Раздался невообразимый грохот. Это Дедрик с матерью проломили стену и вылетели наружу. Я закричала, получила дверью по плечу: это доблестные стражи выломали дверь в покои. Боль от удара была сглажена шоком, поэтому я ее не почувствовала. Стражи подбежали к «окну». Среди них был Фэд — он глянул на меня мельком, удостоверился, что я в порядке, и тоже подбежал к остальным.
Ко мне же кинулись мои собственные стражи и советник Боярдо.
— Вас не задели? Вы в порядке? — спросил он, щупая мое плечо, по которому так эффектно ударила дверь.
— Ч-что это было? — пискнула я, чувствуя, что готова заорать еще раз, просто от переизбытка эмоций.
— Я все объясню позже, — торопливо объяснил советник, поднимая меня. — Уйдем отсюда, Ваше Величество!
Уведя в безопасное место (если вообще в этом замке есть безопасное место!), Боярдо накрыл меня своим плащом, чтобы стало еще теплее, и, взяв у стража фляжку с укрепляющей настойкой, дал мне.
Я сделала несколько глотков, не замечая вкуса, и вернула фляжку. Меня было решено спрятать в каком-то подвале, который освещали только пламя нескольких свечей — все бытовые даймоны пропали. Звуки суматохи раздавались и сверху, и из коридоров… Мои фрейлины с остальными женщинами были загнаны стражами в другой зал.
Смотритель посмотрел на меня.
Я посмотрела на него.
— Рассказывайте.
— Что именно?
— Да все! — вспыхнула я; мой голос приобрел какие-то истеричные нотки. — Как король и королева превратились в это… в эти… в этих тварей?
— Тварей? — оскорбился Боярдо.
— А как еще назвать этих черных летающих страшилищ?
— Это духи! Ваше Величество, неужели вы до сих пор не знаете, кто мы такие?
— Кто вы такие, я не знаю! — определенно, мой голос стал истеричным.
— Ваше Величество, успокойтесь, пожалуйста!
— Да спокойна я! — не подумав, всплеснула я руками. Тогда-то и выяснилось, что правая рука плохо меня слушается, а плечо постепенно заполняет боль. Я зашипела сквозь зубы — после моего нечаянного движения с каждой секундой становилось все больнее.
— Что с вами? — обеспокоился Боярдо.
— Да ничего страшного! Просто о мое плечо сломали дверь!
Советник перестал осторожничать и подошел ко мне вплотную, сам осмотрел плечо, приспустив рукав. Судя по тому, какой дивный цвет приобрела в больном месте моя кожа, я или сильный ушиб получила, или перелом. Хотя, будь это перелом, мне, наверное, стало бы непереносимо больно?
Что ж, судя по тому, как мне сейчас больно, скоро станет как раз непереносимо больно! Как ни странно, с усилением боли моя зарождающаяся истерика стихла, свернулась клубочком переживаний где-то в подсознании, чтобы развернуться во всю силу позже.
— Эгуи, вы можете магией излечить меня? — деловито спросила я у Боярдо; голос звучал придушенно от боли.
— Я практически не чувствую Потока, мне хватит сил только, чтобы уменьшить вашу боль, но не излечить, — извиняющимся тоном ответил мужчина.
— Валяйте.
Глаза Боярдо обрели черный цвет; он пробежался кончиками пальцев по моему распухающему на глазах плечу, и боль практически сразу притупилась. Я вздохнула, понимая, что это лечением назвать нельзя. Зато я смогу не думать о боли какое-то время.
Боярдо с помощью своего ремня зафиксировал мою руку, чтобы я лишний раз ее не тревожила, и прикрыл плащом. Больше ничего сделать было нельзя. Мои стражи могли бы выйти в коридор и привести кого-то, кто знает, как лечить такие травмы, но они не могли меня оставить, пока ситуация неопределенная. Мало ли — на меня могли бы напасть люди Клариссы-Виктории!
— А теперь я хочу узнать, кто вы такие, — сказала я, выразительно поглядев на Боярдо.
— Кто мы такие, — исправил меня мужчина.
— Хорошо, кто мы такие?
— Разве вам не объяснили сразу по прибытии в этот мир, почему мы зовемся избранными людьми, эгуи и тэгуи?
— Мне объяснили, что эгуи зовутся избранными, потому что имеют связь с Источником!
— Так и есть. Мы связаны с Источником посредством духов Источника, которые делят с нами душу и тело.
— Посредством даймонов? — ужаснулась я.
— Нет. Даймоны — это мелочь. Те духи, что делят с нами жизнь, высокоорганизованные, в отличие от даймонов, бессмертные, могущественные. Умеющие вселяться в кого угодно и просачиваться в любую реальность. В каждом мире, в котором они принимают решение остаться, создают выходы для Потоков Источника, потому что вдали от Источника, что родил их, они слабеют и лишаются большей части всей своей удивительной силы.
Слова Боярдо заставили меня вспомнить ритуал, когда Фэд в присутствии Дитрича щелкал меня кнутом, срывая «покровы» — одежду, тело, душу. Фэд тогда снял с меня два первых покрова, и, увидев третий, прервал ритуал. А если бы он сорвал и третий покров? Я бы перестала быть тэгуи, а дух Источника отлетел бы к Источнику? Наверное, именно в этом и был смысл того ритуала.
— Вы хотите сказать, в нас живут высокоорганизованные духи, и наши тела — их покровы?
— Да.
Качнув в отрицании головой, я протянула недоверчиво:
— Вы шутите, да? Или мне и по голове дверью задело? Как это в нас могут жить духи?
— Люди рождаются с душой и с телом, и эта связка неразрывна. Если душа выйдет из тела, оно станет просто оболочкой. Если тело погибнет — душа покинет это тело. Человек есть единство души и тела. Но духи Источника по желанию могут стать частью этой связки, слиться с душой человека и получить его тело. Став эгуи — избранным духом — человек получает возможность безопасно оставлять свое тело. Вот почему вы смогли без труда занять тело Софии Ласкер, а она — ваше.
— Зачем духам сливаться с душой человека, телом?
— Душа человеческая дарит духам радость эмоций, чувств, переживаний. Тело — плотские удовольствия. Таким образом, духи обретают все прелести существования: чувства, плоть, и при этом с ними остается их удивительная сила, даруемая Источником. Эта сила позволяет им многое. Единственное ограничение — невозможность как-либо повлиять на душу, с которой они слились. Душа человека неприкосновенна. Поэтому магия так поверхностна и касается только тела, а не души.
Я покачала головой еще раз.
В книге Фэда об этом ничего не говорилось. Упоминалось только постоянно про Источник, и про то, что каждый эгуи связан с ним. Да и сам Фэд толком мне ничего не объяснил, как не объяснили ни Рейн, ни Баргис. Впрочем… я и не интересовалась особенно этими вопросами. Решила для себя, что эгуи и тэгуи — кто-то вроде экстрасенсов, или магов, колдунов. Я ведь всегда отрицала всякое непостижимое и непонятное.
— Ваше Величество, почему вы так побледнели?
