– Во-первых, – Эмили покатала карандаш между пальцами, – я хочу извиниться за свидание вслепую и все остальное. Наш остров мал, все друг друга знают. Работодатели общаются со своими работниками, адвокаты со своими клиентами. Боюсь, я поставила тебя в неловкое положение. Прости меня.
Вот как. Чарити такого не ожидала.
Эмили улыбнулась. Уголки алых губ приподнялись.
– И как бы то ни было, надеюсь, мы останемся друзьями.
– Я бы этого хотела.
Эмили театрально подняла руки.
– Клянусь, больше никаких свиданий вслепую! – Она покачала головой. – Этот тип просто болван. Не следовало мне доверять своему парню, знаток человеческой натуры из него неважный. К тому же твой оказался фанатом «Питтсбург стилерз».
Чарити быстро глотнула воздуха. Ей тоже нравились «Питтсбург стилерз».
– Ну что, к делу? – Эмили открыла папку. – Ты готова обсудить финансовые вопросы?
Чарити кивнула. Кивок вышел в лучшем случае неуверенный.
Эмили начала с перечисления активов и банковских счетов, от чего у Чарити разболелась голова. Наверное, ткачи забрались к ней через ухо и оплели мозги. Эмили произнесла слово миллион, и Чарити полностью отключилась. Было сказано какое-то число, а после миллион. Но какое число? Три? Пять? Она не думала, что состояние деда настолько велико. Надеялась на несколько сотен тысяч – содержать дом, платить за электричество и заменить дорогущую крышу, если она в том нуждается. По ее прикидкам, двух-трех сотен тысяч хватило бы на уплату налогов и другие расходы на добрые пятнадцать лет.
– Чарити, ты как? Сделаем перерыв?
А вдруг я упаду в обморок или меня хватит инфаркт прямо в твоем офисе?
– Я в порядке, – прошептала Чарити.
– Больше чем в порядке. Ты, подруга моя, мультимиллионер.
А вот теперь свет погас.
Когда мир вернулся на место, Чарити обнаружила, что изучает свои ступни, свесившись телом вперед с кресла и прижавшись грудью к бедрам. Шнурки кроссовок износились, бока потерлись. Нужны новые. Но они стоят сто тридцать долларов, куча денег, и она должна приготовиться к таким расходам, хотя кроссовки она носит, как правило, два с половиной года. А точнее, всего два. И еще полгода донашивает.
Чарити вдохнула и ощутила на спине руку Эмили. Хорошо, что у офисного кресла есть подлокотники, иначе можно было на пол упасть.
Она никогда больше не будет волноваться по поводу покупки кроссовок. Утренний кофе забурлил в желудке. Чарити выпрямилась, хотя еще не пришла в себя.
– Так много денег… Я немножко напугалась.
Эмили открыла бутылку и налила Чарити воды, потом передвинула свое кресло к ней.
– Ну да. Ты права, есть о чем беспокоиться. Куча денег.
Чарити вылетела из кресла и буквально подпрыгнула. Откуда только энергия взялась?
– Нет, Эмили. Триста тысяч – куча денег, полмиллиона – куча денег, а… – Она не смогла вспомнить точную сумму.
– Пять миллионов, плюс-минус. Такова общая сумма активов Джорджа, за исключением, само собой, траста твоей мамы, дома в Алабаме, который он ей оставил, и дома на острове. Последний оценивается в пределах от двух до трех миллионов.
Чарити снова устремилась пятой точкой в направлении кресла. Приземление вышло довольно жестким, даже воздуха в легких не осталось.
– Я знала, что дом имеет какую-то ценность, – почти сконфуженно залепетала она, – то есть большую ценность…
Эмили остановила ее:
– Чарити, не извиняйся за то, что ты состоятельна. Да, это определенная ответственность. Но именно этого хотел Джордж. Все оставить тебе.
Чарити кивнула, потому что не знала, что еще делать.
– Не хочешь ли ты продать Бакстер-хаус? Или предполагаешь решить этот вопрос в ближайшем будущем?
Мимо Чарити словно проплыла черная туча.
– Продать дом? Нет. Я уже говорила, что остаюсь здесь.
– Названная мной денежная сумма позволит тебе жить где угодно. Нью-Йорк, Париж.
Сердце забилось быстрее. С деньгами вечная проблема. Деньги меняют всё, однако не властны изменить всё к лучшему раз и навсегда.
– Жизнь моей мечты – здесь.
– Чудесно, – улыбнулась Эмили. – Я всего лишь объяснила, что у тебя есть выбор. Ты не ограничена в возможностях. Джордж надеялся, ты захочешь остаться на острове, но в конечном счете все решает твоя мечта, а не его надежда.
Новая ответственность всей тяжестью легла на плечи Чарити.
– Что от меня требуется сейчас?
Эмили скрестила руки на столе.
– Управление имуществом тебя всерьез не займет. Инвестиции Джорджа надежны, и пока ты не решишь что-то изменить, все будет идти по-прежнему. В твоем распоряжении несколько банковских счетов. Можешь пользоваться ими без ограничений и знай, что если потребуется перечислить средства, проблем не будет.
– Но что от меня требуется? – выдохнула Чарити.
– Не трястись над деньгами! Джордж был бы рад за тебя. Отправляйся в путешествие, купи какой-нибудь брюлик на сто каратов, о котором раньше и мечтать не могла, оторвись по полной! Ты же умная женщина. Приобретешь несколько предметов роскоши; а потом жизнь войдет в нормальное русло… только добавятся фото из путешествия и самые лучшие драгоценности.
Чарити почти не сомневалась, что в этом утверждении есть доля шутки. Да вот только ее затуманенным мозгам ее не вычислить.
* * *
Двумя часами позднее, съев банановый сплит, Чарити вернулась домой. Настал вечер. Переливающийся всеми красками сад обычно заставлял ее улыбнуться, постоять и мысленно поблагодарить Далтона за работу, но только не сегодня. Сегодня до нее в полной мере дошло, что значит быть «контуженной». Она слышала о солдате, который на несколько часов лишился слуха, после того как рядом взорвался минометный снаряд. Должно быть, на это время мир стал для него пугающе безмолвным.
Если кто-нибудь в здравом уме увидит, как дрожит от страха новоиспеченная миллионерша, то рассмеется ей в лицо и скажет – кончай ныть, возьми себя в руки! Однако все детство она видела, как мать гоняется за богатством и стремится достичь успеха. И пусть это совершенно разные понятия, но в мире матери они означали одно и то же. А много ли взяла Чарити Монро Бакстер от Эллен Мари Бакстер? Теперь мать ожесточена – все еще красива, тем не менее живет на деньги мужа, вместо того чтобы осуществить заветную мечту – самой строить свою жизнь и рулить миром.
Чарити слушала ровное дыхание моря. Луна с высоты роняла в воду битое стекло, создавая призрачные образы необыкновенной красоты. На небе зажглись звезды. Раньше она грезила: там, в мерцающем лунном свете, танцуют феи.
Чарити услышала позади шум и подпрыгнула от неожиданности.
