– Любит? – Я усмехнулась. – Настолько, что не смог противостоять себе. Настолько, что побоялся сказать, испугался открыться… Не смог мне доверять…
– Нам нельзя говорить… Это не то проклятие, о котором трубят на всех углах, – подошел Север.
– Но ведь ты же мог! Ты не скрывал своей сути! – я почти кричала, срываясь на хрип.
Некромант холодно посмотрел на меня.
– Поэтому на мне красуется амулет Нагора. Хочешь увидеть такой же у своего друга?
Я замерла. По коже пошел озноб. Нервно коснулась собственного амулета на шее. Чуть теплый, отвечающий на прикосновение легким покалыванием. Подняла глаза, наткнулась на хмурый взгляд моего духа-хранителя и отступила. Ответила глухо, едва слышно:
– Увижу, если он не сможет с собой справиться. И лучше, если на нем будет красоваться эта безделушка, чем… – Холодом обожгло душу. За мысли и за то, что не смогла поддержать Зака. А ведь ему труднее, чем мне, принять самого себя, справиться с собой. Я стремительно отвернулась и пошла во дворец, спиной чувствуя пронзительные взгляды боевиков и некроманта.
Гулко простучали каблуки сапог по мраморному полу дворца. Правитель ожидал в круглом зале, поигрывая крупными пальцами на подлокотниках королевского трона. Я вошла и остановилась. Зак стоял у окна и даже не посмотрел на меня. Я шагнула было к нему и остановилась, чувствуя кожей пронзительный взгляд правителя. Покраснела, чуть присела в реверансе.
Истер Киллиан откашлялся, посмотрел мне за спину. Там уже входили Север, Норис, Вит. Баз вплывал, с интересом озираясь по сторонам.
– Все в сборе, – кивнул правитель, мельком глянув на стоящего у окна Зака. Подавил вздох, и мне почудилось даже некое тягостное сожаление. – Думаю, вам очень хочется поделиться со мной соображениями о советнике Гэйли.
Лично мне очень хотелось. И высказать то, что я думаю о лорде советнике, и поинтересоваться, каким образом он попал на должность ректора института проклятых. Однако лорд Киллиан меня опередил.
– Для начала прошу познакомиться. – Он махнул рукой, и в залу вошла… Я замерла… Синее платье с глухим воротом подчеркивало глубину синих глаз вошедшей. Грациозной походкой подошла она к правителю, присела в глубоком реверансе, качнув золотыми локонами волос, и повернулась к нам. Я узнала ее. – Леди Дарина. Дарина Гэйли… – представил правитель вошедшую. Я открыла рот, во все глаза глядя на женщину. А она, казалось, застыла мраморным изваянием у трона правителя. Лорд же обратил взор на нас.
– Я догадывался о делах советника. Но, к сожалению, доказать его причастность ко многим из них было невозможно. А он относится к очень древнему и знатному роду, чтобы без веских причин мы могли выдвинуть ему какие-то обвинения, – начал лорд Киллиан. – В последнем нам помогли канцлер Крэйк и леди Дарина. Леди Гэйли пришла ко мне и многое рассказала. – Правитель смотрел на меня. – Но даже при всем этом я не думал, что советник зайдет так далеко. Вы его порядком вывели из себя, юная леди Найли. И если бы не ваш маленький друг… – Дымок заелозил за моей спиной. Умел бы краснеть, покрылся бы пунцовыми пятнами по всему серому тельцу.
– При том, что вы с удивительной легкостью находите неприятности, вы умеете находить и хороших друзей, – продолжил правитель. Покосился на Зака, подавил вздох. – Леди Дарина, – обратился к златокудрой, – расскажите то, что вы рассказывали мне… Пожалуй, и кое-что для нашей милой леди Риган. То, что ей особенно нужно знать.
Я растерянно посмотрела на даму.
Леди Дарина грустно улыбнулась мне и произнесла тихим голосом:
– Здравствуйте, Найли.
Я кивнула в ответ.
– Я видела вас у ректора Ригана.
Она еще раз присела в легком реверансе, но уже отдавая дань уважения мне. И я ответила ей поклоном.
– А теперь будем знакомы. Я Дарина, дочь лорда Гэйли. – Лицо ее стало печальным. – Приемная дочь. Как и все дети советника.
Мне стало тяжело от внезапного понимания. Вот почему лорд Гэйли так легко подставил под удар «своего» сына.
– И несостоявшаяся невеста лорда Ригана. Истинного лорда Ригана, – негромко добавила леди.
Краска бросилась мне в лицо. Я не смогла сдержаться.
– Но моя мама!..
Взгляд леди Гэйли стал тоскливым. Она покосилась на правителя. Тот слегка кивнул. Тогда Дарина тяжело вздохнула и продолжила:
– Я расскажу вам о вашей маме и о том, какую страшную тайну мне пришлось хранить. Два сильнейших магических рода – Риган и Гэйли. Некогда им пророчили если не высшую власть, то самые огромные силы нашего мира. Еще наши пращуры договорились объединить роды, чтобы стать единственными и всесильными. Но увы!.. Иногда жизнь распоряжается не так, как планируем мы. В роду Риган были только мальчики. А в роду Гэйли и вовсе ни одного ребенка. Вселенная здорово посмеялась над былыми надеждами семей. И тогда Гэйли решился на хитрость. Он удочерил девочку и выдал ее за свою дочь. И все бы ничего. Навряд ли кто-то стал бы проверять. И скорее всего, роды бы сошлись. Да вот только… Любовь бывает жестока. Алан встретил женщину, полностью покорившую его сердце. – Леди Дарина прикрыла глаза, погружаясь в тягостные воспоминания. – Лорд Алан Риган – древний маг-суккуб – имел очень высокое положение при дворе. Завистников у него было тоже много. О том, какие творения он создавал, слухи ходили. Но он никого не посвящал в свои тайны. И если с выбором любимой Алана советник Гэйли мог смириться, то с потерей артефактов, созданных сильнейшим магом – никогда. Тогда мой отец напомнил лорду Ригану о долге перед своим родом и обещании предков. Долги предков – святое. Алан попросту не мог противостоять ему. Но и отказываться от любимой женщины он не желал.
– Моя мама… – голос изменил мне, став приглушенным.
– Ваша мама, – качнула головой леди и распахнула глаза. Взгляд, ставший пасмурно-серым, был устремлен на меня. – Если бы я понимала тогда, – отрешенно проговорила она. – Но вы не знаете, на что способен советник ради достижения собственных целей.
У меня в животе стало холодно. «Знаю», – хотелось выкрикнуть мне. Но я промолчала, внимательно слушая леди Дарину. А она продолжала.
– Моего мнения никто не спрашивал. И… – Она с трудом проговорила следующие слова. – Прекрасная леди погибла от внезапного и очень скорого недуга, как раз в тот момент, когда лорда Ригана не было дома.
Леди Гэйли стояла напряженная, крепко сцепив пальцы рук.
– И тогда в его жизни появились вы… – с внезапной ожесточенностью проговорила я.
Она вздрогнула от моего голоса. Чья-то рука легла мне на плечо, и голос прошептал:
– Успокойся, Найли. Это не ее вина.
Мне показалось, что это был Север. Но в ушах шумело от отчаяния и ненависти ко всем родственникам Гэйли. Леди Дарина стремительно побледнела.
– Я утешала его и была рядом, – оправдываясь, проговорила она. – Я не знала, что задумал советник, и искренне верила, что он печется о моем благополучии.
