«О чем они?..» Хельга представила себе эту картину и сделалась свекольно-красной. Она уставилась на свои ноги. Тропинка переросла в дорогу и теперь огибала деревья, выводя на просеку. Прямо перед ними лежал Речной хутор, весь в бликах отраженного от стремительной реки света.
Бьёрн снова хохотнул:
– Мама, ты ужасна. Ничего, разберется когда-нибудь… раньше-то он это делал.
Хильдигуннюр кивнула поравнявшейся с ними Хельге.
– Если ничего не получится, пришли его ко мне. Уннтор его быстро обучит.
– МАМА! – хором воскликнули Хельга с Бьёрном, и Хильдигуннюр радостно захохотала:
– Я люблю вас, дети мои, но кажется мне, вы все думаете, будто вас в лесу нашли. Кстати, может кто-то из вас принести немножко дров? – она открыла ворота и ступила во двор. Хельга слышала рассказы о королевах, но не могла представить себе никого царственнее Хильдигуннюр.
– Видать, придется мне – твоя Веточка себя-то едва поднимает, не то что дрова, – сказал Бьёрн и подмигнул Хельге.
– О, она сильнее, чем кажется, – сказала Хильдигуннюр. – Но ты сходи, маленький мой тролленыш, – добавила она, поднялась на цыпочки и поцеловала великана в щеку.
Бьёрн, ухмыляясь, отодвинул ее:
– А ты тогда кто, мама?
– Женщина, способная выжить с твоим отцом и вас, обалдуев, вырастить, – парировала Хильдигуннюр. – Топор в сарае. Иди на север, в гору – там будет тропа к участку, который твой отец пытается расчистить. Увидишь. Топор принесешь вместе с дровами, только не руби больше, чем сможешь унести.
– Я всегда так делаю, мама, – Бьёрн улыбнулся и зашагал прочь.
– Пойдем, ленивица, – сказала Хильдигуннюр. – Надо готовиться к завтрашнему вечеру.
Хельга пошла следом за ней. Во дворе, за забором, она чувствовала себя в безопасности. Защищенной.
Волкодав приветственно гавкнул, когда Бьёрн проходил мимо, здоровяк остановился и почесал пса за ушами, а когда тот застучал хвостом, направился в сарай. Вскоре он вышел, неся топор с толстой рукоятью, настоящее орудие лесоруба.
– Этому доводилось и косточки ломать, – пробормотал он, взглянув на многажды заточенное лезвие. Пес умоляюще смотрел на него, пока он шел обратно к забору.
– Вырубка? – он посмотрел на сплошную стену деревьев, притиснувшуюся к подножью холма. – А эти-то старому козлу чем не угодили? Ну, лучше делать как маманя говорит, – продолжил он, шагая мимо деревьев к тропе, как ему было велено. Воздух под сенью деревьев был неподвижным, и по лицу взбиравшегося на холм Бьёрна расползлась улыбка.
Тропинку он нашел легко – и тут же услышал вскрик, быстро стихший.
С топором наготове Бьёрн ворвался на вырубку… чтобы увидеть мелькание белой кожи – руки, ноги, широкую спину – и лежащую на земле Руну, вцепившуюся Карлу в волосы, подталкивавшую и подгонявшую его.
– Сзади, – прошипела она в ухо любовнику, тот замер в середине толчка и оглянулся через плечо на великана с топором.
Ему потребовалось мгновение, чтобы оценить положение.
– Сделай вид, что… – начал Карл, но Бьёрн уже отвернулся.
Широко размахнувшись, здоровяк погрузил топор в ближайшее дерево. Не глядя на любовников, он сказал:
– Маме дрова нужны.
И ушел.
Как только он скрылся, Руна положила руку на шею Карлу, поглаживая его.
– Ну же, – прошептала она, притягивая его ближе, – не останавливайся.
Карл оттолкнул ее и поднялся на колени, скрывая штанами опадающий член.
– Хватит, – сказал он.
– А мне нет, – сказала Руна, блеснула соблазнительной улыбкой, приподнялась и потянулась к его бедру.
Карл оттолкнул ее руку и встал.
– Я сказал, хватит.
В глазах у Руны сверкнула злость, и она поднялась на ноги, безотчетно поправляя платье и вытряхивая траву и веточки из волос.
– Но я думала…
– Не надо было думать. Я просто хотел кому-нибудь присунуть.
Ее глаза наполнились слезами, челюсти яростно сжались. Она закусила губу, сорвалась с места и убежала прочь от хутора, в глубину леса.
Карл крепко зажмурился и вздохнул.
Потом снова открыл глаза, подошел к торчавшему из дерева топору и пробормотал:
– Так. Дрова.
Он потянул за рукоять, но топор не поддался. Карл с проклятиями стал расшатывать его из стороны в сторону снова и снова, пока лезвие наконец не начало выходить на ширину ногтя с каждым рывком.
Хельге всегда казалось, что выполнять работу по дому вместе с матерью – это особая честь. Все становилось приятно ритмичным и тихим, и ее мысли где-то витали, пока она механически нарезала морковку ножом.
– Пожалей свою старушку-мать и принеси мне еще дров, – попросила Хильдигуннюр. – Нужно разжечь посильнее огонь под котлом.
Солнечный свет ударил вышедшей из дома Хельге в лицо, и ей пришлось надолго зажмуриться, чтобы привыкнуть к нему. Она услышала, как плещутся в реке детишки, и без труда вообразила тоску на лице присматривавшей за ними Гиты.
Ноги сами отнесли ее за угол дома, в тень, к навесу, под которым были сложены дрова. Она взглянула на отсыревшие поленья. «Хорошо, что нарубить еще послали кого-то другого». Хельга набрала охапку дров посуше и осторожно понесла назад, глядя под ноги, хоть и была уверена, что может пройти этот путь с завязанными глазами. Она сбросила груз в корзину для дров.
– Вот.
– Спасибо, – сказала Хильдигуннюр. – Много Бьёрн нарубил?
– Не знаю, – сказала Хельга. – Он, похоже, еще не вернулся. Топора не видать.
– Хм, – она бросила в огонь три полена, и голодное пламя мгновенно вгрызлось в древесину.
Позади них открылась дверь, и в дом вошел Бьёрн.
Хильдигуннюр повернулась к нему:
– Где мои дрова, здоровая ты орясина?
– Карл сказал, что нарубит, – ответил Бьёрн.
Хельга взглянула на мать. «Ей это совсем не нравится», – подумала она. И что вообще Карл делает в лесу? Она попыталась вспомнить, когда в последний раз видела старшего из братьев.
– Так возьми другой топор и помоги ему, – приказала Хильдигуннюр. – Тут тебе делать нечего.
Бьёрн молча повернулся и ушел.
Когда дверь закрылась, Хильдигуннюр вздохнула:
– Как же сложно уследить за всем зверьем, – пробормотала она.
Хельга не была уверена, что речь идет о домашней скотине.
По лесу гуляло эхо от ударов металла о дерево. Бьёрн с топором на плече поднялся на холм и нашел вырубку. Его старший брат стоял у огромной сосны, весь в поту, с безумной улыбкой, и рубил что было силы. Два дерева, каждое в три человеческих роста, уже лежали на земле. Карл оглянулся, заметил Бьёрна и с новой силой атаковал сосну.
