец завязать первый после недавнего фиаско интересный разговор. Перед самым завершением вечеринки она побеседовала с двумя женщинами, судя по всему, сестрами.
Сначала Эллен утомилась выслушивать сплетни о Гарольде и этой женщине, Луизе, раззевалась и была готова сбежать, затем сестры перекинулись на Чарити и солидное наследство, оставленное ей Джорджем Бакстером. И тут ее бросило в жар, а затем в холод, по коже побежали мурашки – совсем как муравьи на пикнике. Названная сумма была баснословна. И до неприличия восхитительна. Разумеется, Эллен знала, что ее отец владел состоянием, но чтобы миллионы?
Эллен разыскала Чарити и потащила ее в гостиную. К тому времени почти все гости разошлись.
Чарити даже не заметила, как сильно мать сжала ее руку, и, не дав ей начать, заговорила первой:
– Мама, ты не видела Дэйзи?
– Нет, Чарити, не видела. – Эллен буквально истекала ядом и даже сама чувствовала его вкус во рту. – Скажи мне, наследство отца действительно оценивается в миллионах?
Чарити заморгала и открыла рот, однако не смогла вымолвить ни слова.
– Чарити, простой вопрос. Да или нет?
– Да.
Эллен пришла в бешенство. Все эти годы она билась над тем, чтобы обеспечить себе будущее, а деньги лежали под носом, и в более чем достаточном количестве! Она дни напролет торчала дома. Заботилась о двух невоспитанных девчонках, которые ей ни разу спасибо не сказали, и о мужчине, который столкнул ее на обочину, едва нашел себе другую – моложе, престижнее, красивее!
– Я хочу половину. – Она заслужила больше. Она заслужила все.
Чарити сглотнула.
– Мама, сейчас не время это обсуждать.
– Время обсуждения давно прошло! – взорвалась Эллен. – Завтра ты идешь к своему адвокату и передаешь мне половину наследства.
Она посмотрела дочери в лицо и была шокирована, увидев открытое неповиновение.
– Нет. И не подумаю. – Чарити сжала кулаки.
Эллен схватила ее за плечо. Чарити не уступала, и она усилила хватку.
«Кто ты?» – хотела спросить Эллен. Когда ее дочь успела стать такой решительной? Нет, нужно изменить тактику, если она надеется победить.
– Чарити, мне нужны деньги, ты ведь знаешь.
– Когда ж конец, мама? Тебе все время нужны деньги. Тебе вечно мало. Никогда не скажешь «хватит». Думаешь, деньги сделают тебя счастливой? Не сделают! И у тебя ничего не останется, потому что в своем стремлении к богатству ты отталкиваешь все и вся, что действительно важно в жизни. Ты уповаешь на деньги, они для тебя равноценны всему самому лучшему. Мама, это не так! И дедушка не подпускал тебя к деньгам, потому что знал – они тебя уничтожат!
Эллен ослабила хватку. Слова дочери ее ужалили. В них была доля правды; и потому каждое оставило царапину на сердце.
– Мама, ты должна найти счастье в себе, в том, что ты есть. А не в том, что может дать тебе богатство.
Мрак подступал к Эллен со всех сторон. Сейчас он ее поглотит. Нет! Ее разум восстал и бросился на защиту. Она покачала головой.
– Все, что я делала, я делала для нас. Я была очень молода, когда забеременела тобой, и желала одного – хорошей жизни для тебя.
Чарити выставила руки вперед.
– Мама, не надо. Просто замолчи. Ты всегда желала, чтобы было хорошо Эллен Мари Бакстер. Ради всего святого – я забочусь о Дэйзи больше, чем ты когда-либо заботилась обо мне. А ведь она мне не дочь. И вообще не член семьи.
– Ты не считаешь меня членом семьи? – неожиданно раздался голос. В дверях стояла Дэйзи.
* * *
О нет! Чарити бросилась к Дэйзи. Лицо девушки было в пятнах, словно она плакала.
– Да какая ты семья? – Эллен опередила дочь. – Хотя в какой-то мере ты для нее действительно важна. Чарити всю жизнь жалела бездомных животных.
Чарити оттолкнула маму.
– Дэйзи, это неправда. Я имела в виду…
Эллен не унималась:
– Она сказала, что больше заботится о тебе, чем обо мне, хотя я ее мать.
Чарити на миг обернулась и бросила Эллен в лицо:
– Ты когда-нибудь замолчишь?
Эллен передернула плечами.
Чарити взяла девушку за руку. Рука была холодной; наверное, Дэйзи только что пришла с улицы.
– Не переживай. То, что ты услышала… я не это имела в виду.
Дэйзи мотнула головой. Чарити внимательно посмотрела ей в лицо. Такой апатии, такой полной отстраненности она не видела в глазах девушки уже много недель.
– Я устала, – Дэйзи высвободила руку, – и пойду спать.
– Милая, ты плакала? – Чарити потянулась к ней, но Дэйзи шагнула назад.
– Со мной все хорошо. Завтра поговорим.
В фойе Чарити догнала ее и крепко обняла. Девушка не отреагировала, она была словно деревянная. Чарити поцеловала ее в висок.
