– Какая ты сентиментальная.
– Да, – сказала Мэгги, надевая бикини, – и я хочу, чтобы все так и оставалось. – Она посмотрела на мужчину, который не понимал, что незначительные на первый взгляд вещи могут быть очень важны. – Я улетаю домой сегодня, потому что ты думаешь, что можешь прислать за мной горничную, если тебе захочется секса. Этот разговор не имеет смысла.
– Чего ты хочешь? – спросил Ильяс. – Я же говорил, брак невозможен без одобрения отца…
– Ты действительно думаешь, что я хочу выйти за тебя, стать матерью наследника? Нет, Ильяс, я хочу отношений – партнерских, дружеских, любовных. Хочу живого человеческого общения! Но ты не способен дать мне это…
– Сейчас мы разговариваем, – заметил Ильяс.
– Я имею в виду настоящий разговор. Ты охотно слушаешь истории о моей жизни, но так мало рассказываешь о себе.
– Это неправда, – запротестовал Ильяс, потому что он рассказывал ей то, что никогда никому не говорил.
– Давай поговорим о твоем брате, – надев верх бикини, сказала Мэгги. – Ну же!
– Оставь эту тему.
– Тогда мы могли бы поговорить о Петре.
– Мэгги!
– Хорошо. Это слишком личное. Тогда расскажи, что ты будешь делать сегодня утром?
– Утром у меня встречи.
– Какие?
– Это тебя не касается.
Ильяс не привык делиться с кем-то своими планами и не знал, как это делать.
– Так что же мне делать, если я останусь?
– За тобой будут красиво ухаживать.
– Ты имеешь в виду, что все дни я могу проводить в хаммаме и должна быть готовой к сексу, как только ты пожелаешь?
– И что в этом плохого?
На секунду Мэгги подумала, что Ильяс шутит и вот-вот улыбнется, но потом поняла, что каждое слово он сказал всерьез.
Ее охватила ярость. Мэгги злилась не только на него, но и на себя за то, что подумала, что он может шутить.
– О, я должна была приберечь ту пощечину на этот момент! – воскликнула Мэгги.
И все же мысль о том, что она может стать его любовницей и жить этой роскошной жизнью, не покидала ее. Мэгги была очень близка к тому, чтобы сказать «да».
Она повернулась, чтобы уйти, но Ильяс последовал за ней и схватил за руку.
– Мы еще не закончили.
– Нет, закончили! – крикнула Мэгги.
Ильяс резко наклонился к ней и грубым, жестким поцелуем припал к ее губам, прижал спиной к каменной стене. Волна желания пробежала по ее телу, она хотела его и чувствовала, что он тоже хочет ее. Не было ничего проще, чем отдаться во власть этих губ и рук, ласкающих ее тело. Но Мэгги знала, что от этого ей станет только хуже.
– Я должна идти.
– Еще нет…
У нее не было другого выхода, как просто уйти… и это было очень трудно.
Мэгги оттолкнула его.
О, насколько легче было бы уступить! Тело горело от желания и страсти. Она видела его эрекцию.
Ильяс перехватил ее взгляд и положил ей руку на затылок, побуждая ее склонить голову. Мэгги чувствовала себя пьяной от желания – ее тянуло опуститься на колени и попробовать его на вкус.
– Ты хочешь этого? – спросила Мэгги и обольстительно облизала губы.
– Конечно, хочу.
– Хорошо. – Вместо того чтобы опуститься на колени, Мэгги дернула бархатную веревку, которая висела над головой. Она услышала звон колокольчиков и очаровательно улыбнулась Ильясу. – Кто-нибудь позаботится о тебе через минуту, – прошептала девушка, проводя рукой по всей длине его эрегированного члена.
Когда Мэгги шла по коридору, возвращаясь в свою комнату, она слышала звон колокольчиков в другом коридоре. Кто-то бросился ублажать господина.
Повернувшись, она увидела яростное выражение на лице Ильяса и громко рассмеялась.
Уж лучше так, чем плакать.
Глава 12
– Где вы были?
Куму не смогла скрыть беспокойства, когда Мэгги вошла в комнату.
– Я просто купалась. – Мэгги заставила себя улыбнуться.
– Я приготовила вам одежду на выбор, – сказала Куму, приходя в себя. – Оставлю вас, чтобы одеться. Ваш багаж погрузят в машину. Потом я позабочусь о ваших волосах.
– Я справлюсь сама.
– Мэгги, – с упреком проговорила Куму, – вы гостья наследного принца, вам не надо ни о чем заботиться.
Куму вышла, и Мэгги осталась одна в комнате, глядя на восхитительный рассвет.
Она устала от того, что кто-то все время управляет ею. Устала от попыток найти свое место в этом мире, который снова отказывал ей в главном. В желании иметь семью.
Она редко признавалась в этом даже себе, но у нее перехватывало горло, когда она думала об этом. Мэгги понимала, что еще немного – и она расплачется и уже не сможет остановить эти слезы.
Она хотела остаться, очень хотела бы, но не желала, чтобы снова кто-то управлял ее жизнью.
В ее душе шла борьба. Мэгги жаждала его любви. И если она останется, то есть надежда, что он полюбит ее. Но эта причина, чтобы остаться, была глупой.
Мэгги знала, что она не может остаться. Знала, что будет все время ждать, когда же он устанет от нее. Знала, что не переживет, если ее опять оттолкнут.
И это было даже хуже, чем с Дианой, потому что Мэгги не любила ее. А Ильяса она полюбила.
Но он никогда не полюбит ее…
Он, конечно, когда-нибудь женится и распустит гарем. Ильяс сам сказал ей об этом. Лучше сейчас уйти, чем жить на его условиях. Она не будет его живой куклой.
Когда Мэгги приняла решение, она посмотрела на приготовленную для нее одежду. Роскошные платья, красиво уложенные волосы, ароматные масла для тела – это все не для ее удовольствия, а для того, чтобы быть привлекательной для него. Теперь Мэгги понимала это.
Мэгги выбрала первое, к чему прикоснулась. Это было платье серого цвета. Не очень-то подходящий цвет к ее волосам. На ноги надела полюбившиеся ей бархатные туфли.
Куму зашла в комнату с чемоданчиком для макияжа и набором расчесок, шпилек и драгоценных заколок. Все, что нужно, чтобы она предстала перед принцем во всей красе.
– Я не хочу делать прическу, – отказалась девушка.
– Но ваши локоны нужно расчесать, – настаивала Куму.
– Мне так нравится.
– Тогда я сделаю вам макияж.
– Нет, спасибо. Этим утром наследный принц должен будет принять меня такой, какая я есть. Поверь мне, Куму, прическа и макияж – это не то, что занимает мои мысли сейчас.
Вместо того чтобы настаивать, Куму широко улыбнулась:
