Внутри было полутемно: свет еле прорывался из двух узких, занавешенных окон. Она обратила внимание на запах в доме – пахло гиацинтами, как странно, – но больше ничем. Она шла как в тумане и ощущала только биение своего сердца и твердую руку парня.
Коридор, дверь, а потом…
Женщина. Синее платье. Мягкие каштановые волосы, убранные наверх. Глаза. Бледно-зеленые глаза. Не голубые, как у нее.
Минни замерла и затаила дыхание. На мгновение она испытала странное разочарование. Женщина совсем не походила на тот образ, который Минни носила с собой всю свою жизнь, – высокая и стройная, почти худая, и хотя ее лицо привлекало взгляд, оно было не тем лицом, какое Минни видела в зеркале.
– Минерва? – сказала женщина почти шепотом. Она кашлянула, прочистила горло и, подойдя к Минни, проговорила уже громче: – Минерва? Это правда ты?
– Ну, да, – сказала Минни, не совсем зная, что ей делать. Значит, это она, ведь она знает мое настоящее имя. – Так меня зовут. А вы… миссис… Симпсон? – Ее собственный голос ломался совершенно нелепо, последний слог был похож на писк летучей мыши.
– Да. – Женщина повернула голову и кратко кивнула мужчинам, которые привели Минни. Мальчишка сразу исчез, а другой мужчина ласково дотронулся до плеча миссис Симпсон, улыбнулся Минни и ушел, оставив женщин пристально смотреть друг на друга.
Миссис Симпсон была одета элегантно, но неброско. Она выпятила губы и искоса глядела на Минни, словно оценивала возможность того, что девушка может быть вооружена, потом вздохнула, и ее плечи поникли.
– Я не твоя мать, деточка, – спокойно сообщила она.
Ее тихие слова ударили по Минни словно тяжелые кулаки – пять безжалостных ударов под дых.
– Тогда кто же вы, черт побери? – резко спросила она, попятившись назад. Все предостережения, которые она игнорировала, нахлынули на нее вместе с отцовским голосом.
«…похитили… продали в бордель… увезли в колонии… убили за грош…»
– Я твоя тетя, моя милая, – ответила миссис Симпсон. Минни немного пришла в себя. – Я Мириам Симпсон. Твоя мать – моя сестра Элен.
– Элен, – повторила Минни. Это имя зажгло искорку в ее душе. Теперь она хоть его знала. Элен. Француженка? Она сглотнула.
– Она умерла? – спросила Минни, кое-как справившись с дрожью в голосе. Миссис Симпсон снова выпятила губы, огорченно, и покачала головой.
– Нет, – с явной неохотой ответила она. – Твоя мать жива. Но…
Минни пожалела, что не положила в карман пистолет вместо ножа. Тогда она сию же минуту выстрелила бы в потолок. Вместо этого она шагнула вперед, и ее глаза оказались всего в нескольких дюймах от так не похожих на ее зеленых.
– Отвезите меня к ней. Немедленно, – заявила она. – А всю историю расскажете мне по дороге.
7
Благовещение
Под стук копыт и грохот колес экипаж переехал через мощенный брусчаткой мост. Но весь этот грохот не мог сравниться с шумом в голове Минни.
– Монахиня, – озадаченно пробормотала Минни, когда они выехали на проселочную дорогу и грохот прекратился. – Моя мать… была монахиней?
Миссис Симпсон – ее тетя, тетя Симпсон, тетя Мириам… ей еще надо привыкнуть так думать о ней – кивнула с тяжелым вздохом. Несмотря на непростой рассказ, она кое-как сохраняла спокойствие.
– Да. Сестра из ордена Божественного милосердия в Париже. Они вам знакомы?
Минни покачала головой. Она-то считала, что готова услышать что угодно. Оказалось, что нет.
– Как, как они выглядят? – Это было первое, что пришло ей в голову. – Черные, серые, белые?…
Миссис Симпсон немного успокоилась и откинулась на синие подушки, чтобы меньше ощущать тряску.
– У них облачение белое с серой вуалью. Орден созерцательный, а не монашеский.
– Что это такое – созерцательный? – воскликнула Минни. – Что же они такое созерцают? Наверняка не их обет чистоты.
Ее тетка удивленно подняла брови, ее губы слегка скривились.
– Очевидно, что нет, – ответила она. – Их основное занятие – молитва. Созерцание милосердия Божия и Его божественной природы.
День был довольно прохладным, но у Минни хлынула от груди к голове жаркая кровь.
– Понятно. Так что она – моя мать – встретилась со Святым Духом в процессе особенно интенсивной молитвы, да? – Она хотела сказать это с сарказмом, но вдруг… – Подождите минуточку. Мой отец – это правда мой отец, да?
Ее тетка игнорировала насмешку.
– Ты дочь Рафаэля Уоттисвейда, заверяю тебя, – сухо ответила она, бросив взгляд на лицо Минни.
В груди Минни развязался один из маленьких узелков сомнения. Уменьшилась вероятность того, что все это мистификация – если не что-либо более зловещее. Совсем немногие знают настоящую фамилию отца. Раз эта женщина знала, значит…
Она откинулась назад, скрестила на груди руки и сурово посмотрела на миссис Симпсон.
– Так. Что же случилось? И куда мы едем? – с опозданием добавила она.
– К твоей матери, – сухо сообщила тетка. – А что до того, как это случилось… всему виной книга.
– Ну, конечно. – Доверие Минни к рассказам этой женщины повысилось еще на маленькое деление. – Что за книга?
– Часослов. – Миссис Симпсон отмахнулась от назойливой осы, влетевшей в окно. – Я сказала, что главным занятием ордена считается молитва. Но есть и другие. Некоторые монахини там переписчицы, другие художницы. Сестра Эммануэль – такое имя приняла Элен, когда постриглась в монахини – умела и то, и другое, – объяснила тетка, видя замешательство Минни. – Орден выпускает прекрасные книги – разумеется, религиозного характера – Библии, молитвенники, и продает, чтобы поддерживать свое существование.
– И мой отец узнал об этом?
Ее тетка пожала плечами:
– Тут нет никакого секрета. Книги ордена широко известны, как и мастерство монахинь. Думаю, что Рафаэль имел дело с орденом и раньше. Он…
– Насколько мне известно, он никогда не имел с ними дела, иначе я знала бы об этом.
– Ты думаешь, он стал бы рисковать? Ведь ты могла узнать его секрет, – прямо заявила тетка. – Какими бы ни были изъяны в его характере, скажу тебе, что этот человек умеет хранить секреты. Он оборвал все контакты с орденом после… – Она плотно сжала губы и сделала жест рукой, не имевший отношения к осе.
Минни сидела, стиснув зубы, но сумела процедить несколько слов:
– Черт возьми, расскажите, что случилось!
Тетка испытующе посмотрела на нее и пожала плечами, на ее чепце от дорожной тряски дрожал рюш.
– Bon, – сказала она.
Дело было так («вкратце», как сказала миссис Симпсон). Рафаэль Уоттисвейд приобрел очень редкую книгу «Часослов» столетней давности. Она была красивая, но в плохом состоянии. Можно было реставрировать обложку, заменить отсутствующие камни – но там пострадали от времени и небрежного пользования и некоторые иллюстрации.
