Аладдин вздохнул с облегчением. С ним-то все будет в порядке... а может, и нет. Но это было не так уж важно. Главное, что Жасмин спаслась.
Неведомо откуда прямо на голову стражнику с мечом с отчаянным визгом прыгнул Абу.
Большего времени Аладдину и не требовалось: он со всей силы оттолкнулся от пола ногами, двинув спиной Расула, который по-прежнему не разжимал хватки, заломив ему руки. Не выпуская Аладдина, Расул рухнул навзничь.
Аладдин из последних сил сдержался, чтобы не заорать, когда его руки оказались вывернуты самым неестественным образом.
Расул зашипел от боли и чуть-чуть ослабил хватку. Аладдин принялся бешено извиваться, как пойманный хорек, пока не почувствовал слабину и не вырвался.
– Эй! – раздался сверху голос у него над головой.
Аладдин задрал голову.
Совершенно вразрез с его дивным планом спасения, Жасмин вовсе не убежала, как ей полагалось сделать. И не улетела. А свешивалась через край крыши прямо у него над головой. Жасмин указала на Аладдина рукой, и ковер тут же нырнул вниз, прямо к нему.
– Принцессы всегда такие непослушные? – с ухмылкой крикнул он, готовясь вспрыгнуть на ковер.
Расул с яростным воплем ринулся на Аладдина, замахнувшись мечом. Самый кончик клинка достиг Аладдина и рассек ему бок.
Пошатнувшись от удара и боли, Аладдин почувствовал, как по коже заструилась горячая кровь.
Жасмин ахнула.
С шипением втянув воздух сквозь зубы, он заставил себя держаться прямо. Ковер был уже совсем рядом, оставалось сделать только шаг...
Но следующая атака Расула была направлена не на Аладдина.
Ковер в последний миг метнулся в сторону, но чуть- чуть не успел.
Удар Расула пришелся на самый уголок и отсек ему кисточку. Ковер отчаянно содрогнулся и, накренившись, кособоко отлетел в сторону, стараясь кое-как выправиться. Расул злобно зарычал.
Аладдин чертыхнулся.
– Я не хочу убивать тебя, Уличная Крыса, – сказал Расул, поднимая меч.
– Оно и видно, Расул, – фыркнул Аладдин, отпрянув назад.
– Но если принцесса исчезнет, мне придется поплатиться за это головой. И всем моим людям тоже.
Уголком глаза Аладдин заметил, что ковер медленно летает туда-сюда мимо весьма интересного ряда статуй и колонн, которые при взгляде под этим углом были выстроены почти в одну линию. Идея начала обретать форму.
– А если принцесса не исчезнет, ее заставят выйти замуж за человека, про которого ты и сам знаешь, что он чудовище. Даже хуже тебя! – крикнул Аладдин, пригибаясь и проскакивая мимо Расула.
Расул развернулся быстрее, чем можно было ожидать от человека его размеров, и взмахнул мечом за спиной Аладдина.
Аладдин присел и увернулся. А потом, прыгнув, как лягушка, ухватился руками за голову ближайшей статуи, с силой оттолкнулся и перескочил на следующую. И дальше на третью, не теряя ни секунды драгоценного времени.
Расул слишком поздно догадался, что он задумал, однако бегал он быстро.
С последней, самой высокой декоративной колонны Аладдин прыгнул, собрав все силы. От толчка колонна зашаталась на своем пьедестале.
Руки парня уцепились за край крыши. Глиняная черепица захрустела под его пальцами. Жасмин тут же ухватила его за запястья и помогла взобраться наверх.
Внизу под ними, во внутреннем дворике, раскачавшаяся колонна не устояла и начала падать. Аладдин с нарастающим страхом смотрел, как Расул растерянно топчется на месте, пытаясь понять, что происходит.
– Ковер! Забери Расула! – крикнул Аладдин. – Сгони его с того места!
Все еще медленно и неуклюже раненый ковер полетел к капитану стражи. Он не столько сбил его с ног, сколько попросту спутал его лодыжки.
Абу успел взобраться по колонне и спрыгнуть с нее на крышу за долю мгновения до того, как она с грохотом рухнула на каменный пол дворика.
Расул оказался не таким везучим.
Здоровенный стражник повернулся, поднял глаза – и завопил.
А потом раздался совершенно кошмарный хруст.
Аладдин резко отвернулся, но все же успел увидеть, как оставшаяся свободной рука Расула чуть дернулась, приподнялась и бессильно упала на камень.
Рождение армии
Три неясных силуэта крались друг за другом по гребню дворцовой стены. Ночь была до того темной, что заметить их можно было лишь по тому, что кое-где звезды вдруг переставали светить. А в башнях, покоях и казармах столицы тем временем нарастал шум. Звучали приказы, снаряжались погони, предоставлялись объяснения, катились с плеч головы...
Аладдин, Жасмин и Абу наконец добрались до участка стены, где рядом с ней стояли несколько рослых пальм и где, по иронии судьбы, Жасмин совсем недавно совершила свой прошлый побег. Осуществить прыжок со стены на пальму с тигром было бы невозможно, но зато волшебный ковер намного облегчил бы задачу. Бросать их обоих во дворце было очень и очень неправильно, так что настроение у беглецов было хмурое и унылое.
Аладдин растянулся на гребне и, держа Жасмин за руки, спустил ее как можно ниже, так что ей пришлось пролететь футов десять до колючих верхушек деревьев по ту сторону стены. Приземлилась она не то чтобы мягко, но вполне успешно, а что касается зацепившейся за колючие листья пальмы пряди волос... ну, волосы вырастут снова.
Аладдин спрыгнул следом за ней. Кожа на боку от этих усилий натянулась, и рану сильно саднило. Кажется, она снова начала кровоточить.
Они ловко, как ящерицы, соскользнули по стволам вниз и, едва коснувшись земли, со всех ног припустили в сторону Квартала Уличных Крыс.
Они не успели убежать далеко, как вдруг в темноте начал нарастать какой-то странный звук – как будто исполинская сороконожка затопотала по мостовым своими острыми лапками...
Аладдин бросил на Жасмин вопросительный взгляд. Она прижала палец к губам.
– Нам надо спрятаться! – едва слышно прошептала она.
Аладдин огляделся в поисках убежища и почти сразу обнаружил заброшенный дом. Наверное, заброшенный: вся Аграба сегодня, за исключением дворца, казалась пустой и как будто вымершей. Дома стояли темные и молчаливые, с плотно закрытыми дверями и ставнями, разве что кое-где в щели пробивался неяркий свет ламп. Даже в богатых кварталах чайханы и кофейни были закрыты, никто не проводил вечер за беседой в саду, в палисадниках не играли дети. Тяжелая, настороженная тишина, которую Аладдин застал по возвращении из пещеры, казалась еще более глухой из-за этого непонятного, зловещего многоногого топота.
Скользнув за расхлябанную, едва держащуюся на петлях дверь, они увидели внутри остатки давно пришедшей в негодность мебели, на которые не покусились даже самые нищие. Все было покрыто слоем пыли и вездесущего песка, который ветер нес из пустыни. Было ясно, что здесь давным-давно никто не живет. Жасмин устало опустилась на драный соломенный тюфяк. Он наверняка кишел насекомыми, но сейчас ей не было до этого дела.
