Принцесса вновь закашлялась и вновь сплюнула несколько капель крови. Этот демон действительно мог бы заставить ее петь вечно. Интересно, будет ли она, проснувшись в реальном мире, помнить о том, что пела во сне с ангелами?
И больше этот миг, когда тебе кажется, что ты взлетаешь душой до самых звезд, уже не повторится. Никогда.
Рассказать бы обо всем этом Филиппу, но не сейчас, не сейчас. Она слишком устала, она больна...
– Давай уйдем отсюда, – предложил Филипп. – Переночуем где-нибудь в стогу, не замерзнем.
Аврора молча кивнула в ответ и пошла рука в руке с принцем.
На лугу еще потрескивали кое-где последние насекомые-полуночники, в воздухе восхитительно пахло свежим сеном. До чего же хорошо здесь после затхлого тесного замка, где все пропахло сыростью и плесенью!
Филипп выбрал большой, высокий стог сена, разрыл в нем нишу, помог забраться в нее принцессе, потом залез сам, и... И очень удивил Аврору, когда вытащил из ножен свой меч и положил его между ними.
– Это... Ты что? – спросила она.
– Ну, так принято... – засмущался Филипп. – Я не то чтобы, ты не думай... просто это символ... Ну, что мы не...
«Чушь какая», – подумала Аврора, но у нее не было сил шевельнуть языком, и она молча повела бровями.
– Ладно, забудь. Просто ложись и спи. Отдыхай, – Филипп улегся рядом с мечом, развернул свой плащ, накрыл им их обоих. – Не знаю, как ты в своем сне, а я в твоем сне жутко устал.
Аврора свернулась в клубок, повернувшись к Филиппу спиной. Проклятый меч! Насколько теплее без него было бы! И так хочется, чтобы тебя обняли за плечи, все равно кто – Филипп, или тетушки-феи, или настоящие папа-мама, да хоть Малефисента, какой она представляла ее себе когда-то.
Чувствуя себя одинокой, всеми брошенной, никому не нужной и никем не любимой, Аврора тихо заплакала и продолжала плакать до тех пор, пока не уснула.
Уснула во сне, а потом во сне же проснулась...
Спать и видеть сны…
…А проснулась Аврора от того, что кто-то настойчиво тряс ее за плечи.
Она перевернулась на спину и увидела над собой озабоченных, с серьезными лицами, людей в темных одеждах и с золотыми медальонами на груди. Они толпились вокруг нее, трясли, приговаривали на разные голоса:
– Проснитесь, ваше высочество... Все кончено... Теперь вы наша королева, ваше величество... Малефисента свержена, но ваших родителей, к сожалению, спасти не удалось... Вам нужно срочно вернуться в замок... Мы немедленно доставим вас туда... Хаос, повсюду страшный хаос...
Аврора заморгала, позволила поднять себя на ноги. Пришедшие за ней люди были настойчивы и, пожалуй, даже слегка грубоваты. Принцесса обернулась, чтобы взглянуть на Филиппа, но почему-то не смогла увидеть его. Странно. Куда мог пропасть принц? Он ведь только что спал рядом с ней, под одним плащом!
– Филипп, – прохрипела Аврора. Горло у нее все еще горело и саднило после вокального марафона с механической птицей.
– Потом, потом, – сказал чей-то голос. – Сейчас вас ждут гораздо более важные дела, ваше величество. Скажите, вы помните меня? Я смотритель замка, кастелян. Я служил еще вашему батюшке, королю, а теперь вот служу вам.
Аврору подхватили под руки, подвели к запряженной четверкой красивых гнедых коней карете с королевскими гербами и позолотой. Принцесса хотела погладить коней, но ей этого не дали, поскорее усадили внутрь, на атласные подушки, и карета немедленно сорвалась с места.
По дороге Аврору укачивало, у нее слипались глаза, но лес на удивление быстро кончился, и вот они уже подъезжают к замку, и его стены не покрыты колючками, и ров, через который перекинут подъемный мост, полон воды, и принцесса вдруг поняла, что она окончательно проснулась.
Карета въехала во внутренний двор замка. Здесь и в помине не было ни временных лачуг, ни чахлых огородиков, ни бочек для сбора дождевой воды. Здесь шла своим чередом прежняя, привычная жизнь – сновали крестьяне, зазывно кричали торговцы, блеяли, мяукали и лаяли домашние животные.
– Вам необходимо обратиться к своему народу, – сказал кастелян, помогая Авроре выбраться из кареты. – Ваши родители хотели бы этого.
– Мои родители?.. – заторможено переспросила принцесса, моргая от хлынувшего ей в глаза яркого света.
– Потом, все объяснения потом, ваше величество, – суетился кастелян. Лицо у него было морщинистым, на лбу темнело пигментное пятно.
Аврору подтолкнули к ведущей вверх лестнице. Кто-то поспешно накинул ей на плечи фиолетовый бархатный плащ, чтобы прикрыть им разодранное в лоскуты платье. Кто-то надел на голову принцессы массивную золотую диадему. Кто-то на ходу вложил ей в руку скипетр.
Затем ее подвели к широкому окну и поставили перед ним. Это окно Аврора хорошо помнила – именно в нем она последний раз видела Малефисенту, которая приказывала поймать беглую принцессу. Зазвучали фанфары, заставив Аврору вздрогнуть от неожиданности. Заполонившая весь внутренний двор внизу толпа замерла, все головы поднялись вверх, все глаза устремились на принцессу... Или правильнее уже будет сказать, на новую королеву?
Аврора старалась держаться прямо, не качаться из стороны в сторону, не ловить воздух ртом, как выброшенная на берег рыба. Голова у нее все еще была тяжелой, мутной спросонья, диадема давила на голову, в плаще было жарко, а мысли... Мысли у нее не то что путались, их, честно говоря, не было вообще. А тут еще локон из-под диадемы выбился и упорно лез в глаза, щекотал. И не поправишь его – одна рука плащ у горла придерживает, в другой руке скипетр торчит.
Аврора с ужасом понимала, что должна что-то сказать людям, которые ждут внизу. Но что? Что она может им сказать, если сама не понимает, что происходит? Ну и положение! Глупее не придумаешь!
Так-так-так, давайте по порядку. Сначала она уснула, потом, по словам Филиппа, феи усыпили всех остальных обитателей замка, потом... Ну, да, потом всеми ими правила в кошмарном сне Малефисента. Кажется, в реальном мире ее к тому времени уже убили, когда она превратилась в дракона... Филипп ее убил... а во сне вроде как была жива... а может быть, и не совсем жива...
Нет, с этими сонными и реальными мирами свихнуться можно! Ладно, с Малефисентой будем разбираться позже. Король и королева. Ее родители, которых она не знала ни в одном из миров. Говорят, они убиты. Во всех мирах они теперь мертвы или нет? Тоже загадка. Однако время идет, и народ желает слышать, что скажет ему новая опора государства. А что, интересно, может она им сказать? Х-мм.
– Добрые люди! – попыталась крикнуть Аврора, но вместо крика из ее раненого горла вырвался лишь какой-то каркающий шепот. – Теперь... теперь вы все свободны...
В задних рядах ее, конечно, не расслышали. В передних рядах жиденько похлопали.
– Теперь я ваша королева, – продолжила Аврора, хотя по большому счету сказать ей было нечего. – Ваши прежние король и королева... мои родители... их больше нет. Я правильно говорю? А если это так, то я ваша новая королева. И я сделаю все, что в моих силах... Короче говоря, обещаю впредь... С этих пор...
