Принцесса облегченно вздохнула. Одна мысль о том, что рядом с ней будет сражаться эта отважная женщина в красном, сразу прибавила Авроре сил и уверенности.
– А поскольку этот сон все-таки твой, и ничей больше, ты имеешь очень солидное преимущество, – добавила женщина в зеленом. – Ведь это ты, в конечном итоге, управляешь им, не забывай.
– Итак, – сказал Филипп, кладя руку на рукоять своего меча. – На нашей стороне хозяйка сна – Роза, два бойца – мы с женщиной в красном, и две помощницы, которые, я думаю, тоже могут попортить Малефисенте нервы. Неплохо звучит, а? Теперь вопрос – а чем может нам ответить злая колдунья? Однажды мне удалось ее победить, хотя и не без помощи фей. Насколько она сильна сейчас?
– Очень сильна, – смущенно ответила женщина в зеленом. – Я думаю, что Аврора чувствует это, как и мы сами.
Женщина в красном опустилась перед принцессой на одно колено и тяжело произнесла, потупив глаза:
– Прошу нас простить, ваше величество, за то, что мы ничего не смогли поделать, но смерть ваших родителей сделала Малефисенту невероятно могущественной.
Аврора вздрогнула.
«Ваше величество». Ей вспомнился кошмар, который она пережила, когда спала в стогу сена. Придворные называли ее тогда именно так, а не «ваше высочество», потому что старые король и королева были мертвы. Ее родители... А теперь, значит, они мертвы не только во сне, но и в реальном мире. И она теперь... королева.
Королева...
Филипп грустно посмотрел на Аврору и поклонился ей так, как принято кланяться принцам перед настоящим королем или королевой.
«Вот и все, – мысленно сказала она себе, сглотнув подкативший к горлу комок. – Теперь ты должна действовать как королева, моя дорогая. Кончилось твое детство».
– Значит, Малефисента убила их и стала сильнее, – сказала Аврора вслух. – Так же, как это было с леди Астрид. Она забирает у них... кровь? Это кровь жертв у нее в посохе? Тогда я видела, как это происходит, но не поняла...
Женщина в голубом молча кивнула.
– Она забрала кровь моих родителей... Она... – Аврора почувствовала, как ее начинает захлестывать дикая, слепящая ярость.
– Ты должна отомстить за них, – мрачно сказала женщина в красном.
– К сожалению, месть не поможет их вернуть, – печально заметила женщина в зеленом. – Это просто чудо, что у Авроры сохранилось хотя бы одно, пускай мимолетное воспоминание об отце и матери. К сожалению, она никогда уже не сможет поговорить с ними, узнать их, полюбить по-настоящему. Бедной девочке остались в наследство лишь их поступки, с последствиями которых ей еще предстоит разбираться.
– Но месть, по крайней мере, облегчит ей душу, – стояла на своем женщина в красном.
– А заодно разбудит всех, кто еще уцелел, – заметила женщина в голубом. – Так что все окажутся в выигрыше.
– Да помолчи ты, – поморщилась женщина в зеленом. – Прояви хоть немного сострадания.
– Сострадание не по моей части, а по твоей, – парировала женщина в голубом. – Я в нашей команде стратег.
Аврора с интересом наблюдала за женщинами, вспоминала. Да, там, в реальном мире, все три феи только на первый взгляд были одинаково хлопотливыми, болтливыми, милыми и заботливыми стареющими тетушками. На самом деле каждая из них обладала своей, причем достаточно яркой, индивидуальностью.
Флора любила всеми командовать и принимать решения. Меривеза была практичнее остальных, но держалась при этом в тени и чаще вместо деловых советов отпускала язвительные шуточки. Впрочем, иногда она могла сделать что-нибудь и на свой страх и риск – за спиной Флоры, разумеется. Фауна была самой сентиментальной, самой ласковой и спокойной. Наверное, именно поэтому она постоянно выступала в качестве буфера, смягчая трения между Флорой и Меривезой.
Фауна, или «зеленая» фея, была самой чувствительной, самой заботливой. Недаром именно она и во сне первой встретила принца и принцессу на пороге домика в лесу.
Меривеза, «голубая» фея, во сне Авроры оставалась самой сообразительной и, пожалуй, была еще более ехидной, чем в реальности.
«Красная» фея Флора во всех мирах оставалась храброй, сильной, бескомпромиссной и готовой в любой момент вступить в схватку.
Здесь, во сне, каждая из трех фей напоминала слегка карикатурную копию себя настоящей. Интересно, почему это так? И феи ли они вообще? А если нет, то кто тогда?
Аврора подошла к окну, выглянула наружу. Как она и ожидала, за стеклом виднелся не унылый двор замка, а мирный, до боли знакомый пейзаж, который она столько лет видела из окна их лесного домика. Густой зеленый лес на заднем плане, а рядом с домиком – яблони, на ветках которых вили свои гнезда птицы и прыгали белки, цветочные клумбы, крошечный огород, который своими руками разбили тетушки.
– В реальной жизни я уже никогда сюда не вернусь, да? – спросила Аврора.
Три феи – будем пока что называть их так – печально посмотрели на нее.
– Думаю, что нет, моя дорогая, – сказала фея в зеленом. – Или, может быть, лишь спустя много лет.
– Твои родители мертвы, наследников, кроме тебя, нет, так что после пробуждения в королевстве наступит ужасный хаос. Если, конечно, нам удастся победить Малефисенту, – добавила фея в голубом. – Тебе либо самой придется занять престол и защищать его от притязаний каких-нибудь своих отдаленных кузенов, либо ты выйдешь замуж за Филиппа, и вы объедините ваши королевства. Думаю, что в любом случае у тебя не останется времени на то, чтобы посещать места своего детства.
Аврора тяжело вздохнула, ее укололо слово «детство».
Да, все верно, детство кончилось, начинается взрослая жизнь, но все равно, до чего же печально расставаться с детством, до чего же больно навсегда закрывать за собой дверь в прошлое!
– Я уснула ребенком, а проснусь взрослой, – хмыкнула она.
– Не нужно так, Роза, – ответил ей Филипп, тщательно выбирая слова. – Раньше ты не была такой... резкой, что ли. Я понимаю, смерть родителей стала для тебя сильным потрясением, но ты становишься... какой-то другой. Не надо.
Она молча смотрела на него.
– Нет, не то чтобы от этого ты мне меньше стала нравиться, но ты изменилась. Стала совершенно другой, такой я тебя раньше не знал. Вот и все, – поспешно добавил принц.
– Яркая речь. Сразу видно, что ты многому научился у своего любимого Цицерона, – ехидно заметила фея в голубом.
Фея в зеленом сердито толкнула ее в плечо.
– А может быть, я не другой становлюсь, но лишь самой собой, – слабо улыбнулась Аврора. Она взяла Филиппа за руку, подвела ближе к окну. – Смотри, я тебе кое-что покажу. Видишь самую большую яблоню? В детстве я залезала на нее, мне почему-то думалось, что чем выше висят яблоки, тем они вкуснее. А когда яблок не было, я скакала на нижних ветках этой яблони, как на коне. А вон там стоят решетки для стеблей гороха. Я обожала делать их вместе с тетей Фауной, мы плели их из старых лоз и веточек. Это было так интересно! Мне очень нравились кудрявые, веселые усики горошка, они ползли вверх по нашим решеточкам...
