Место и день встречи были выбраны неудачно. Погода стояла мерзопакостная: ветер дул сразу во всех направлениях, с гудением и завыванием набрасывался на ежащихся людей; было холодно настолько, что схватывало дыхание и леденели пальцы, если даже ненадолго высунуть их из карманов; в дополнение ко всему этому валил снег.
Палатка, в которой предполагалось вести переговоры, установили в лесочке — это немного, но спасало от ветра. Мне было тяжело шагать не столько от того, что повсюду был снег, а ветер норовил сдуть, сколько из-за волнения.
Наконец, мы с Албриктом и тем самым Брандом Винстанном, которому предполагалось передать Корону, дошли, и, обойдя стражей, аксарианских и имберианских, зашли в палатку. Дедрик уже был внутри.
Наши взгляды встретились.
Ненадолго, всего-то на миг, для меня пропало все — имбериане, аксариане… Остался только мужчина, который пришел за мной. Можно думать о нем, что угодно, но факты есть факты: то, что он пришел, доказывает, что я ему небезразлична. А то, что этот факт греет мне душу, доказывает, что и он мне небезразличен… Я насилу отвела взгляд от Дедрика и посмотрела на эгуи, что пришел с ним. Это был новый Верховный смотритель Аксара — он ободряюще мне улыбнулся. Ну, хоть кто-то улыбается…
Стояло тягостное молчание; слышались только зловещие завывания ветра. Короли сверлили друг друга взглядами. Им не нужно было говорить, чтобы выразить, что они думают друг о друге. Антипатия была так велика, что сгущала воздух до такого состояния, что дышать становилось трудно. Наконец, Албрикт сказал:
— Как видишь, у меня Сердце Аксара.
— Полагаю, просто так ты ее не вернешь? — спросил Дедрик.
— Разумеется, нет.
— Я могу забрать ее силой.
— Ты хочешь войны?
— Боишься проиграть? — поддел Дедрик.
— Не подначивай меня. Мериться силами не имеет смысла, и скоро ты поймешь, почему.
— В твоих же интересах покинуть палатку и забыть о своих наглых запросах. Я не намерен платить за то, что итак принадлежит мне.
Албрикт хитро улыбнулся:
— Признай, Корбиниан — не очень хорошо ты охранял Сердце Аксара. Твой же подданный выкрал девушку. Я был бы глупцом, если бы не извлек из этого выгоду… Скажи, как дорого ты ценишь Сердце Аксара?
— Я не буду платить.
Я с трудом сохраняла молчание. Было уже около трех часов дня, а зимой сумерки наползают быстро… Холод проклятия становился все более осязаемым, и я не могла оставаться спокойной, чувствуя, как вместе с ранней зимней темнотой подступает моя смерть.
— Не будешь платить? — усмехнулся Албрикт. — Сначала выслушай меня. Если до наступления темноты ты не отречешься от Короны Аксара, Соня умрет: я наложил на нее проклятие. Только твои слова: «Я добровольно отрекаюсь от Короны Аксара в пользу Бранда Винстанна», снимут проклятие. Эгуи Винстанн уже здесь, и для передачи короны нет никаких помех. Я, конечно, мог бы и сам принять Корону — это заманчиво. Но я знаю, что аксариане никогда меня не примут. Винстанн же был изгнан еще твоим отцом по надуманному предлогу, и, как аксарианин хорошего рода и эгуи выдающихся способностей, он заслуживает Короны. Больше, чем ты.
Слова Албрикта прозвучали, как приговор. Ни жива ни мертва, я посмотрела на Дедрика. Он кивнул Верховному смотрителю Аксара. Тот выступил вперед, обратился к силе и пригляделся ко мне, чтобы убедиться, проклята ли я. Лицо смотрителя исказилось, и он, едва пошевелив губами, подтвердил:
— Тэгуи проклята. Ее время на исходе…
Фантом побледнел и процедил:
— Ты вынуждаешь меня передать Корону, Албрикт. Это нарушение Договора между Великими королевствами. Как и похищение моей подданной.
— Она не твоя подданная, в том и прелесть ситуации. Она никому не принадлежит, потому что не из нашего мира, и теперь, к тому же, в своих покровах. Это полностью развязывает мне руки, — улыбнулся Албрикт, торжествуя — ему выдалась возможность отомстить за проигрыш на Совете. — Еще раз напомню: я не принуждаю тебя, Корбиниан. Ты можешь сейчас же развернуться и уйти.
Корбиниан молчал.
— Что же ты молчишь? — имберианин приблизился к Фантому вплотную. — На Совете ты вел себя по-другому, был в себе уверен… Одурачил нас, явившись в теле своего брата… А мы-то в толк взять не могли, когда это в Рейне успели произойти такие перемены. Теперь все стало на свои места. На Совете ты продемонстрировал нам свои твердые принципы… Продемонстрируй еще раз. Что тебе дороже — жизнь девушки, которая спасла твое королевство, или само королевство?
Зная, как долго шел к цели Дедрик, чего ему стоило заполучить Корону, я не могла слушать полные мстительного удовольствия слова Албрикта. Я поймала взгляд Дедрика и сказала без слов: «Не уступай этому мерзавцу ради меня. Если потеряешь Корону, уже не вернешь».
«Как я могу поступить так с тобой?» — спросил он, тоже без слов.
Я решилась и произнесла уже вслух:
— Эгуи Баргис убежден, что я явилась в этот мир не случайно. Он не раз говорил, что я должна сыграть определенную роль в возрождении Аксара. Эта роль очевидна. Я уже все сделала для Аксара, что только можно. Осталось только умереть…
Албрикт удивленно на меня посмотрел:
— Слова тэгуи не лишены смысла! Прими их во внимание, Корбиниан, и поступи, как должно королю.
Дедрик метнул на имберианина такой свирепый взгляд, что последний отшатнулся и сделал шаг назад. Лицо Фантома стало страшно тем, что ни одна черта не исказилась, ни один мускул не напрягся, но в то же время чувствовалось, как сильно он напряжен. И — как сильно зол.
Я, я виновата! Если бы послушала Боярдо тогда и вовремя рассказала Дедрику о своих подозрениях насчет Уэнделла, то последний бы меня не похитил и ничего бы этого не было… Но как же велика цена моей ошибки! Ради всего святого, пожалуйста, пусть он сделает правильный выбор. Пусть выберет Аксар!
— Сделай, как надо, — выдавила я, безуспешно стараясь держать себя в руках.
— Ты права, — жестко сказал Дедрик, посмотрев на меня, — ты здесь, в нашем мире, не случайно. Я поступлю, как король. Прими мой выбор и прости. — Вскинув подбородок, он озвучил свое решение: — Я добровольно отрекаюсь от Короны Аксара в пользу Бранда Винстанна.
Внутри у меня все оборвалось. Это был удар точно в сердце. Я прижала руку ко рту и в отрицании покачала головой: собственная спасенная жизнь уже не принималась мной в расчет, я осознавала только то, что Дедрик только что погубил свою.
Охнул этот самый Бранд Винстанн, ощутив на голове тяжесть Черной короны, выругался пораженный Албрикт, выдавая, что на самом деле не ожидал, что Дедрик выберет меня, а не Корону.
— Ты сделал это! — все еще не веря, воскликнул имберианин.
— Ты прав, Албрикт, у меня есть принципы. Я не предаю своих.
Сказав это, Фантом подошел ко мне, взял за руку, и, не медля, вывел из палатки.
