— Вы ещё здесь? — Аня.
— Да, — из-за двери.
Аня осматривает дверь: нет достаточно большой щели, чтобы через неё просунуть флешку.
— Отойдите и подсветите себя фонариком, чтобы я видела, где вы находитесь, — Аня.
— Окей, — из-за двери.
Аня слышит звук шагов, смотрит в глазок: её указания в точности выполнены. Она открывает дверь, кладёт флешку на коврик, закрывается. Шаги приближаются к двери.
— Слушайте. Кто вы такие? За что схватили Андрея? — Аня.
— Для вашей же безопасности будет лучше не знать, — из-за двери.
— Так не работают. Я уже ввязалась в это, — Аня.
Секундная тишина.
— Может, тогда ты хотя бы пустишь нас внутрь и напоишь чаем? — из-за двери.
Аня раздумывает: с одной стороны, парни не похожи на преступников. С другой — пускать в дом кого попало явно не следует. Ничем хорошим это никогда не заканчивается. Вон что произошло с семьёй в «Забавных играх» Михаэля Ханеке или в «мама!» Даррена Аронофски. В общем, весь её кинематографический опыт взывал к благоразумию, а жизненный ничем подобным не мог похвастаться. За окном громыхает, яркая молния освещает комнату. Ещё одно кинематографическое предупреждение.
— Хорошо, я сейчас открою, — Аня.
В квартиру заходят двое вполне обычных парней: сникеры, подкатанные штаны, плащи, шляпа а-ля Уолтер Уайт и кепка. Зайдя в комнату, один из них сразу протягивает руку в приветствии:
— Привет. Я — Томас, это — Игорь. Приятно познакомиться.
Аня пожимает им руки:
— Аня. И мне очень приятно.
Томас и Игорь раздеваются, проходят в комнату. Аня закрывает за ними дверь, ставит воду.
— Чай есть только чёрный, — Аня.
— Пойдёт, — Томас.
Аня заваривает чай, разливает его по чашкам.
— Ну что? Выкладывайте всё как есть, — Аня.
Томас переглядывается с Игорем.
— Ты, я? — Томас.
— Давай я, — Игорь.
Он делает большой глоток чая:
— Итак. Даже не знаю с чего начать. Во-первых, Андрей — это ненастоящее имя твоего друга. Его зовут Стивен. Это имя, которое он себе выбрал. Во-вторых, мы — номиналисты. Мы протестуем против существующего в Киеве диктата имён.
Аня не понимает:
— Какого ещё диктата имён? О чём вы?
— Просмотри список своих друзей, телефонную книгу. Вспомни всех, с кем ты общалась. Всех парней зовут Андрей или какая-то вариация этого имени, а девушек — Аня. Это ненормально. Кто-то управляет нами, решает за нас, как нас зовут и что нам делать, — Игорь.
— Это полный отстой, — Томас.
Аня достаёт телефон, просматривает список номеров: и правда, всех зовут либо Аня, либо Андрей. Та же ситуация и в фейсбуке.
— Слушайте, ну это может быть чистым совпадением, — Аня.
— Ты можешь открыть флешку — тут полный список всех жителей Киева. И там будет то же самое, — Томас.
За окном сверкает молния, дождь учащается.
— Допустим. Хорошо. И что с этим делать? — Аня.
Игорь резко ставит чашку на стол:
— Бороться. Или бежать.
Аня замирает от неожиданности. Несколько секунд царит тишина, нарушаемая лишь звуками дождя.
— И… Что выбрали вы? — Аня.
— Эта флешка — наше единственное доказательство существующего в Киеве заговора. Но мы не можем просто выложить эту информацию в сеть — нам никто не поверит. Нужна медийная платформа, которая поможет донести правду киевлянам, — Игорь.
Он делает большой глоток.
— Как когда-то запорожские казаки — мы решили покинуть Киев и начать свою справделивую борьбу извне. Мы создаём виртуальную сеть-сечь на блокчейне с элементами виртуальной реальности. Она называется «ВиЯр» или «Виртуальный Яр». Это место, где каждый сможет называть себя так, как он хочет, — Игорь.
Аня некоторое время переваривает информацию. Заметив, что собеседник замолчал, она решает задать пару вопросов:
— Так. Очень хорошо. А почему вы не зальёте данные с флешки в сеть? И я правильно поняла, что вы хотите просто напросто бросить всё это и уйти в свой счастливый «ВиЯр»?
Игорь обиделся:
— Слушай, ну с флешкой мы просто ещё ничего не успели сделать. И «ВиЯр» — это не про то, как уйти от проблемы. Это героический плацдарм для…
Новый удар грома совпадает со звуком выбитой двери. В квартиру Ани забегают агенты Тайной Службы Киева всё в тех же жёлтых кроссовках, — и как они не промокают при такой погоде? Среди них и агент с прижатыми пальцами. Игорь и Томас бегут к окну, открывают его, свистят. Игорь достаёт флешку, размахивается, чтобы выбросить её в окно, но его руку перехватывает один из агентов. Они надевают на повстанцев наручники, выводят их из квартиры. К Ане подходит уже знакомый агент, пожимает ей руку:
— Спасибо, вы нам очень помогли.
Аня в недоумении:
— Как?
Агент, улыбаясь, снимает с её ладони тонкую плёнку, разворачивается и уходит. Оставшись наедине, Аня рыдает, собирает вещи, закрывает дверь и осматривает её: вроде, снаружи выглядит целой. Она выходит из дому и тридцать минут идёт пешком: сама мысль о такси её жутко пугает, не верит она и общественному транспорту. Насквозь промокнув, Аня приходит к маминой квартире. Звонит. Проходит примерно полминуты, прежде чем она слышит:
— Иду, иду. Кто там?
— Это я, мама, — Аня.
— Аня? Так поздно? — мама.
Мама открывает, обеспокоенно смотрит на дочь. По внешнему виду Ани сложно сказать, то ли она плачет, то ли просто сильно промокла под дождём.
— Всё хорошо? — мама.
Аня обнимает маму:
— Можно я сегодня у тебя переночую?
— Да, конечно, — мама.
Ночью Аня долго не может заснуть: пытается сложить произошедшее в единую картину. Наконец сон одолевает её, а утром она спрашивает у мамы, почему она назвала её Аней.
— Ты знаешь, очень интересный вопрос. Я ни минуты не сомневалась, что тебя будут звать именно так. Это в честь нашей прабабушки, — мама.
— Слушай, а тебя не смущает, что так же звали и бабушку, и тебя, и всех моих тёть? Всех, кого ты и я знаем? — Аня.
— Нет. Это легко может быть совпадением, — мама.
Просто совпадение: вот как видит большинство событий простой обыватель. Не подвергая ничего критике и анализу, он не осознаёт последствия своих действий или же, как в данном случае, бездействия.
— Ты тут? — мама.
Её вопрос выводит Аню из раздумий:
