Живописные Тутаев и его окрестности, тихий и размеренный ритм жизни в этом небольшом городе, красоты волжских берегов, ширь местных просторов, исконно русские ландшафты, богатство архитектурных памятников и многое другое были и остаются благодатной средой, давшей и дающей России талантливых, смелых и жизнеспособных людей, не говоря уже о том, что эти места способствуют улучшению здоровья, упрочивают доброе начало в людях, даруют творческое вдохновение. Расскажем только о некоторых наших соотечественниках, жизнь которых оказалась тесно связанной с этим привлекательным волжским городом и его ближайшим окружением.
Федор Никитич Слепушкин (1783–1848) – крестьянин, уроженец романовских мест, талантливый русский поэт, получивший признание своих современников благодаря его идиллическим стихам (сборник «Досуги сельского жителя», 1826 г.; эпическая поэма «Четыре времени года», 1830 г.). Современному россиянину, как правило, мало что говорит имя этого поэта, а когда-то он был известен, даже моден, был символом торжества, таланта и трудолюбия над светскими правилами. Выходец из небогатой крестьянской семьи, благодаря своему поэтическому таланту, редчайшему трудолюбию, терпению, поддержке прогрессивных людей, он получил в конце концов общественное признание, стал уважаемым поэтом и довольно состоятельным человеком. В Санкт-Петербурге, в его исторической местности Усть-Славянка, сохранился возведенный в классическом стиле дом Слепушкина.
Скромный город Тутаев и его окрестности заставляют лишний раз вспомнить, какое исключительное значение имела Волга, ее прибрежные города, да и все селения ее бассейна, их жители в творчестве удивительного русского художника Б.М. Кустодиева. Он видел в Волге своего рода символ России, стремился к ней, ее людям для творческого воодушевления и физического оздоровления. Он особенно любил Верхнее Поволжье. Среди городов бассейна Волги он особенно выделял Кострому, Кинешму, Ярославль, Романов-Борисоглебск (Тутаев), Рыбинск, Астрахань, любил и также посещал другие древние русские города, в том числе Ростов, Переславль-Залесский, Суздаль и им подобные. Судьба Кустодиева чем-то схожа с былинной судьбой Ильи Муромца. Но неизлечимая болезнь с 34 лет удручала и мучила художника, однако не лишила его духовной силы, не умалила любовь и преданность России. Кустодиев в детстве и юности боролся за право учиться и заниматься любимым делом, затем 6 лет постигал на академическом уровне профессиональную творческую мудрость, утверждал и утвердил свой талант, добился ярких успехов и достатка, а затем 15 лет мучительно боролся с тяжелейшим физическим недугом и создал свои лучшие художественные работы. На своих полотнах он удивительно верно отразил отличительные черты природы, людей, облика селений, национальных традиций и быта народов России. Так отображал Россию на своих полотнах только он. Сейчас любой мало-мальски образованный человек не может представить русскую живопись без кустодиевских красавиц, праздников, зимы, видовых далей просторов России, портретов ярких личностей – все это реальная и кустодиевская Русь. Именно природная и людская красота, неповторимость красот России, с особой прелестью быта провинциальных мест давали Кустодиеву главные силы для творчества, борьбы с тяжелейшими болезнями, для сбора сил во имя работы и содержания его семьи, продолжения его собственной жизни.
Борис Михайлович Кустодиев (1878–1927) создал красочные сцены крестьянской и провинциальной жизни, купеческого быта, был самобытным иллюстратором, ярким театральным художником, редким мастером портрета, одним из первых среди художников своего времени обратился к светской тематике. На своих полотнах он сделал радость жизни своей главной темой. Он и события 1917 г. воспринимал как живительную радость (но, как выяснилось позже, ошибся в оценке революционных событий и их последствий).
Кустодиев родился в Астрахани, в семье со скромным достатком, где мечтали, чтобы он стал священником. Он учился в духовном училище, затем – в семинарии. Его отец рано умер, и четверых детей растила мать на скромную учительскую пенсию, еще она подрабатывала игрой на фортепиано в богатых домах. В финансовом плане учиться ему отчасти помогал раздражительный дядя-чиновник, живший в Петербурге. В 18 лет Борис ушел из семинарии и поступил в Петербургскую академию художеств. Его неординарный талант живописца заметили сразу. Он неоднократно получал денежные премии за свои работы на академических конкурсах, участвовал в выставках, в том числе и на международной в Мюнхене, ему присудили второю золотую медаль за портрет художника И.Я. Билибина. Он учился в мастерской знаменитого художника И.Е. Репина, который пригласил 23-летнего Бориса и еще одного своего ученика (Куликова) писать вместе с ним прославившееся вскоре полотно «Заседание Государственного совета». Борис работал над правой частью грандиозного холма. Репин назвал Кустодиева самым талантливым своим учеником, «богатырем живописи». Кустодиев унаследовал от учителя основной репинский бизнес – портретный. Кустодиев писал сановников и буржуа, стал лучшим портретистом своего времени. Он писал портреты ради хороших гонораров, а действительно увлекали его композиции на темы национальной жизни. Он любил Россию и хотел писать ее, не стремился ехать за границу. Еще в 1903 г. он, как окончивший Академию с отличными познаниями и получивший за диплом золотую медаль, стал на целый год пансионером Академии, поехал совершенствовать свое мастерство за границу. Но меньше чем через 5 месяцев он вернулся в Россию, без которой он жить и творить не мог. Мадриду и Парижу он предпочел Кинешму и заволжское село Семеновское-Лапотное (Это был второй за всю историю Академии художеств случай, когда заграничное пансионерство было прервано; первым был В.Г. Перов.) В России работы Кустодиева пользовались большим успехом, пришел достаток. Прекрасная жена Юлия Евстафьевна родила ему сына (1903) и дочь (1905). Поблизости от села Высокое, где она выросла, за деревней Маурино 25-летний Кустодиев купил землю и поставил (1905) дом с мастерской, названной им Теремом. В 31 год Кустодиева избрали академиком живописи Петербургской академии художеств. А в 1912 г. (ему 34 г.) знаменитая галерея Уффици во Флоренции, где собраны автопортреты всех великих художников Европы, заказала автопортреты трем лучшим русским художникам: И.Е. Репину, В.А. Серову и Б.М. Кустодиеву. Это было уже и высокое мировое признание выдающихся живописных способностей Кустодиева. Он был счастлив, полон творческих сил и задумок.
Вдруг у него невыносимо стала болеть голова, головная боль была нестерпимой, вызывала рвоту, он не мог работать. Затем стала болеть и рука. Любой посторонний звук усиливал боли. Врачи не могли объяснить причину этого и посоветовали ему ехать лечиться в Швейцарию, что он и сделал: 9 месяцев лечился в клинике в маленьком швейцарском городке Лейзене (недалеко от Лозанны). Боли у него не проходили, к тому же у него появились признаки еще одной болезни – ностальгии. Он безумно скучал по России, семье. Ему силы и терпение лечиться и жить давали только воспоминания о Родине и мысли об обязанностях перед женой и детьми. Ему мучительно хотелось в Россию, а нужно было лечиться. Несмотря на боли, он стал работать, писал по памяти Россию, ее людей, природу, праздники. Кустодиеву, по рождению астраханцу, милее всего была Россия провинциальная – крестьян и купцов. Особенно он любил писать купцов и купчих, видел в них крепких хранителей национальных традиций. В начале ХХ в. именно они особенно надежно и бережно сохраняли в России национальное начало в укладе жизни, одежде, привычках, манере поведения, в обустройстве быта и их строениях, домах. Он на своих полотнах создал тип русской красавицы именно такой, какой в народе почитался самым совершенным. На его полотнах красавицы-купчихи, а иногда – и крестьянки, все как одна – кровь с молоком, величавые, белотелые, круглолицые. Румяные, с темными бровями вразлет, с открытым и добрым лицом. Он такими и начал их писать, лечась в Швейцарии, и продолжал всю жизнь. В 1912 г. Кустодиев вернулся после лечения в Россию, но он должен был постоянно носить твердый, как панцирь, целлулоидный корсет, так как врачи считали, что у него туберкулез позвоночника. Боли у него немного уменьшились, он притерпелся к ним, продолжал работать, даже совершил ряд поездок по Подмосковью (в Троице-Сергиеву Лавру, село Воскресенское и др.), а затем всей семьей в который раз отправился на Волгу. Они проплыли на пароходе по Волге от Рыбинска до Астрахани. При этом, несмотря на мучительные боли, он везде каждый день работал. Его однокашник по Академии художеств И.Я. Билибин писал о нем так: «Волга и Кустодиев неразъединимы. Поволжские города, ярмарки, розовые и белые церкви с синими и золотыми куполами, дебелые купчихи, купцы, извозчики, мужики – вот его мир, его матушка Волга и его Россия. И все это здорово, крепко и сочно».
