– Что он сделал?! – громыхнула Флора. – Поручил ребёнку руководить гномской полицией?! Школьнице?!
– Да ещё к тому же бывшей воровке, – прибавила Харлоу. – А ведь по закону бывшие правонарушители не имеют права претендовать на должности в правоохранительных органах. Рапунцель, а вы-то куда смотрели?!
– Я? – растерялась Рапунцель. – Да я даже не знала, что Пита здесь нет! Как он мог отправиться в отпуск, зная, что Альва по-прежнему на свободе?! И где вся остальная полиция?
– Остальная полиция не смогла попасть сюда из-за тайфир, которые устроили страшную непогоду во всём королевстве, – объяснила я.
– Никаких тайфир не бывает! – раздражённо заявили Флора и Чёрная Борода в один голос.
– На самом деле бывает, – спокойно возразил Вольфингтон. – Мы с профессором Себастьяном видели их своими глазами. К сожалению, мы не смогли вовремя попасть в гимнастический зал, потому что все перемещающиеся коридоры и двери заклинило из-за короткого замыкания, вызванного молниями.
В зал вбежала запыхавшаяся Белль, и Эл-Гри кинулась в её объятия.
– Я никак не могла пробиться через закрытые коридоры. Ни одна дверь не работает, – выпалила принцесса. – Все целы? Я слышала, что поднявшаяся река смыла мост, ведущий к замку, поэтому никто не может сюда добраться.
– Мы приплыли на лодке, – сказал отец Максин.
– А вы, собственно, кто такие? – встрепенулась Харлоу. – Почему при беседе о частных делах школы присутствует целая толпа посторонних огров?!
– И что это вообще за история с мюзиклом? – озадаченно спросила директриса Флора. – Разве я разрешала устраивать в школе что-то подобное? Не припомню, чтобы я подписывала какое-то распоряжение на этот счёт. Можно подумать, нам в школе сейчас мало других забот!
– И кто, интересно, вырядил меня в розовое? До чего кошмарный цвет, – поморщилась Харлоу.
– Вот именно! Кошмарный! – заныла Джослин. – И почему у меня в голове всё время вертится одна и та же песня? Такая тошнотворно весёленькая… Просто с ума меня сводит!
Остальные согласно забормотали.
– И почему мы с Эл-Гри одеты так, словно собрались на бал? – удивлялся Джекс.
– Я терпеть не могу всякие публичные выступления, – принялась отпираться Эл-Гри. – Вы что, правда хотите сказать, что я должна была выйти на сцену? Да ни за что на свете!
– И я не помню, чтобы сочиняла какой-то мюзикл, упаси меня дельфины, – напряжённо хмурилась мадам Клео, в замешательстве потирая подбородок и покачивая бледно-голубым хвостом.
– Подозреваю, на нас на всех наложили какое-то заклятие! – высказалась Рапунцель, и все тут же решили, что это вполне, вполне возможно. – Как иначе можно объяснить столь невероятные события?
Максин неуверенно подняла руку:
– Они не такие уж невероятные… если воспользоваться волшебной лампой.
Мама Максин потрясённо открыла рот, заливая пол слюной:
– Максин, как ты могла?!
Не решаясь поднять на неё глаза, Максин взяла свою лампу и сняла с неё крышечку. Дарлина медленно выплыла наружу.
– Наша сделка завершена! – сказала она, комкая в руке платочек. Её призрачные глаза явно были на мокром месте. – Джиннам не положено возвращаться к прежним хозяевам, даже если они очень по ним скучают. Ведь за время нашей работы мы проходим через сотни, а то и через тысячи рук… мне вообще не полагалось здесь задерживаться после того, как… У-у-у-у! – Она горестно всхлипнула и высморкалась.
– Ты загадала желание джинну?! – напустилась на Максин Харлоу. – Именем братьев Гримм, из всех глупостей, на которые способны ученики, это…
– Харлоу, позволь мне самой с этим разобраться, – прочистив горло, вмешалась директриса. – Максин, я понимаю, как велико было искушение загадать желание госпоже… гм?
– Дарлина, – подсказала джинна, кланяясь Флоре. – Надёжность и качество волшебных услуг на протяжении четырёх тысяч лет. Потри – и бери. – Она подмигнула нам. – Хотя на вид мне не дашь больше тысячи, а? – Она игриво засмеялась, но быстро стихла под взглядом Харлоу, которая, казалось, готова была изрыгать огонь.
– Приятно познакомиться, госпожа Дарлина, – официально ответила Флора. – Полагаю, наша Максин получила стандартную возможность загадать три желания? – Дарлина смущённо кивнула. – И какие именно?
Дарлина покосилась на Максин:
– Понимаете, мы стараемся не разглашать… этика джиннов…
– Какие именно?! – рявкнула Харлоу.
– Я пожелала, чтобы все в школе стали счастливыми, – быстро ответила Максин, виновато опустив голову.
– Вот как. – Флора удивлённо приподняла брови и поглядела на остальных преподавателей, не обращая внимания на эльфов-уборщиков, которые орудовали вокруг нас швабрами и прыскали спреем-очистителем. – А почему ты решила, что мы несчастливы?
– Потому что все только и думали, что о войне и злодеях! – в сердцах выкрикнула Максин. – Разве эта школа была создана не для того, чтобы учить нас добру и созиданию в сказочном мире? Но нет, мы тратили всё время только на планирование битв и изготовление оружия. А куда подевалась обычная учёба? Сочинения, уход за волшебными питомцами, общение с друзьями? – Её плечи уныло поникли. – На всё это у нас не осталось времени. Всех интересовало только одно – как помешать тем негодяям, которые пока ещё и на глаза-то не показывались. Мы ведь всего лишь дети, но из-за ожидаемых нападений совсем перестали чувствовать себя детьми.
Вокруг стало непривычно тихо. Лицо у Флоры было донельзя расстроенным. Харлоу нервно топталась на месте, Вольфингтон задумчиво поглаживал бороду, и только профессор Себастьян нежно взял Белль за руку и с гордой улыбкой поглядел на Максин. Всем было ясно, что в её словах есть доля истины.
– Это правда, моё желание обернулось совсем не тем, чего я ожидала, но мне всё же удалось заставить всех порадоваться и подумать о чём-то другом, кроме войны. Хотя бы для разнообразия. – Максин обвела нас взглядом. – У нас в Сказочной исправительной школе столько всего хорошего и красивого! Мне просто хотелось, чтобы другие тоже увидели это.
Профессор Себастьян благожелательно кивнул Максин.
– Я считаю, что мы все должны извиниться перед нашими учениками, – сказал он, обращаясь к преподавателям. – Ведь Максин совершенно права.
– В самом деле? – одновременно спросили Рапунцель и Харлоу.
– Да, – признала Флора. – Мы упустили из виду самое важное, для чего существует наша школа: учить наших воспитанников любить жизнь и радоваться ей даже в трудные времена, даже перед лицом опасности. Не годится всё время жить в страхе. Если мы откажемся от обычного уклада, подчинимся угрозе – можно считать, что Румпельштильцхен и Альва уже победили.
– Но мы должны быть готовы отразить врага, – не сдавалась Харлоу.
