– Нет. Один из парней говорил об этом.
– Вообще-то прежде я жил вместе с другом.
Но этот друг не вызывает у Кенни интереса.
– И даже без кота, собаки или еще кого-нибудь?
– Полагаете, стоило завести? – спрашивает Джордж чуть агрессивно. «Бедный старик, ему некого любить – так, наверное, Кенни считает».
– Черт, ну нет! Кажется, это Бодлер сказал, что они превращаются в демонов, забирающих наши жизни?
– Что-то в этом духе. Мой друг держал животных, но, кажется, нас они не поработили… Хотя, когда людей двое, другое дело. Мы сошлись во мнении, что оставшийся в одиночестве животных держать не станет…
Нет, и это ничуть Кенни не заинтересовало. Он увлеченно поглощает сэндвич. Поэтому Джордж спрашивает:
– Нравится?
– Еще бы! – Он ухмыляется с набитым ртом, а проглотив, добавляет: – Знаете что, сэр? Думаю, вы нашли секрет идеальной жизни!
– Я нашел?
Джордж проглатывает добрую четверть своего виски, ударной дозой надеясь облегчить спазм в горле от воспоминаний о Джиме и его зверинце. Но он многовато пьет и все быстрее пьянеет.
– Вам трудно понять, но парни моего возраста о такой жизни могут только мечтать. Я хочу сказать, что может быть лучше? Никто не командует, можно делать все, что взбредет в голову.
– Таково ваше представление об идеальной жизни?
– Ну конечно!
– Серьезно?
– Что такое, сэр? Вы мне не верите?
– Я не понимаю, если вы мечтаете жить один, как быть с Лоис?
– Лоис? А она тут при чем?
– Так ведь, Кенни, – не люблю лезть не в свое дело, – но, ошибаюсь я или нет, мне казалось, вы можете…
– Пожениться? Нет. Об этом нет и речи.
– Вот как…
– Она говорит, что за белого не выйдет. Не способна воспринимать наших всерьез. Все, что мы делаем, – бессмысленно. Поэтому она думает вернуться в Японию преподавать.
– Но ведь у нее американское гражданство, разве нет?
– Ну да, нисэй
[17], американка японского происхождения. И все равно, когда началась война, их всей семьей отправили в Сьерра-Неваду, в лагерь для интернированных. Ее отцу пришлось за гроши продать свой бизнес, просто даром отдать тем скотам, которые захапали японское добро, а потом толкали речи про отмщение за Перл-Харбор! Лоис была тогда ребенком, но такие вещи не забываются. Говорит, с ними обращались как с врагами; всем по фигу, на чьей они стороне. Она говорит, только негры обращались с ними по-людски. И еще некоторые пацифисты. Иисусе, легко понять, за что они нас могут ненавидеть! Хотя она как раз не может. Она во всем умеет находить смешную сторону…
– И как ты к ней относишься?
– Ну, она мне очень нравится.
– А ты нравишься ей, так?
– Думаю, да. Ну да. Очень.
– Но ты не хочешь на ней жениться?
– Хочу, конечно. Если она передумает. Только вряд ли. Но вообще я не тороплюсь жениться. У меня масса срочных планов, например… – Кенни замолкает, пристально, с вызывающей усмешкой глядя на Джорджа. – Знаете, что я думаю, сэр?
– Что вы думаете?
– Похоже, вам не то интересно, женюсь я на Лоис или нет. Думаю, вы хотите спросить о другом. Но сомневаетесь, как я к этому отнесусь…
– И о чем я хочу вас спросить?
Это уже форменное заигрывание с обеих сторон. Кенни от пива и беседы расслабился, одеяло сползло, обнажив одну руку и плечо на манер классического греческого одеяния хламис, которое носили любимые ученики философов. Сейчас он чрезвычайно, опасно очарователен.
– Вы хотите знать, спали мы с Лоис или нет.
– А вы спали?
Кенни торжествующе смеется:
– Значит, я прав!
– Может… может, нет. Так как, было?
– Было как-то раз.
– Почему только раз?
– Потому что недавно. Мы пошли в мотель. Он находится чуть дальше по пляжу, между прочим, почти рядом.
– Поэтому вы сюда приехали?
– Да… отчасти. Я пытался уговорить ее пойти туда еще раз.
– И потому вы поссорились?
– Кто сказал, что мы поссорились?
– Вы ушли, она поехала домой одна, разве не так?
– Ну нет, это потому… Нет, вы правы – она отказалась. Ее мутило от этого мотеля и в первый раз, это можно понять. Клерк, регистрация – надо пройти все эти процедуры. И конечно, они прекрасно знают, кто и зачем… Свидание превращается в черт знает какое серьезное дело, типа грехопадения или того круче. А какие взгляды! Девушки переживают эти вещи гораздо тяжелее нас…
– Так что, она с вами порвала?
– Черт, нет, всё не так плохо! Понимаете, она в принципе не против. Собственно, она даже… ну, так или иначе… думаю, мы что-нибудь придумаем. Посмотрим…
– То есть найдете место, где не будет любопытных глаз?
– Разумеется, это было бы классно…
Кенни улыбнулся и, зевая, потянулся. Хламис соскользнул и со второго плеча. Поднимаясь, он набросил одеяло на плечи, становясь опять неловким американским юнцом двадцатого века, выброшенным нагишом на берег.
– Слушайте, сэр, уже чертовски поздно. Мне надо ехать.
– И куда, позвольте спросить?
– Как куда, обратно через город.
– На чем?
– Можно доехать на автобусе, разве нет?
– Они начнут ходить часа через два, не раньше.
– Ну, все равно…
– Почему бы вам не остаться? Завтра я отвезу вас.
– Не думаю, что я…
– Если вы отправитесь пешком через город, в темноте, когда все уже закрыто, полиция обязательно задаст вам пару вопросов. А так как вы не совсем трезвы, простите за детали, вас могут забрать.
– Честно, сэр, все обойдется.
– Думаю, вы сумасшедший. Впрочем, через минуту мы это обсудим… Для начала садитесь. Я должен вам кое-что сказать.
Кенни послушно садится. Вероятно, он заинтригован: к чему клонит Джордж.
– Теперь слушайте меня внимательно. Я собираюсь изложить вам некоторые факты. Комментарии совершенно излишни. Потом решите, нужно вам это или нет, если захотите. Это понятно?
– Да, сэр.
– Неподалеку живет женщина, моя близкая подруга. Мы ужинаем вместе раз в неделю, иногда чаще. Собственно, мы ужинали сегодня. Ей неважно, в какой день я к ней прихожу. И думаю, что могу приходить к ней в этот самый вечер каждую неделю – не обязательно ради вас. Но всегда в этот день недели… Это вполне понятно? Нет, не отвечайте. Слушайте дальше, я только приступаю к главному… В дни, когда я буду у нее, я никогда, ни в коем случае не появлюсь здесь раньше полуночи. Понимаете? Нет, слушайте! Дом никогда не запирается хотя бы потому, что сюда легко проникнуть, просто разбив стеклянную дверь. Наверху, в кабинете, есть кушетка, заметили? Она всегда застелена чистым бельем на случай ночевки нежданных гостей, каковым вы сейчас могли бы стать… Нет, послушайте! Если этой постелью воспользуются, потом аккуратно заправив, я даже не замечу. А моя домработница просто отправит белье в стирку, рассудив, что у меня были гости, а ей позабыли об этом сказать… Я принял такое решение. С таким же успехом я мог рассказать, что собираюсь поливать сад в определенный день недели. Плюс ознакомил вас с некоторыми особенностями этого дома. Вам решать, принять это к сведению или забыть. Вот и всё…
