А потом появился дракон.
Он вылез из-под груды камня, как вылупившийся на свет цыпленок, и принялся подниматься все выше в небо – черно-фиолетовый с желтыми подпалинами, ростом почти с бывший Терновый замок. Этот был дракон, поджарый, мускулистый, с необычно длинными крыльями, свисавшими с уродливых обрубков, которые должны, наверное, считаться его плечами. Голова у него была одна, с длинной вытянутой пастью, полной кривоватых, но очень острых на вид зубов.
Дракон зарычал, и его грозное рычание разнеслось далеко вокруг, прежде чем затихнуть в глубине леса.
Дракон был ужасен, он казался вышедшим из глубин ада предвестником конца света.
– Уходи отсюда, – сказала принцу Аврора. – Уходи и уводи с собой всех, кто остался.
– Ну уж нет, – мрачно усмехнулся Филипп. – Убить дракона – это как раз то самое, для чего мы, принцы, в общем-то, и нужны.
– Убить ее до конца в прошлый раз тебе все равно не удалось. Вернешься ко мне на помощь, когда уведешь всех в безопасное место.
Филипп, естественно, хотел возразить, но его прервал раздавшийся у них за спиной крик:
– Народ! Добрые подданные короля Стефана!
Это был король Губерт. Он стоял на краю тропинки, ведущей в лес. Стоял величественно и горделиво, не обращая внимания на то, что явился в лохмотьях, со свежими царапинами на руках и ногах, с синяками на лице.
Единственный глаз короля Губерта, который был таким мутным и слезящимся в прошлый раз, сейчас стал кристально чистым, и в нем горел огонь. В руках Изгнанник по-прежнему сжимал символы своей королевской власти – палку-скипетр и камень-державу.
– Отец... – радостно прошептал Филипп. – Ты жив, отец...
– Идите вслед за мной, и я отведу вас под защиту леса! – зычно призывал король. – Переждите окончание этой великой битвы в безопасном месте, где вас никто не тронет! Живее, живее!
Толпа словно ждала этого приказа и немедленно бросилась к старому королю. Он отступил на обочину, величественно указывал бегущим дорогу своей палкой и чем-то напоминал сейчас пастуха, который гонит домой своих овец. Впрочем, по большому счету, король и есть пастух, а народ – его стадо. Безоговорочно поверив королю, подданные Авроры проворно исчезали в лесу, который еще совсем недавно считался у них опаснейшим местом на земле, совершенно непригодным для жизни.
Принцесса наблюдала за королем Губертом, испытывая к нему такую нежность и такое чувство благодарности, как ни к кому другому за всю свою жизнь. Не считая своих тетушек, конечно.
Как хорошо, что есть на земле люди, которые способны нас по-хорошему удивить. Значит, все-таки не все в нашем мире предатели, лжецы и обманщики. Ах, как прекрасно это знать!
Филипп наблюдал за своим отцом с тихой радостной улыбкой.
Когда мимо него прошмыгнул последний ребенок, король Губерт залихватски подмигнул принцу и принцессе своим единственным глазом, потряс в воздухе своим камнем и палкой и громко воскликнул:
– Я буду защищать их до последней капли крови. Слово короля!
А затем повернулся и пошел следом за своим стадом, выкрикивая на ходу что-то подбадривающее и назидательное.
Аврора прижала руку к сердцу. Она чувствовала, что ослабла – слишком много магических сил забрала у нее вся предыдущая схватка с Малефисентой. А колдунья, напротив, успела восстановить свои немалые силы.
Дракон встал на задние лапы и выплюнул из своей пасти язык рыжего пламени. Филипп схватил Аврору за руку, потянул ее за собой.
А Лиана? Лиана все так же спокойно стояла на месте и, казалось, даже не обратила особого внимания на дракона с его пламенем.
Аврора сосредоточилась и моментально вызвала сильный порыв ветра, который налетел на язык пламени и унес его в сторону. Дракон разочарованно заворчал.
Как же им победить этого дракона, как же с ним справиться? Или, для начала, хотя бы сбить его с толку?
«Ущелье», – вспомнила она. Узкое, очень глубокое ущелье с отвесными каменными стенами, по дну которого струится поток...
И мир моментально ушел из-под лап дракона. Гигант зашатался и рухнул вниз, нелепо размахивая в воздухе своими бесполезными крыльями. Голову Авроры молнией пронзила боль, а вслед за ней прозвучал голос Малефисенты:
«Лучше сдайся, тебе меня все равно не победить».
Дракон выползал из ущелья на удивление быстро, ловко цепляясь всеми лапами за отвесные каменные стены.
Филипп подбежал с обнаженным мечом к краю обрыва и ударил клинком по шее дракона, как только тот поднялся из-под земли.
Отточенная сталь даже чешуи дракона не поцарапала.
Дракон-Малефисента прищурила свои желтые глаза и дико захохотала.
Возможно, именно этот смех помешал ей как следует прицелиться, и новый язык рыжего пламени пронесся буквально в шаге от принца.
Филипп отбежал в сторону, петляя по тому месту, где совсем недавно была кухня замка, его часовня и сокровищница. Затем остановился – вновь у края ущелья, дразня Малефисенту улюлюканьем, звеня мечом по своим доспехам. Таким способом он старался отвлечь внимание колдуньи от Авроры.
– До чего же ты неуклюжая карга, Малефисента! – кричал он.
Дракон тем временем уже выбрался из ущелья и, по-змеиному извиваясь, пополз в сторону принца.
Аврора развела руки в стороны, представив себе, что земля поднимается и раскрывается, словно книга.
Дракон со всего размаха врезался головой в выросший перед ним холм и на мгновение замер, оглушенный. Но в следующую же секунду встрепенулся и пополз прямо через холм все туда же, к Филиппу.
Принцесса беспомощно оглянулась по сторонам. Что еще осталось у нее в арсенале?
Деревья? Да, пожалуй.
Авроре было безумно жаль деревья, она помнила, как обрадовалась, увидев их, оказавшись за терновой оградой замка. Но что делать, на войне как на войне. Повинуясь приказу принцессы, огромные деревья выкорчевывали себя из земли, словно их тянула вверх невидимая могучая рука.
А затем полетели в дракона.
Первое дерево врезалось дракону в спину, но не причинило ему особого вреда. Он лишь раздраженно зашипел.
Аврора швырнула в дракона сразу еще десяток деревьев, и они полетели, словно туча громадных тяжелых стрел.
Малефисента взревела, развернулась и бросилась теперь уже на принцессу, тяжело стуча лапами по земле и по-прежнему словно не замечая ударов, которые наносили ей деревья.
Деревья ударялись о непробиваемую шкуру дракона, расщеплялись, разлетались в стороны, но Малефисента даже не вздрогнула ни разу.
«Разве могут причинить мне вред какие-то нелепые веточки-листочки, глупая ты девчонка!» – прозвучал в голове принцессы голос колдуньи.
Филипп уже успел догнать дракона сзади, лупил его по хвосту своим мечом, желая снова переключить внимание Малефисенты на себя.
