Во второй половине ХIV в. из-за роста силы и влияния Новгорода военных конфликтов с ним стало мало. Власти Новгорода, уверовавшие в свою силу, мощь, непобедимость новгородских войск, не уделяли должного внимания вопросам совершенствования новгородского военного устройства и сохранения военного могущества (и так тянулось почти сто лет). Оснащение войска, порядок в нем, боевое мастерство воинов постепенно пришли в полный упадок. Кроме того, они переоценили работавший на их интересы фактор соперничества их завистников-соседей между собой.
Результаты невнимания к усилению военной мощи Новгорода сказались пагубно на его судьбе. В 1456 г. новгородцы численностью 5 тысяч конных ратников потерпели поражение под Руссой от хорошо обученных и добротно вооруженных 200 московских ратников. В 1471 г. новгородцы в борьбе с Московским княжеством наспех собрали войско, посадили на коней и заставили воевать необученных конному бою горожан и крестьян; в битве при Шелони 40 тысяч новгородских воинов не могли одолеть московскую рать, численностью всего лишь 4,5 тысячи воинов, тогда 12 тысяч новгородцев погибли, а 2000 новгородцев попали в плен.
С конца ХIII – начала ХIV в. соседи Новгорода, уяснив ослабление его обороноспособности, дали волю своим помыслам овладеть новгородскими землями и подчинить Великий Новгород себе. Если в ХIII в. шведы и немцы посягали на Новгородские земли, то с ХIV в. к ним прибавились Москва (Московское княжества), затем – Тверь и Литва. Началось с того, что великий князь владимирский Михаил Ярославич (1272–1318) прислал в Новгород наместника без предварительного обсуждения его кандидатуры с новгородцами; великие князья московские Иван Калита (1296–1340), Семен Гордый (1316–1353) и другие московиты как могли стремились ограничить самостоятельность Новгородской республики. В 1397 г. Московское княжество отторгло у Новгородской республики Двинскую землю, разразился новгородско-московский конфликт, в 1398 г. Двинскую землю вернули Новгороду. Новгородцы считали, что выгоды им в союзе с Москвой не будет, поэтому искали установления союза с Литвой, с которой у Московского княжества были разногласия. В середине ХV в., когда происходила ликвидация государственной раздробленности на Руси, именно Новгородская республика стала главным препятствием для завершения этого с исторических позиций прогрессивного процесса. В этот период Новгородская республика была готова даже стать под власть католического княжества Литовского. Новгородские бояре были готовы принять власть Литвы, чтобы сохранить свои личные привилегии. Очень серьезный конфликт с Московским княжеством стал с середины ХV в. неизбежным.
Отношения новгородцев и московских князей, великих князей, царей были натянутыми. Новгородцы не пытались прихватить московские владения, Новгород не нападал на Москву, как правило, не грабил московские земли, население. А московские князья, цари мечтали о присвоении богатств Новгородской земли, искали предлоги для военных походов на Великий Новгород.
Великие московские князья до Ивана III (1440–1505, великий князь с 1462) прежде всего думали о своем обогащении, а не о создании мощного русского централизованного государства (эту задачу в основных чертах решил Иван III). Нет никаких документальных подтверждений тому, что великий князь московский Иван Калита (1296–1340, великий князь с 1325) и его потомки до Василия Темного включительно (1415–1462, великий князь с 1425) целенаправленно что-то делали во имя создания мощного единого русского государства. Они хотели сохранить и увеличить свои владения, богатства, упрочить свой статус великого князя. Новгород был лакомым куском в их алчных стремлениях, мечтах об обогащении. Они хотели любой ценой подчинить себе Новгород, включить Новгородскую землю в состав Московского княжества, приращивать свои богатства за счет богатых новгородцев.
Новгородцы знали о желаниях московских князей и изо всех сил стремились сохранить самостоятельность, сберечь как государственное образование Новгородскую вечевую республику. Новгородцы, имевшие большие владения и влияние, имели своих данников. Со временем им пришлось самим платить дань ордынцам. Новгородцы, естественно, не хотели, помимо ордынского ярма, тащить еще и московское. Зная агрессивный настрой в их адрес московских великих князей, новгородцы любой ценой искали пути сохранения их богатств, привилегий, вольницы, самостоятельности. В этой ситуации они потерпели поражение прежде всего из-за своей жадности, алчности богатейших бояр и купцов, их политической недальновидности, отсутствия мудрых и ловких правителей, невнимания к проблемам своего воинства, растущего социального неравенства в новгородском обществе, недооценки возможностей церковных иерархов в решении любых проблем. Новгородцы слишком верили в возможности своих богатств, полагали, что за их деньги можно купить решение разных проблем. В своих стремлениях к неуемному обогащению, вере во всесильность денег они становились уязвимыми в нравственно-духовном плане, неизбежно притупляли, истребляли свою человеческую сущность.
Год от года все в большой мере на жизнь и обстановку в Новгородской республике оказывали влияния непростые отношения Новгорода и великого Московского княжества, тем более что началось и продолжалось объединение русских земель вокруг Москвы. С давних времен главным и самым опасным оплотом политического сепаратизма на Руси являлась именно Новгородская боярская республика. Долго шла борьба между Московским княжеством и Новгородской республикой (которая со второй половины ХV в. была в большой мере склонна принять власть Литвы, лишь бы не подчиняться московскому князю).
Иван III Васильевич. Титулярник. XVII в.
В конфликте за великое княжение между великим князем московским Василием II, Темным (1415–1462, великий князь с 1425 г., ослеплен в 1446 г.) и князем Дмитрием, Шемякой (сын удельного князя Юрия Дмитриевича Звенигородского и Галич-Костромского, который был великим князем в 1433–1434), новгородские бояре активно поддерживали Дмитрия Шемяку, который в случае успеха его действий обещал им не посягать на самостоятельность их боярской республики. В 40-х гг. ХV в. по решению вече, определенному волей новгородских бояр, польский король и великий князь литовский Казимир IV получил право сбора нерегулярной дани с некоторых новгородских волостей и право держать в новгородских пригородах своих тиунов. Антинациональная политика бояр, их произвол и усиление феодальной эксплуатации вызвали ряд крупных выступлений рядовых новгородцев и крестьян в 1418, 1421, 1446 гг. Эти события облегчили Москве борьбу за подчинение Новгорода. Как уже отмечалось, войска Василия Темного разгромили новгородское ополчение под Руссой в 1456 г., был подписан Яжелбицкий мир, ставший первой вехой в процессе лишения Новгорода самостоятельности и его подчинения Москве. Новгород обязывался не принимать больше противников Василия Темного (в 1450 г. Дмитрий Шемяка, потерпевший поражение в сражении при Галиче, бежал в Новгород и там вскоре был отравлен). Новгород лишился права внешних сношений и законодательных прав (не вече, а московский князь стал высшей судебной инстанцией), новгородскую печать для документов заменили печатью московского великого князя (что было выражением политической зависимости Новгорода от Москвы). В 1460 г. Василий Темный с младшими сыновьями пять недель жил в Новгороде. Но новгородцы отнеслись к этому неприязненно, о чем говорит и попытка покушения на воеводу великого князя Федора Васильевича Басенка. В период правления Ивана III (1440–1505, великий московский князь с 1462) начался решающий этап в процессе объединения русских земель вокруг Москвы. В период конфликта Новгорода и Пскова (вторая половина ХV в.) Иван III занял осторожную позицию, стремился сохранить политический нейтралитет. Когда новгородские правители обратились к своим западным соседям, Ордену, с предложением о совместных действиях против Псковской республики, Москва начала готовиться к войне с Новгородом. С конца 60-х гг. ХV в. отношения между Московским княжеством и Новгородом стали существенно ухудшаться. Новгородская боярская республика не платила в великокняжескую казну пошлин; захватила земли, которые их правительство уступило в свое время великому князю; временами нападали на владения великого князя и его братьев и т. п. Затем новгородцы пригласили на княжение в их боярскую республику без согласия Москвы из Литвы князя Михаила Олельковича, человека хотя и православного, но откровенно тяготевшего к Литве. Затем влиятельные богатые новгородские бояре во главе с Марфой Исаковной Борецкой решили принять власть Литовского государства, создать в нем Новгородское православное наместничество (см. с. 108). Весной 1471 г. прибывший (1470) из Литвы в Новгород князь Михаил Олелькович из-за обострившейся обстановки в городе покинул Новгородские земли. Под давлением партии Марфы Борецкой новгородские послы заключили договор с Казимиром IV, признали его своим князем, обязались принять его наместника и получили от него обещание охранять их интересы. В этих условиях Иван III решил жестоко наказать новгородцев: не щадить в боевых действиях бояр, призвал своих воевод к жестокому обращению со всем новгородским населением, в том числе мирными жителями. Как уже отмечалось, в 1471 г. московское войско нанесло сокрушительный удар при р. Шелони (впадает в оз. Ильмень к западу от Новгорода). В результате этой решительной победы и заключения в местечке Коростыни московско-новгородского договора великий московский князь Иван III получил большую контрибуцию, самостоятельность боярской республики была существенно урезана. Новгород вернул Москве часть земель, ранее захваченных ими; обязался точно платить великому князю дань и московскому митрополиту – судную пошлину, посвящать в сан архиепископа новгородского только в Москве; не сноситься с королем польским и великим князем литовским; отменить вечевые грамоты; оставить за великим московским князем верховную судейскую власть (многое из этого они обещали еще князю Василию Темному в 1456 г. по Яжелбицкому миру, но не выполнили свои обещания). Осенью 1471 г. московское войско вместе с Иваном III вернулось из первого похода на Новгород в Москву. В Новгороде продолжился боярский беспредел, в очередной раз обострились классовые противоречия. В конце 1475 г. Иван III в сопровождении большого войска пошел с «миром» в Новгород. Перед новгородцами он намеренно ловко и хитро выступал как защитник простых людей от боярского засилья, приобрел симпатию городских низов, в среде которых преобладали антилитовские настроения. В 1477 г. в Москву из Новгорода усилились жалобы на местные беспорядки и непочтение боярской верхушки великого князя. В октябре 1477 г. Иван III предпринял второй военный поход на Новгород, которому был придан общерусский характер, поскольку он осуществлялся в интересах централизации единого государства. Во втором походе Ивана III на Новгород участвовали не только полки московского великого князя, но и воинские формирования его братьев, войска тверского князя, Пскова, татарского царевича Даньяра. Московские войска блокировали Новгород, начались и тянулись целый месяц переговоры враждующих сторон, завершившиеся полной капитуляцией новгородцев. Осада Новгорода московскими войсками была снята, власть в Новгороде с конца января 1478 г. полностью перешла к великокняжеским наместникам, новгородское вече навсегда прекратило свое существование (вечевой колокол сняли, отправили в Москву, повесили на звоннице в Кремле), завершилось независимое существование Новгородской боярской республики.
