– Иди сюда, – сказал он и указал на подушку, лежащую подле него.
И когда Мэгги приблизилась, он, соблюдая уговор, не сделал попыток прикоснуться к ней. Вместо этого он попросил ее высказать свои идеи относительно экскурсионных туров в пустыню.
– Может быть, не стоит обещать звездопад. Особенно когда гиды знают, что не будет видно звезд. Это было бы хорошим бонусом, но и самой поездки может быть достаточно, – предложила девушка. – Мне понравилось сидеть у костра и слушать истории.
– Что за истории?
– О реке под дворцом, в которой бежит красная вода. – Мэгги повернулась и посмотрела Ильясу в глаза, чтобы увидеть его реакцию, но тот сидел с непроницаемым выражением лица. – Что принц умер от разбитого сердца и что оно все еще кровоточит.
Ильяс просто смотрел на нее.
– Это правда? – спросила Мэгги.
– Ты спрашиваешь, правда ли то, что спустя тысячи лет его сердце все еще кровоточит? Если тот принц был настолько слаб, что умер от разбитого сердца, – он сделал одолжение своей стране.
– Любовь не делает тебя слабым, – возразила Мэгги.
– Конечно, делает. Тот принц должен был сосредоточиться на работе.
– Ты не очень-то романтичный.
– Нисколько.
– Значит, это неправда?
– Я этого не говорил. – Ильяс постарался не улыбаться, видя ее разочарование. – Расскажи мне, что еще они рассказывали?
Снаружи ревел ветер, и им пришлось приблизиться друг к другу, чтобы лучше слышать.
– Гид рассказал, что дворец построен на руинах гарема. Что в шуме ветра можно услышать… – Мэгги смутилась, – звуки разврата, которые доносятся сквозь время.
Ильяс расхохотался.
Смех его был низким и глубоким. Это было так неожиданно, что Мэгги сама едва не рассмеялась.
– Мне понравилось, – сказала девушка. Она и правда с удовольствием слушала эти легенды. – Это все ложь?
– Не совсем, – ответил Ильяс. – Дворец построен не на руинах, его основание высечено в скале. Под ним большая сеть пещер, в одной из них устроен хаммам.
Он рассказал ей о подземном озере, о том, что из некоторых пещер можно попасть в пустыню.
– В своде одной из пещер есть пролом, через него можно выбраться на выступ, который венчает скалу со стороны пустыни. – Помолчав немного, Ильяс продолжил: – Никому не позволено находиться там, кроме меня. Это очень опасно – высота головокружительная. Когда у меня выдается особенно трудный день, я забираюсь на вершину скалы, и мне кажется, что я парю над землей, со всех сторон меня окружает лишь небо.
То, как он описал это, своим глубоким ровным голосом, заставило Мэгги задрожать. Они наклонялись все ближе и ближе друг к другу, и не столько для того, чтобы лучше слышать друг друга, а просто, чтобы быть рядом. Она чувствовала тепло его кожи на своей щеке.
– В давние времена, – сказал Ильяс, – вожди племен встречались у водопада, обсуждали дела, вели переговоры с бедуинами. Тогда в пустыню прохода почти не было. Сейчас земли племен объединены, страной правит королевская семья Аль-Разим. В память о былых временах во дворце сохраняются каменные скамьи, на которых сидели вожди, решая судьбы племен. После встреч они спускались к подземному озеру, отдыхали в хаммаме. Дворец строили вокруг него. Сначала он был не велик, но постепенно превратился в шедевр, который мы сейчас видим.
– Значит, когда-то там был гарем?
– Гарем есть и сейчас, – ответил Ильяс. – Я бы сказал, эти звуки хм… разврата – вовсе не призраки прошлых лет, они вполне реальны.
Мэгги отстранилась и посмотрела на принца. Ее лицо пылало.
– И ты?.. – Она замолчала, не решаясь задать вопрос, который крутился у нее в голове.
– Я – что? – поинтересовался Ильяс. Они все еще сидели достаточно близко, так, что он мог чувствовать жар, исходящий от нее. Он понял, о чем Мэгги хотела спросить. – Конечно.
Ильяс увидел, как краска бросилась ей в лицо, а глаза вспыхнули от гнева.
– У тебя хватило наглости притащить меня сюда, потому что ты думал, что я спала с твоим братом, а сам все это время…
– Тебя привезли сюда, потому что мы были уверены, что ты шантажируешь королевскую семью и угрожаешь репутации моего брата, – перебил ее Ильяс.
– Репутации? – недоверчиво рассмеялась Мэгги. – Если люди узнают, что ты…
– Думаешь, если люди узнают, что у кронпринца здоровый сексуальный аппетит, они будут шокированы?
Мэгги поджала губы.
– Гарем прекрасен. Эти женщины живут в роскоши, они могут уйти, если захотят. Никто не будет их удерживать. Никого ни к чему не принуждают. Речь идет о взаимном удовольствии.
– Взаимном? – усмехнулась Мэгги.
Ильяс ничего не сказал. Вместо этого он очень придирчиво выбрал инжир из вазы с фруктами, стоящей около него. Взяв нож, аккуратно разрезал плод на две части и предложил одну Мэгги.
– Нет. Спасибо.
– Угощайся. Вкус исключительный.
Ильяс не убирал руку, предлагая инжир, и Мэгги сдалась. Откусив кусочек, она поняла, что Ильяс был прав. Вкус был потрясающий – нежный и сладкий.
– Восхитительно!
Принц тоже надкусил плод, и на лице его отразилось удовольствие. Не отводя глаз, Мэгги смотрела, как он жует, облизывает пальцы, проводит языком по губам.
Ильяс кивнул, соглашаясь с ее выводом:
– Превосходно! – И, перехватив взгляд Мэгги, добавил: – Я тоже люблю наблюдать, как другой человек наслаждается. Это особое удовольствие.
Покраснев до корней волос, Мэгги положила недоеденный кусочек инжира на тарелку перед собой. Она поняла, что он имеет в виду секс и что сейчас он выговорил ей за ее смелое предположение, что его партнерши не получают ни малейшего удовольствия.
Ей нечем было возразить – эта тема была за пределами ее компетентности.
– Может, мне просто не нравится инжир.
– Тогда не ешь. Я бы предпочел, чтобы ты выплюнула инжир, чем симулировала удовольствие, – сказал Ильяс. – С другой стороны, есть такие фрукты, которые хороши только снаружи, а внутри – либо гнилые, либо безвкусные.
Теперь Мэгги точно знала, что они говорят не о фруктах.
– Они могут выглядеть очень заманчиво и соблазнительно, – добавил принц.
Хотя они и договорились не обсуждать то, что произошло на яхте, Ильяс не мог не думать о том, что она могла там делать.
– Я бы не знала, как заманивать и соблазнять, даже если это была бы моя работа! – воскликнула девушка.
– Да брось! – поддразнил ее Ильяс.
Это разозлило Мэгги.
– Ты должен был бы вести этот разговор с Хазином! Если он настолько распущен и ты уверен, что это так, то какого черта ты сейчас суетишься и убираешь за ним?!
