Девочка не дрогнула, не испугалась, просто в последний момент протянула вперед свою руку, в которой был зажат маленький деревянный игрушечный меч.
Аврора опустила свой меч, и стальной клинок с неестественным грохотом ударился о деревянный меч. Гулкое эхо удара далеко разнеслось по тихому мирному лесу. Отдача от удара оказалась такой сильной, что отбросила назад руку Авроры и едва не вышибла из нее меч. Откуда столько силы в маленькой девочке? Откуда такая крепость в игрушечном деревянном мече?
Аврора стиснула зубы и снова замахнулась своим клинком.
Девочка сделала неловкий выпад, не достав своим маленьким мечом Аврору. Принцесса же держала свой меч поднятым над головой и готова была раскроить им голову девочки.
– Ты уверена, что хочешь это сделать? – спокойно спросила ее девочка, цокнув языком.
Стальной меч вдруг сделался неподъемно тяжелым, начал пригибать Аврору к земле.
«Нам все равно ее не убить, – в отчаянии подумала принцесса. – Не убить, кем бы она ни была. А если ее все равно не убить, то какой смысл стараться?»
И Аврора бессильно опустила руки вниз.
– Это не девочка, это демон! – кричал у нее за спиной Филипп. – Убей его! Это демон!
– Я знаю, что демон, – бесцветным тоном ответила принцесса.
– Не переживай, – сказала ей девочка. – Пока что ты только одного человека убила, не привыкла еще. Того духа в тумане я не считаю, его тебе твой принц помог прикончить.
Руки и ноги Авроры стремительно наливались свинцом.
– Человека? – переспросил Филипп. – Тот мой двойник не был человеком. Это было такое же злобное существо, как и ты.
– Ты выглядишь очень уставшей, – заметила девочка, обращаясь к Авроре и совершенно игнорируя слова принца.
Принцесса тяжело опустилась на землю. Сидеть оказалось намного легче и приятнее, чем стоять. Может быть, вообще прилечь? Во всяком случае, о том, чтобы еще раз попробовать убить девочку, у нее и в мыслях больше не было.
Девочка тем временем следила за Авророй с той нежной грустью, с какой матери смотрят на своих детей.
Филипп растерялся, замешкался – но всего лишь на мгновение, а затем бросился на девочку, зайдя сзади и собираясь ударить ее своим мечом по голове.
Девочка даже не обернулась, просто в мгновение ока переместилась на другое место, а принц, споткнувшись, рухнул на землю рядом с принцессой. Так они и лежали рядом, Филипп и Аврора, а девочка в мятом розовом сарафанчике стояла рядом и сочувственно смотрела на них.
Затем Аврора пошевелилась, сделала попытку подняться с притягивающей, как магнит, земли. Она твердила себе, что должна, должна, должна сделать это, какой уставшей, какой разбитой ни чувствовала бы себя.
– Нет-нет, лежи, – тихим неясным голоском остановила ее девочка. – У тебя такой вид, будто тебе очень нужно полежать хотя бы немного. Правда.
И принцесса покорно легла, запрокинув голову и чувствуя, что все на свете вдруг становится ей совершенно безразлично...
– Роза! – крикнул Филипп, поднимаясь на ноги. – Ты что, Роза? Вставай!
– Оставь ее в покое, – со слегка наигранным раздражением возразила ему девочка. – Выдохлась она, не видишь, что ли?
А Аврору все сильнее охватывало оцепенение. Такое состояние иногда испытываешь зимним вечером, когда небо становится свинцово-серым, за окном заунывно завывает ветер и у тебя нет сил даже на то, чтобы укутаться в плед, развести огонь в камине и сесть возле огня с чашкой горячего чая в руках. И ты продолжаешь неподвижно лежать в постели, не моргая глядя в потолок и желая только одного – умереть от тоски.
– Роза! Прекрати, вставай! Зачем ты ее слушаешь? – продолжал тормошить принцессу Филипп.
– Она меня слушает потому, что я говорю ей все то, что она сама чувствует, – с загадочной улыбкой пояснила девочка. – А еще я не требую от нее ничего такого, чего она не хотела бы сделать сама.
– Не верю, – насупился Филипп, однако уверенности в его голосе не ощущалось. – Роза!.. Роза?
Принцесса с трудом приподняла голову, взглянула на него слипающимися глазами. Ей действительно хотелось сейчас только одного – лежать вот так, в тишине и покое. И помолчали бы они оба, что ли!
– Не приставай к ней, – сказала принцу девочка. – Пожалей ее. Посмотри, какая она несчастная, измученная. Надломленная, унылая, жалкая. Вот она какая, твоя истинная любовь с первого взгляда.
Обидные слова, но Авроре почему-то было приятно слышать их. Филипп опустился на колени рядом с принцессой, осторожно взял ее за подбородок, повернул лицом к себе, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Неправда, – горячо сказал он. – С первого взгляда я влюбился в совершенно другую девушку. Я влюбился в Розу потому, что она была веселой, живой, красивой, ослепительной, как солнечный зайчик. Я влюбился в ее прекрасный голос. Я влюбился в девушку, которая порхала в танце по лесной поляне, словно спустившийся с небес ангел.
Принца Аврора слушала так же внимательно, как и девочку, и то, что он говорил, тоже ей нравилось. Не нравилось, пожалуй, только то, что он держал ее за подбородок. Чем дольше обдумывала принцесса слова Филиппа, тем сильнее начинала злиться на него, а злость постепенно выводила ее из оцепенения.
– За что ты полюбил меня? За то, что я порхала в танце по лесной поляне, правильно я тебя поняла? – спросила она.
– Ну да, – неуверенно кивнул принц.
– За то, что я пела и танцевала? – уточнила Аврора.
– Но ты была такая красивая, – безуспешно пытался подобрать правильные слова Филипп. – Как солнечный зайчик... И веселая... беззаботная...
– И ты с первого взгляда влюбился в глупую девчонку, которая носилась по лесной полянке, и тут же, не сходя с места, решил провести с ней всю оставшуюся жизнь? Чушь какая!
– Нет, но... Не совсем так...
– Конечно, не совсем так, мы же еще про мой голос забыли!
– Послушай, ты была самой очаровательной девушкой, какую я когда-либо встречал.
– И с ходу решил перечеркнуть всю свою прежнюю жизнь ради веселой крестьянки с очаровательной мордашкой?
– У меня тогда был выбор: жениться на лесном ангеле или на принцессе, которую я до этого в глаза не видел. И я выбрал тебя, – напомнил Филипп. – А что, собственно говоря, тебя в этом смущает?
– По-моему, между вами остается какое-то недопонимание, – с серьезным видом вмешалась в их разговор девочка. – Мне кажется, Филипп, что ты недостаточно хорошо знаешь и понимаешь Аврору. Или Розу. Впрочем, это совершенно не важно.
– Но я не такая, – продолжала принцесса, не обращая внимания на девочку с ее взрослыми рассуждениями. – Я вовсе не веселая и совсем не беззаботная. Просто ты застал меня в такой момент, когда я сходила с ума от одиночества, готова была волком выть от жизни в лесу с тремя чокнутыми тетушками, когда дико, нестерпимо мечтала встретить кого-нибудь. Кого угодно, понимаешь? Мне часто снился в то время красивый, идеальный юноша, совершенно не похожий на грубых деревенских парней, которых я изредка видела. Я придумала того идеального юношу, и тут вдруг появляешься ты. Красивый, воспитанный, тонкий... Идеальный, одним словом. Словно пришедший прямо из моих снов.
