Из темноты начали появляться все новые и новые огоньки, подплывали и прямо перед Авророй и Филиппом превращались в парящих в воздухе фей. Все они, как одна, были миниатюрными, стройными, большеглазыми и не страдали от избытка одежд. Проще говоря, были почти раздетыми.
– О, какие у тебя волосы! – сказала одна из фей. – Прямо как жидкое золото! Только грязные очень.
– А руки, вы только полюбуйтесь на ее руки! – щебетала другая, легко, как ветерок, прикасаясь к ладони Авроры своими пальчиками.
– И кожа! Какая чудесная нежная кожа! – сказала третья. – Просто безупречная!
– А ты принц? –- почтительно спросила четвертая фея, заглядывая в лицо Филиппу.
– Я?.. Ну, да. Я принц.
– А как вы догадались, что я принцесса? – спросила Аврора. Вокруг нее сейчас сновало в воздухе столько фей, что она казалась окруженной светящимся коконом. Огоньки были похожими на искры догорающего костра и совершенно безобидными, не обжигающими, а лишь чуть-чуть согревающими кожу.
– Принцесса! Самая настоящая принцесса! Прекрасная, прекрасная! Красавица! – пищали тоненькими голосами феи.
– А ты такой красивый, такой сильный! – кокетничала с Филиппом одна из них.
– Ну, я... – краснел в ответ принц.
– Но платье, платье! – закричала одна из окружавших Аврору фей. – Превосходное платье... было. А теперь от него одна лишь золотистая тряпка осталась. Кошмар, кошмар!
– А туфельки? Где твои туфельки, принцесса? Разве можно принцессе ходить босиком? Это просто неприлично! – возмущалась вторая.
– Пойдем с нами! – принялась уговаривать Аврору третья фея. – Мы вымоем и расчешем тебе волосы. Наколдуем новое платье. Ногти твои в порядок наконец приведем.
Аврора невольно посмотрела на свои грязные, обломанные ногти, и ей сразу же захотелось спрятать руки за спину.
– Нет, никуда мы не пойдем и задерживаться не будем, – отрезал Филипп. – Нам нельзя больше ни на шаг отходить от этой тропинки.
– Тогда мы все здесь можем сделать. Прямо на тропинке.
– У нас нет времени, простите.
– Да это совсем не долго, – принялась уговаривать одна из фей. – Приведем вас в порядок, и идите себе дальше, посвежевшие и красивые.
– Тебе очень не помешает легкий массаж, – с нежным придыханием сказала принцу фея, кокетничавшая с ним перед этим.
Филипп восхищенными глазами посмотрел на фею, тяжело сглотнул и согласился.
– Да, массаж, я думаю, мне не помешает.
– Ах, какой красивый и сильный принц! Какая прелестная принцесса! Чудесная, чудесная пара! – захлопала в ладошки первая фея. – Как нам повезло, что мы вас встретили!
И сразу же вокруг Авроры и Филиппа засуетилось десятка полтора фей, не меньше. Одна волшебным образом слепила пышный диван из сосновых иголок, вторая наколдовала зеркало из капелек росы, третья устроила ширму из ветвей дерева, остальные феи что-то делали по мелочи и освещали импровизированную комнатку в лесу.
Кокетливая фея уже повела Филиппа за ширму, что-то попискивая прямо ему в ухо. Аврору тем временем окружили с полдесятка фей и принялись стаскивать с нее рваное платье, согревали обнаженную кожу принцессы своим теплым светом.
– Сюда, принцесса, сюда...
Они усадили ее на диван из сосновых иголок, возле которого их уже поджидала фея с ведерком воды в руках.
– Наклоните голову, ваше высочество.
Ее высочество наклонила голову, и на нее полилась струя восхитительно теплой воды, смывая грязь, зализывая мелкие ранки и царапины. Авроре казалось, что она в раю. Принцесса закрыла глаза, чувствуя, как феи осторожно и нежно скребут ее кожу чем-то наподобие распаренных сосновых шишек.
– Твой принц даже не понимает, как ему повезло, – заметила одна из фей, которая полировала. Авроре ногти.
– Он не мой принц, – лениво возразила принцесса, не открывая глаз.
Ей было приятно в маленьких хлопотливых ручках фей. Приятно, тепло и... сонно.
– И правда, у нее волосы, как расплавленное золото, – заметила фея, расчесывавшая локоны Авроры.
Услышав эти слова, принцесса насторожилась, уж очень знакомыми они показались ей. Но прежде чем Аврора успела сосредоточиться, феи снова бросились болтать наперебой:
– Платье! Мы сделаем тебе платье! Прекрасное, зеленое, как сосны, которые дали тебе приют. А еще подберем туфельки ему в тон!
Несколько фей отлетели к молоденькой сосенке и, используя ее как манекен, принялись оплетать зеленой тканью.
Наблюдая за их работой, Аврора снова почувствовала, как кольнуло ей сердце и во второй раз подряд появилось ощущение «дежавю» – так бывает, когда ты вдруг ловишь себя на том, что все, что сейчас происходит, уже случилось однажды в твоей жизни, причем с точностью до мельчайших деталей. Или вдруг обнаруживаешь, что тебе почему-то очень хорошо известно место, в котором ты оказался впервые.
– Зачем вам, лесным феям, заботиться о человеческой одежде? – спросила Аврора.
– Но ты же человек. Как тебе без одежды? Это нам, феям, одежда не нужна, а вам, людям...
– А мне она зачем, если мы в лесу, и не просто в лесу, но и в моем сне. А в своем сне я как угодно могу ходить, хоть совсем голая. На то он и сон.
– Тише, тише, успокойся, – тоненько заворковала фея, убирая упавший на щеку Авроры локон. – Послушай, в твоей красоте есть что-то неземное. Волшебное. Признайся, твоя красота – подарок фей? Если так, то прекрасный подарок. Благодаря ему второй такой прелестной девушки, как ты, во всем мире не найти.
– Хм-м, – задумалась, заинтересовавшись ее словами, принцесса.
В отличие от везения, которое отворачивалось от Авроры в обоих мирах, красота всегда была ее сильной стороной. Принцесса хорошо помнила, какими взглядами провожали ее обитатели Тернового замка.
Живя в лесном домике, она носила платья, которые неумело шили для нее тетушки, а действительно красивое платье надела на себя в реальном мире всего один раз.
Случилось это как раз перед тем, как...
И немедленно нахлынуло очередное воспоминание, заставив Аврору задохнуться от боли.
...Аврора спешила домой, чтобы рассказать тетушкам о юноше, с которым встретилась в лесу. Она была так взволнована, что совершенно забыла про то, что у нее сегодня день рождения. Время в лесу текло по-особому. Смену времен года отмечали звезды, отсчитывала месяцы Луна, совершало по небу свой ежедневный путь Солнце, но дни сливались друг с другом, и понедельник не отличить было от четверга, как и первую неделю месяца от второй, как конец одного месяца от начала другого.
Итак, возбужденная и радостная, Роза ворвалась в домик. Там ее ожидало новое платье, настоящее – она и представить себе не могла, что платье может быть таким прекрасным. Никаких грубых швов, никаких заплат или сшитых паутиной дубовых листьев. Платье облегало тело Розы как вторая кожа, искрилось, было гладким, невероятно приятным на ощупь. Платье не только искрилось, оно еще и переливалось, поэтому Роза далее не могла так вот сразу сказать, какое оно – розовое или скорее голубое. Перламутровое какое-то. Интересно, откуда могло взяться это платье? Могла ли его сшить какая-нибудь швея из одной из окрестных деревень? Нет, конечно. И ткань такую не достала бы нигде и никогда.
