– Боюсь, что да…
– Вот именно. Но и оставить все как есть я тоже не могла. Я ведь знаю Лору, и если бы она с вами что-то сделала, я бы этого себе не простила. Поэтому я узнала в канцелярии школы ваш адрес и приехала сюда к назначенному времени.
Юлия не стала рассказывать своей новой знакомой, как именно она узнала ее адрес – это могло вызвать у той новые подозрения. Вместо этого она проговорила:
– Хорошо, что я успела вовремя!
– Да, хорошо… – на этот раз в голосе Анны прозвучала искренняя благодарность. – Простите, что проявила недоверие, но согласитесь, что все это выглядело более чем странно.
– Только если не знать, что собой представляет Лора! Она ведь в Тагиле участвовала в вооруженном ограблении, возможно, даже не в одном, но ее никто даже не заподозрил, по делу она проходила только как свидетель.
– Вот как? – настал Аннин черед поднимать брови. – А это вы откуда узнали?
– Ну, есть у меня старинный приятель со связями в нужной организации.
Тут Юлия, посмеиваясь, рассказала про идиота Хрюнделя и про то, что Лора сбежала после его ареста с деньгами.
– И все же мне непонятно, что ей было нужно от меня. Зачем ей понадобились материалы о Тагильской Мадонне и почему она хотела меня убить? – Анна пожала плечами.
– Ее мотивы и правда очень трудно понять. Единственное, что я поняла за эти дни, – человеческая жизнь для нее ничего не значит. Меня она хотела убить, чтобы подставить Антона, чтобы его обвинили в моей смерти.
– Ужас! Как подумаю об этом, мороз по коже! И это при такой невинной внешности!
– Вот именно. Ну вот, я рассказала вам, кто я такая и как оказалась в вашем доме. Теперь и вы мне расскажите…
– Что именно?
– Расскажите о Лидии. Как вы с ней познакомились? Что она собой представляла? Расскажите то же, что рассказывали Лоре, – может быть, тогда я пойму, чего она хочет, что она задумала.
– Лидия… – глаза Анны затуманились, как будто она вглядывалась в прошлое. – Я уже говорила, что мы вместе с ней учились в Академии художеств, там и познакомились. Она была интересным, ярким человеком. Знаете, в академии в то время было много студентов, а особенно студенток, которые поступили туда не по призванию, не по способностям, а за родительские деньги, чтобы получить престижный диплом. Они шикарно одевались, приезжали на занятия на дорогих машинах, а лекции почти не слушали, специальностью совершенно не интересовались. Я помню, одна девушка на экзамене по античному искусству вместо «битва кентавров с лапифами» сказала «битва метопов с триглифами» и даже не поняла, почему все так развеселились…
Анна заметила, что Юлия не оценила юмор ситуации, и чуть заметно улыбнулась:
– Битва кентавров с лапифами – это популярный сюжет древнегреческой мифологии, часто использовавшийся в искусстве, в частности изображенный на фризе храма Зевса в Олимпии. А метопы и триглифы – это элементы дорического архитектурного ордера. Вам этого вполне простительно не знать, но студентке академии… все равно что не знать, сколько будет дважды два.
– Понятно.
– Ну вот, а Лидия относилась к профессии серьезно, к тому же у нее был хороший, легкий характер. Так что в годы учебы мы с ней очень близко дружили.
– Дружили только в годы учебы или потом тоже? – уточнила Юлия, уловив в словах Анны некоторую недосказанность.
– Наверное, все же не очень близко, потому что после окончания академии мы почти не общались. Конечно, тут сыграл роль фактор расстояния – Лидия вернулась к себе в Тагил. Оттуда в Петербург не наездишься. Но письма она первое время писала. О работе, о первом муже, Мите, поначалу она была очень им увлечена, говорила, что у него большой талант и что его ждет замечательное будущее. Потом написала, что дочку родила, назвала Флорой, потом про Митю больше не писала, а я не спрашивала, потому что и так было ясно: не сложилось у них.
– Он пил здорово, оттого и помер, – вставила Юлия, – вот вам и большое будущее.
– Да, а потом наша переписка на нет сошла, я и не знала, что у нее второй брак. А десять лет назад Лидия неожиданно приехала, накануне только позвонила – можно у тебя остановиться? Я, конечно, ответила – да ради бога, отец тогда еще жив был, у нас квартира огромная… – голос ее дрогнул.
«Я вообще-то в курсе», – подумала Юлия, но вслух, разумеется, ничего не сказала.
– Сразу с поезда пришла ко мне, выглядела оживленной, взволнованной. – Анна справилась с собой и продолжала: – Я ее стала расспрашивать, что у нее случилось, а она только отмахивалась, говорила – потом, потом. Я про дочку спросила, она сказала, что оставила ее с мужем, да волнуется, как там и что, так что приехала ненадолго. Так я про мужа и узнала, мимоходом она про него пару слов бросила.
– А чего же она хотела?
– Она хотела, чтобы я познакомила ее с Охотниковым.
– С кем? – переспросила Юлия.
– Андрей Иванович Охотников – покойный профессор академии, крупнейший специалист по итальянскому искусству эпохи Возрождения. Его до сих пор вспоминают с огромным уважением и в академии, и вообще во всем научном сообществе. Тогда он еще был жив и даже работал, хотя ему было прилично за семьдесят.
– А зачем Лидия хотела с ним увидеться?
– Она мне не объяснила, но, судя по волнению, причина у нее была, и очень серьезная.
– И вы смогли ее с ним познакомить?
– Да, встреча состоялась. Но она мне так ничего и не объяснила, почти сразу уехала обратно в Тагил. Перед отъездом она и оставила у меня эти бумаги, связанные с «Мадонной дель Пополо». А потом… потом она мне перестала писать, на мои письма не отвечала, я сперва обижалась, а потом я узнала, что она умерла… одна коллега ездила туда в командировку, я и попросила ее узнать что-то про Лидию. Ей сказали, что Лидия умерла, скоропостижно, но никаких подробностей не сообщили, а она не расспрашивала.
– Она не просто умерла, – мрачно проговорила Юлия. – Ее убили…
– Как?
– Темная история, – вздохнула Юлия.
– Нет уж, рассказывай! – Анна в волнении перешла на «ты». – Слушай, я бы кофе сварила, да боюсь, что эта Лора все продукты отравила.
– С нее станется, – согласилась Юлия.
В холодильнике нашлась непочатая бутылка воды. Дамы выпили холодненького, и Юлия, осторожно подбирая слова, рассказала про убийство Лидии что знала.
– Вот как. А знаешь, Лора была уверена, что алиби у Антона фальшивое, что не сидел он в том спортивном лагере, а ездил той ночью в город.
– Ну что ж… – Юлия рассказала про признание Антона. – Но, знаешь, я своему мужу верю, – твердо закончила она. – Он, конечно, не без недостатков, а у кого их нет? Но раз говорит, что не убивал Лидию – значит, так оно и есть.
– Ну-ну, – усмехнулась Анна, – мужу верить – это…
