– И что там такого может быть? – озадаченно спросил Лена.
Вдруг существо положило лапы на плечи Насти. Ее подруга проморгала этот момент, но тут же занесла меч над черепушкой обезьяны. Но та даже не думала душить девушку – она встряхнула ее за плечи, как старого друга. Друга, который не в себе, который запутался.
– Вы должны. Помочь. Верить. Мне, – сказало существо. При этом губы у него тряслись. – Иначе – беда. Страшная.
11
Амбал был похож на амбала. Тот самый случай, когда кличка человека стопроцентно точно описывала его внешность. Огромный, мускулистый, жилистый и абсолютно лысый – вот и все, что могли потом рассказать об этом человеке те, кто видел его издалека. Те же, кому посчастливилось познакомиться с ним поближе, могли еще добавить в список характеризующих эпитетов слова «безумный», «злой» и «тщеславный». Ожогин же о нем отзывался совсем коротко: «Маньяк на троне».
И это описание тоже годилось. У главаря Автобана действительно был трон. И даже собран он был из человеческих черепов. Амбал любил поглаживать гладкие кости на его ручках. А сейчас, заметив, кто перед ним, он растянул в стороны уголки губ и хлопнул по ручкам:
– О, кто к нам пожаловал! Мистер Ходячий Должок собственной персоной. Только не говори мне, что ты пришел отдать свой долг!
– Я пришел отдать долг, – сказал сталкер.
– Да ну? И чем?! Вот этими?! – он указал на нас. Пятеро охранников – все как на подбор огромные и волосатые байкеры – толкали нас дулами автоматов в центр шатра. Да, у этого типа действительно была мания величия. Жил он в двухэтажном бараке, а принимать любил здесь. Шатер напоминал ему фильмы про Чингисхана. Возможно, даже сейчас он представлял себя его реинкарнацией.
– Нет, мы – группа! – сказал Лева. – Мы приехали играть. У вас.
Амбал расхохотался:
– Это я знаю, да. А ты типа их тур-менеджер? – спросил он у Ожогина. Тот нехотя кивнул. – Ты знаешь, когда ты мне позвонил, я ведь очень удивился. Ты звонишь, предлагаешь какую-то группу, и кому? Мне, человеку, который тебя уже полгода ищет. Даже цену за твою голову выставил. Хорошую цену. Мне даже приносили какие-то головы. Не твои. Жалко! И тут звонишь ты собственной персоной, напрашиваясь приехать. Я подумал, а не охренел ли ты, собственно?! А потом выдохнул, снял пар, думаю: а пусть… Ты мне ведь даже задачу облегчил, идиот. И денег сэкономил. Платить даже никому не надо.
– Я тебе заплачу! – сказал сталкер.
– Ты? И чем это, интересно? Твои парни слишком убогие даже для рабов, хотя после твоей смерти они все равно станут работать на фазенде. Судьба такая.
– Мы… – начал было я, но Ожогин жестом показал, что мне стоит заткнуться.
– Мы проехали Мертвобан, – продолжил сталкер. – А значит, нам положены двадцать штук. Этого вполне хватит, чтобы погасить мой долг.
– Ты забыл про проценты – за полгода накопилось, знаешь ли. – Амбал встал. Тут же две полуголые девицы в латексных лифчиках возникли из ниоткуда, обхватили его ногу и прижались к ней грудью, начали вылизывать сапоги. Он их только подопнул. – Пшли-и вон, шалавы!
– Да, знаю, что задержал. И я… я прощу прощения, – сказал Ожогин.
– Ты просишь прощения? Да ты, урод, должен на коленях передо мной ползать.
Сталкер встал на колени. Жестом показал нам сделать то же самое – по-другому из этой заварухи не выбраться.
– Да, блин, это гастроли или что вообще? – выругался Лева.
– Тебе что-то не нравится, боров? – удивленно вскинул брови Амбал.
Гитарист посмотрел на ребят. Понял, что делать нечего, придется подчиниться. Тоже встал на колени.
– Славно! Теперь вы, идиоты, выглядите как паства в церкви. Моей церкви! – воскликнул Амбал. Его явно распирало от собственной крутости.
– Да, мой повелитель, – начал сталкер. – Позволь нам загладить нашу вину – мои ребята отыграют для тебя и твоих людей концерт бесплатно!
– Бесплатно? – буркнул Лева. – С ума сошел?
– Отыграют бесплатно?! Это и так будет бесплатно, мои ребята ведь хотят развлечений? – Амбал поднял руки, обращаясь к своей охране. Те дружно загоготали. – Да, хотят, поэтому сегодня будет концерт. У них.
Он подошел к сталкеру, поднял его за подбородок:
– А вот насчет тебя, сука, я как-то не уверен.
Тяжелый кулак Амбала обрушился на челюсть Кэпа. Что-то хрустнуло, сталкер обмяк.
– Утащите это говно! – сказал он байкерам, указывая на тело сталкера.
– А этих куда? – спросил один их охранников, напоминавший свина, мутировавшего в человека и научившегося водить мотоцикл.
– Этих? – Амбал посмотрел на нас. – Этих – в гримерку. Пусть готовятся. Потому решу, что с ними делать.
– Мы – группа, вы не можете! – бросил Макс, но тут же получил удар под дых. Согнулся в три четверти. Его сразу потащили к выходу, и нас вместе с ним.
12
Брусок стоял перед фургоном. Это существо смотрело на него сквозь маску, но будто заглядывало в душу.
– Все? Я свободен? – радостно потирал руки барыга.
Нечто в экзоскелете молчало.
– Я ведь привел вам пацана, как вы и просили. Можете делать с ним, что хотите. Он – ваш! Забирайте его.
К существу подошло другое, что-то шепнуло. Брусок не слышал слов, только змеиное шипение.
– Вот! Я же говорю: он у вас. Может, кто-нибудь с меня это скинет, а? – Он поднял руки, показывая пояс шахида, которым был обмотан. – Снимите эту хрень с меня!
Существо в черном подошло к нему.
«Да, сейчас меня освободят!» – успокоил сам себя Брусок, хотя подсознательно он не верил в свое спасение. Ни капельки. По опыту знал, что подобные похищения почти всегда приводят к смерти пленника. Это полицейская статистика, он читал про это в детективах.
Но того, что случилось дальше, в его книжках не бывало. Тварь ударила его наотмашь. Так, что он согнулся и отлетел к дверце фургона. «Открытой задней дверце», – с ужасом подумал Брусок.
Следующим движением тварь закинула его внутрь, прямо на горы трупов, которые уже успели пропитать воздух внутри грузового отсека трупным ядом.
Брусок был готов заорать при виде трупа знакомого ему сталкера, но потом понял, что судьба дала ему новый шанс.
«Значит, я им еще нужен», – подумал он, прежде чем фургон рванул с места. Но все равно закричал, когда рука мертвеца шлепнулась ему на спину.
Второй припев
1
– Евгений Михайлович-с-с.
Впервые за столько времени он вновь услышал свое имя. Голос был механический, не живой, но те звуки, которые он произносил, приятно ласкали слух.
– Евгений Михайлович-с-с, – вновь повторил голос.
