А вот другой ветерок, из другого сна, монотонно свистящий в кронах осенних деревьев, обрывающий с веток сухие желтые и красные листья, несущий на своих руках кружащих высоко в небе черных птиц...
Что-то защекотало щеку Авроры.
Она открыла глаза.
Над тропинкой закручивался маленький пыльный смерч, играл щепочками и сухими сосновыми иголками. С каждой секундой он разрастался, набирал сил. Вскоре добрался до ног принцессы и принялся тереться о них, словно сытый кот. Аврора приподняла бровь, невольно скопировав при этом Малефисенту. А ветерок все усиливался, все закручивался и, наконец, выстрелил вверх, взлетел в небеса, унося на своем длинном хвосте щепочки и сосновые иголки, мелкие камешки, пыль и конечно же остатки тумана. Унес, улетел, и снова ярко засияло солнце, а из леса...
...А из леса неожиданно послышались крики других, еще живых демонов, застигнутых врасплох, потому что, как известно, демоны не переносят солнечного света. Как ни странно, Аврора не только не испугалась, услышав крики демонов, но, кажется, даже обрадовалась.
Тем временем ветер окончательно стих, небо очистилось и стало лазорево-голубым, без единого облачка. Стихли и вопли демонов – судя по всему, чудовища сдались без боя и бежали от палящего солнца в свой мрачный ад, откуда им лучше бы и не вылезать никогда.
Филипп улыбался как мальчишка, которому показали волшебный фокус, а когда все закончилось – ветер улетел, и демоны пропали – не сдержался и порывисто поцеловал Аврору. В щеку. Неловко. Поцелуй длился намного короче, чем хотелось бы принцессе, но удовольствие она от него все равно получила.
Только тут принц увидел рану на лбу и кровь на лице Авроры.
– Ты ранена? – спросил он, смутившись от того, что не заметил этого раньше.
– Ерунда, – небрежно ответила принцесса, пожав плечами. Лоб все еще немножко саднило, но глаз уже видел, и вообще она почти уже забыла про свою царапину. – В поединке с демонами и не такое случается.
– Ну что, тогда вперед? – спросил Филипп, указывая на тропинку. Аврора кивнула и пошла впереди, сожалея о том, что не догадалась сотворить вместе с мечом перевязь и ножны. Сделать их сейчас? Но, во-первых, она толком не знала, как они выглядят, а во-вторых, если честно, устала, пока вызывала ветер.
– Знаешь, – нарочито будничным тоном сказал шедший у нее за спиной принц. – Хотя туман и рассеялся, я предлагаю идти дальше, снова взявшись за руки. Так оно надежнее как-то, а то, не ровен час, опять потеряем друг друга из виду, а?
– Принимается, – с улыбкой ответила принцесса.
Они взялись за руки, и Авроре показалось, что, несмотря на усталость, идти ей сразу стало легче. Быстро исчезали, выветривались из памяти и недавние блуждания в тумане, и поединок с демоном.
Что ж, пусть она все еще путается в своем прошлом, ей еще многое предстоит сделать – и Малефисенту победить, и с родителями разобраться – но Аврора уже убедилась в том, что способна творить и перемещать в своем сне любые предметы. Это означает, что она – настоящая хозяйка своего сна. А еще она сегодня убила своего первого демона.
Прекрасно!
Развилки, размолвки и двойники
Лес менялся прямо на глазах. Деревья становились все выше, закрывали своими кронами небо. Стволы вековых сосен были необхватными, покрытыми толстой шершавой корой. Солнечные лучи сквозь густой, взметнувшийся в высоту метров на тридцать лесной полог почти не проникали, лишь изредка на землю ложились отдельные, редкие пятнышки света. Но при этом душно в лесу не было, дышалось легко. Росший в тени подлесок оставался низким, не скрадывал перспективу. На стволах поваленных деревьев зеленел мох, кое-где мелькали какие-то скромные синенькие и белые цветочки, изредка показывали свои яркие шляпки грибы. А в целом, благодаря колоннам стволов и обилию воздуха, лес напоминал гигантский пустой собор, в котором принц и принцесса самим себе казались ничтожными, крошечными фигурками на фоне бесконечного, как Вселенная, пространства.
– Мы все ближе к сердцевине леса, а там и твой домик должен отыскаться, – бодрым тоном сказал Филипп. – Здесь, конечно, не все так, как в реальном мире, но тем не менее похоже. Короче говоря, мы будем на месте завтра утром, я думаю.
Чем дальше Аврора шла рядом с принцем по лесу, тем чаще ей приходилось приостанавливаться и пережидать, когда в ее голове, словно бомба, взрывалось очередное воспоминание и начинали мелькать разрозненные, лихорадочно сменяющие друг друга образы.
...Вот рука, похожая на ее собственную, только меньше размером, тянется за цветком, из сердцевины которого неожиданно вываливается перепачканный желтой пыльцой жучок.
...Тетушки никак не могут понять, почему Роза так боится бушующей за стенами их домика грозы. Они успокаивают, баюкают ее, но по их виду можно предположить, что сами тетушки сейчас с огромным удовольствием выбежали бы наружу, под струи ливня и разряды молний.
...Неожиданное открытие во время одной из дальних прогулок: опушка на краю леса и виднеющийся вдали за ней замок...
Промелькнувший в голове образ замка немедленно вызвал у находящейся здесь, по эту сторону сна, Авроры целый рой мыслей.
«Почему мне так ни разу и не хватило смелости дойти до того замка?»
«Какой еще тот замок? Ведь это же был мой замок!»
«Да, мой замок, только настоящий. Не увитый колючками».
...А воспоминания все не отступали, обрушивались одно за другим, как катящиеся с горы камни, и били, били, били по голове. Мелькающие в готовом лопнуть от напряжения мозгу Авроры образы становились все менее разрозненными, постепенно складывались в связные картины, но от этого бедной принцессе было совсем не легче. А что хуже всего, эти картины начинали наслаиваться друг на друга, и тогда память Авроры словно предлагала ей две версии одного и того же события, произошедшего в разных мирах. Две версии одного и того же события, и обе всплывают в таких деталях, что кажутся одинаково реальными. И уже невозможно понять, где сон, где явь, и голова готова расколоться на тысячу мелких кусков...
...Уроки с тетушками в лесном домике. Они давались Розе легко, почти без усилий. Сначала феи учили ее выписывать руны, которые становились золотыми независимо от того, чем и на чем их писала Роза. Пером и чернилами, мелком на камне, веточкой в пыли – все равно они превращались в золотые знаки. А потом были буквы. Алфавит. Прописи. Эти всегда оставались чернильными. Или написанными карандашом. Буквы заучивались легко, и так же легко, словно песня, складывались в слоги, а из них в слова...
... Но тут же воспоминание об уроках в Терновом замке. На них Аврора не понимала ровным счетом ничего. Хуже всего было с цифрами, которые никак не хотели у нее ни складываться, ни вычитаться, ни... Одним словом, с каждым новым уроком Аврора все сильнее ощущала себя самой последней, непроходимой тупицей...
... Двенадцатилетняя Роза целыми днями пропадает в лесу, лазит по деревьям, наблюдает за муравьями, собирает цветы, пытается охотиться вместе с лисами. Нагулявшись, набегавшись, она радостно спешит домой, зная, что там ее ждут заботливые тетушки. Они расцелуют Розу, умоют, накормят ее, и она начнет тихонько клевать носом, слушая их бесконечную милую болтовню...
