– Я этого не писал. Понятия не имею, кто это сделал. Проверьте ноутбук, может, его взломали. Я и сам проверил бы, но полагаю, что вы этого не позволите.
– Правильно полагаете. Мы сами всё проверим. – Хартланд передал ноутбук одному из коллег, и тот вышел с ним из кабинета. – А пока мы с вами можем продолжить разговор о подозрительных мэйлах.
– Говорить особо не о чем, – возразил Манцано. – Я не знаю такого адреса, а потому и сказать мне нечего.
Хартланд что-то загрузил на собственном ноутбуке и прочел вслух:
– Пьеро Манцано, в восьмидесятые и девяностые великолепный хакер и политический активист, в две тысячи первом даже был арестован во время саммита «Большой восьмерки» в Генуе.
– Можете не пересказывать мне мою биографию. Я знаю, чем занимался…
– Кто-то атаковал Европу и США. А судя по вашей почте, можно…
– Стоп, секунду! Как США?
– …сделать вывод, что с этим кем-то вы контактируете.
Так они подозревали его, Пьеро Манцано, в причастности к происходящему! Этот Хартланд только что напомнил о его участии в политических акциях. Они считают его террористом.
– Это… это абсурдно…
– Мы это выясним, – ответил Хартланд, нахмурив брови.
– Не сомневаюсь… А что произошло в США?
– Вы не слушали радио по дороге?
– Не смог поймать ни одной станции.
– Сегодня утром в Соединенных Штатах произошло массовое отключение. Бо́льшая часть страны оказалась без электричества.
– Вы шутите…
– Поверьте, я не расположен к шуткам. Лучше вам все рассказать, пока вами не занялось ЦРУ.
* * *
Шеннон взяла пуховик с заднего сиденья и накинула на себя. В машине стало прохладно. Уже час, как она ждала на парковке перед громадным офисным зданием на окраине города. Над верхним этажом тянулись гигантские буквы: «Талэфер АГ». В нормальных условиях Шеннон вышла бы в Интернет с телефона и разузнала, что это за предприятие. Но условия были далеки от нормальных. Без радио ожидание казалось мучительно долгим.
Шеннон вышла из машины и пересекла парковку. Там стояло еще несколько машин. Вероятно, у них работала система аварийного питания.
В фойе за стойкой скучала женщина. При появлении Шеннон она вскинула брови:
– Чем могу помочь?
Журналистка украдкой огляделась. Перед стойкой находился стенд с фирменными брошюрами. На немецком и английском языках. Отлично.
– Вы говорите по-английски?
– Да.
– Кажется, я заблудилась. Мне нужно попасть в Ратинген.
Лицо женщины осветилось улыбкой. Она объяснила на ломаном английском, что достаточно повернуть с парковки направо и примерно через километр будет Ратинген.
Шеннон поблагодарила. Словно бы невзначай полистала брошюру и сунула в карман.
– До свидания.
В машине она плотнее закуталась в пуховик и принялась изучать проспект, поглядывая то и дело на главный вход, где скрылся Манцано.
Нантёй
– Закончились, – объявил Бертран Дорель и потряс пустую упаковку из-под лекарства. – Нужно купить новую.
– Но нам нельзя выходить из дома, – возразила его супруга.
– Я выйду и сразу сяду в машину. Что такого случится?
Он пошел на кухню. Аннет последовала за ним. Селеста Боллар сидела за столом и ощипывала курицу. Она складывала перья в большую коробку, но немало их разлетелось и по полу.
– Уж и не помню, когда занималась этим в последний раз, – вздохнула Селеста. – Забыла, как это нелегко.
С задней двери вошел Венсан Боллар: в каждой руке по корзине, полной дров. Он с грохотом опустил их на пол.
– Вы не знаете, где здесь ближайшая аптека? – спросил Бертран.
– Не знаю, открыта ли она, – ответил Венсан. – Это срочно?
– Да, у меня закончилось лекарство.
Боллар только кивнул.
Аннет переглянулась с его женой.
– Вообще-то выходить не следует, – пропыхтел Венсан. – Но раз надо, значит, надо… – Он поцеловал жену в щеку. – Мы не задержимся.
Ратинген
Хартланд уже два часа допрашивал Манцано.
– Что значит «ничего не найдут»? Что мы должны найти? И значит ли это, что вы помешаете это обнаружить? Или здесь нечего искать? Вы рассчитывали получить доступ к системе? Относительно чего вы будете держать их в курсе? Что вам еще известно?
Вопросы сыпались бесконечно. Манцано отвечал встречными:
– Неужели я настолько глуп, чтобы отправлять такое письмо без шифрования? Или не удалить его сразу после отправки?
Дверь отворилась, и вошел второй сотрудник Хартланда. Он держал в руках ноутбук Манцано.
– Мы обнаружили другие письма, в которых вы информировали о своем пребывании в Гааге.
– Это просто смешно! – воскликнул Манцано. – О чем вы говорите?
– Похоже, вы-то нам и нужны, – произнес Хартланд и поднялся: – Пьеро Манцано, мы заключаем вас под стражу. Вас поместят под арест и продолжат допрос. В Федеральной разведывательной службе также выражали заинтересованность вами.
Где немецкая разведка, там и до ЦРУ недалеко – после того, как США подверглись атаке… При мысли о методах, применяемых в американской секретной службе и даже одобренных президентом, Пьеро стало дурно.
Нантёй
Когда с улицы донесся звук мотора, Аннет поспешила в коридор. Их мужья вошли внутрь и быстро затворили за собой дверь.
Бертран поднял в руке упаковку с лекарством, и Аннет облегченно вздохнула.
Он смял пачку в кулаке. Это была старая упаковка, пустая.
– Нет, – сообщил Бертран, – на складах ничего не осталось.
Дюссельдорф
Водитель повернул к стоянке перед комплексом зданий. Несколько мест на парковке занимали генераторы, и воздух был сизым от их выхлопа. Через узкую клумбу в сторону зданий тянулись толстые кабели.
Дорога заняла примерно полчаса. Когда они проехали указатель, Манцано понял, что его везут в Дюссельдорф. Он вышел из машины, и его обдало холодом. Хартланд не счел нужным надевать на него наручники.
– Я дико хочу в туалет, – сказал Пьеро. – Не могу больше терпеть. Я облегчусь здесь, вы не против?
Хартланд бросил на него взгляд.
– Ну, не мочить же вам штаны…
Манцано направился к генераторам. Хартланд и его сотрудник последовали за ним. Пьеро остановился возле одного из агрегатов, оглянулся на своих конвоиров, требуя хоть какого-то личного пространства, и стал расстегивать брюки. Хартланд с коллегой пренебрегли его пожеланием и стояли сразу за ним. Манцано слышал их дыхание и украдкой рассматривал генераторы и кабели. Ему ничего не оставалось. Он развернулся и направил струю на коллегу Хартланда.
