– Да нет же! Все не так! Просто принцу нельзя раскрывать себя, если перед ним не принцесса или какая-нибудь благородная дама. Простые девушки... Ну, как бы тебе объяснить... Стоит им узнать, что ты принц, и все они сразу же... – Филипп порозовел, начал от смущения заикаться, а Аврора продолжала все так же сурово смотреть на него. – Короче, как только девушки узнают о том, что ты принц, так сразу начинают вешаться тебе на шею. Не потому что ты им очень понравился, просто... Слушай, давай просто прекратим этот разговор и забудем о нем!
– Нет, не давай, – сварливо возразила принцесса. – Ты единственный... точнее, был единственным, кому я доверяла... Думала, что могу доверять. А еще ты был единственным человеком из моего реального прошлого. Моей забытой любовью из моего забытого прошлого, – губы у нее задрожали, голос тоже задрожал, на глазах заблестели слезы. – А выясняется, что и ты мне солгал точно так же, как все остальные. Никто за всю мою жизнь никогда не сказал мне правду. Даже ты... предатель.
– Я же не знал тогда, что ты на самом деле и есть та самая принцесса! Ты же мне тоже этого не сказала!
– Я – другое дело. Я сама тогда не знала, кто я такая. И не смей сравнивать меня с собой.
– Я понимаю, ты сейчас ничему не поверишь, но только знай, в день моей помолвки с принцессой Авророй я сказал своему отцу, что женюсь не на ней, а на простой крестьянке, которую встретил в лесу. Быть может, в моей жизни я много лгал, но то, что говорю сейчас – правда.
Аврора испепелила его взглядом, затем процедила сквозь зубы:
– Я ложусь спать. И кладу между нами оба меча. Надеюсь, ты поранишь себе локоть.
Они улеглись каждый на свою подстилку. Филипп снял плащ, протянул его принцессе, но она с негодованием отпихнула его.
Принц пожал плечами, укрылся плащом и повернулся на бок, прошептав:
– Спокойной ночи.
Аврора тоже повернулась на бок, спиной к Филиппу. Уснула она только под утро.
Спала принцесса не долго, однако проснулась свежей и бодрой. Ничего зловещего вокруг не наблюдалось, прохладный утренний воздух был напоен ароматом лесных трав, в ветках уже чирикали ранние пташки, по-прежнему уходили в небо стройные стволы вековых сосен. Аврору вдруг охватило желание остаться здесь, в этом лесу. Остаться навсегда, не заботясь о том, что ждет ее в реальном мире, когда она проснется.
– Доброе утро. Ты меня уже простила или все еще сердишься?
Принцессе сразу вспомнился вчерашний вечер, и у нее испортилось настроение.
Филипп лежал на боку, подперев голову ладонью, и с улыбкой смотрел на Аврору. Она негромко выругалась себе под нос, жалея о том, что у нее нет одеяла, которое можно было бы натянуть на голову.
– Ну, так что? – спросил принц, хлопая своими длинными ресницами.
– Давай поскорее заканчивать со всем этим, – сказала она, имея в виду «найти фей», «найти способ победить Малефисенту», «Покончить с Малефисентой» и, наконец, «Проснуться». Со всем остальным она собиралась разобраться после того, как выполнит все пункты своего плана и проснется в реальности. Вот тогда и будем выяснять, обручены они с Филиппом по-прежнему или нет. И с родителями будем выяснять отношения, и еще много чего выяснять будем. Нет, ну почему его высочество принца угораздило проснуться так рано, а? Не дал ей насладиться лесным утром и редким покоем в ее бедной измученной противоречивыми воспоминаниями голове.
– Это надо понимать так, что ты меня простила, да? Тогда, пожалуйста, один поцелуй. Всего один. В знак примирения.
Аврора презрительно подняла бровь – непроизвольно или нет, но получилось это у нее точь-в-точь как у Малефисенты.
– Вашу дурацкую просьбу принц, я предпочитаю оставить без ответа, – в лучших традициях придворного этикета объявила она.
Аврора с оскорбленным видом поднялась со своей подстилки. Филипп театрально вздохнул и остался лежать, глядя на принцессу. Она повернулась к нему спиной и замерла, увидев перед собой его же. Филипп шел к ней через лесную поляну с большой рыбиной на плече.
Как же он это?.. Когда же он это?.. Он ли это?!
– Честно говоря, я цветов хотел нарвать, чтобы извиниться перед тобой по всем правилам, но они здесь какие-то невзрачные. А потом решил, что каша у тебя тоже уже поперек горла стоит, прогулялся к ручью, и вот...
Он замолчал, увидев своего двойника. Двойник, тоже молча, следил за ним, лежа на подстилке из сосновых иголок. Аврора потрясенно переводила взгляд с одного Филиппа на другого.
Филипп Рыболов сбросил с плеча добычу и выхватил меч.
– Роза, назад! – крикнул Филипп Лежащий, вскакивая на ноги. – Это новый демон Малефисенты!
– Это он демон, Роза! – возразил Филипп Рыболов, краснея от гнева.
– Рассказывай сказки! – хмыкнул Филипп Лежащий, вытаскивая свой меч. – Я всю ночь спал здесь, рядом с Розой, а вот откуда ты только что появился, дружок? Не из преисподней часом?
– Это я спал здесь! – возмутился Филипп Рыболов. – Просто проснулся два часа назад. Из-за нашей с Розой ссоры. И к ручью пошел. Рыбу ловить.
– Да неужели? – ехидно спросил Филипп Лежащий. – А вот я прекрасно спал. И Роза, между прочим, тоже. А ты, значит, до солнышка встал, и рыбачить, рыбачить... Занятно.
Аврора растерянно переводила взгляд с одного принца на другого. «Проснулся и пошел рыбу ловить? – проносилось у нее в голове. – А почему бы нет? Мне самой каша надоела. Но с другой стороны, умеют ли принцы вообще ловить рыбу, вот вопрос».
Не известно, умел ли Филипп Рыболов читать мысли, но он ответил так, словно Аврора размышляла вслух.
– Ничего занятного или странного. Я люблю рыбачить. С детства. Между прочим, рыбу ловить даже римские императоры любили. Это помогало им расслабиться, отдохнуть...
– Ты у какого-нибудь древнего автора это вычитал, да? – рассмеялся Филипп Лежащий. – Прокололся, братец! Ты демон! Я ненавижу латынь, вот, Роза мне не даст соврать!
Принц Филипп терпеть не мог латынь, это верно, но было что-то в Филиппе Лежащем такое... Ну, неправильное что-то...
– Так, тихо, тихо, – сказала Аврора, мучительно пытаясь понять, кто из двух Филиппов настоящий, а кто демон. Демон – тот, кто лжет. А кто из них лжет? «Нужно проверку им устроить», – решила принцесса.
Оба Филиппа выжидающе смотрели на нее.
– Как зовут твоего коня? – спросила Аврора.
– Самсон, – в один голос ответили Филиппы, метнув друг на друга свирепый взгляд.
– Ладно... – глубже нужно копать, глубже, в недавно вернувшихся к ней воспоминаниях. – Какой цветок ты сорвал для меня в день нашего знакомства?
– Нарцисс, – ответил Филипп Лежащий.
– Не знаю, – жалобно сморщился Филипп Рыболов. – Я вообще названий цветов не знаю, только разве розу и ромашку. Ну, маленький такой был цветок, желтенький вроде бы. Со сладким запахом. Я еще подумал, он на тебя похож.
