— Можно, — кивнула она, плохо что пока еще соображая.
— Самого лучшего, — снова повернулся он к управляющему. — Белого, сухого. Не против? — снова поинтересовался у Ники. — На красное у меня аллергия, — мимолетно улыбнулся.
Она же тряхнула головой, показывая, что ей все равно, что пить. Тем более, что в винах она не разбиралась совсем.
— Будет сделано! — разве что не отрапортовал управляющий.
— И большая просьба не мешать нам, — предупредил его Михаил. — Постарайтесь, чтобы мы забыли о вашем присутствии.
— Ну конечно, только так и не иначе! — показал управляющий все свои зубы в широкой улыбке, которая, впрочем, сразу же сошла с его лица, когда он взглянул на официантов и кивком головы пригласил следовать за собой.
Как только эти трое ушли, дышать сразу же стало легче. Зал почти опустел, не считая охраны у дверей. Но те Нике больше напоминали истуканов сейчас. А потому она решила и вовсе не обращать на них внимания.
Не успела она расправить накрахмаленную и белоснежную салфетку у себя на коленях, как официант принес откупоренную бутылку вина и проворно наполнил им пузатые бокалы. Так же он принес небольшую тарелку с помидорками-чери, внутри которых были креветки в чем-то белом. Михаил велел оставить бутылку на столе и сказал, что сам будет добавлять вино в бокалы.
— Выпьем? За встречу, — поднял он свой бокал.
— За встречу, — отозвалась Ника и тонкое стекло звякнуло от легкого соприкосновения.
Вино ей понравилось — чуточку кисловатое и немного терпкое, пилось оно приятно и оставляло виноградное послевкусие во рту.
— Закуси, — кивнул Михаил на помидорки. — Это очень вкусно, с нежным сливочным сыром.
Спорить Ника не стала. От запахов еды, витающих в воздухе, разыгрался аппетит. Да и она сегодня толком ничего не ела — день выдался суматошным и очень необычным.
Чери с креветками оказались безумно вкусными, и больших трудов Нике стоило не потянуться еще за одной. Спас официант, который принес первое блюдо.
— Луковый суп, — поставил он перед ними тарелки и пожелал приятного аппетита.
Первой реакцией Ники было «фу». Серьезно? Луковый суп?
— Не криви нос, — рассмеялся Михаил. — Лучше попробуй… Это блюдо считается фаворитом у французов. Не удивлен, что для нас приготовили именно его.
— А почему в нем плавает хлеб?
— Это фирменный французский багет, посыпанный сыром. Суп разливают поверх багета, так он пропитывается и становится мягким. А сыр немного плавится.
— Ну… пахнет вкусно, — вынуждена была признаться Ника, а потом и убедилась, что не только пахнет.
Суп оказался даже вкуснее, чем Михаил рассказывал про него. Ника не заметила, как съела его весь, а потом и от нежного багета не осталось ни крошки.
— И как тебе? — поинтересовался Михаил с улыбкой. Своего супа он съел разве что половину.
— Вкусно. Но если так и дальше пойдет, то платье разойдется на мне по шву.
— Тогда, предлагаю сделать перерыв и немного растрясти жирок, — встал Михаил и приблизился к Нике, подавая ей руку. — Потанцуем?
Стоило ему только произнести это слово, как музыка заиграла ощутимее громче. «Внимание! Вас снимает скрытая камера…» — вспомнилась Нике совершенно дурацкая фраза. Камера-не камера, но то, что желания клиентов буквально предугадывались, не подвергалось сомнению.
Подавая руку Михаилу, Ника взглянула на охранников — у тех не только не изменилась поза, но и выражение лиц тоже. Точно истуканы! Но так даже лучше.
— Расслабься. Я просто пригласил тебя на танец, — обнял ее Михаил за талию и притянул к себе. — И единственное мое желание — чтобы ты от вечера получила удовольствие. Попробуй хоть ненадолго забыть обо всем остальном.
— А ты так можешь? — заглянула она ему в глаза.
Темные, непроницаемые и очень теплые. Сейчас теплые, но она точно знала, что многим эти глаза кажутся самыми опасными. Да и их хозяин, наверное, тоже. И впервые ей захотелось узнать его чуточку ближе. Вернее, даже не так, а узнать о нем немного больше.
— Ты был женат? — задала она первый вопрос.
Он точно не женат сейчас, иначе вряд ли стал бы открыто приглашать ее в ресторан. Но возможно, и тут она ошибается — кто знает, что на уме у сильных мира сего.
— Не довелось, — усмехнулся Михаил, и рука его поднялась чуть выше, согревая теплом лопатки Ники.
— А девушка у тебя есть? — продолжала допрос Ника.
Она и сама не понимала, откуда появилось это желание — знать о нем больше. И главное, как у нее хватало храбрости спрашивать о таком.
— Надеюсь, — уклончиво ответил Михаил, и голос его прозвучал таинственно.
— Надеешься? — уточнила она.
— Что ты станешь моей девушкой.
Ответ немного ошеломил — такого она не ожидала.
— Я не могу, — поспешила с ответом.
— Почему? — прикоснулся Михаил к ее подбородку, заставляя посмотреть себе в глаза.
Вторая рука продолжала ее прижимать даже немного сильнее, чем следовало.
— А ты не понимаешь? — почувствовала Ника, как под его взглядом ее глаза увлажнились.
Он как-то действовал на нее. Довольно сильно. Но она не могла определить природу того, что испытывала сейчас. Это не было возбуждением или страхом… Это было что-то другое — ее словно влекло к Михаилу какой-то силой.
— Ника, есть вещи, которые я даже не пытаюсь анализировать, искать им объяснение, — ладонь Михаила скользнула по ее щеке и прижалась к затылку. — Как например влечение к тебе. Весь месяц я вспоминал тебя и скучал. Хотел увидеть и торопил этот момент… Ведь ты тоже меня вспоминала?
Сейчас в его голосе не звучала самоуверенность, а даже наоборот. Он ждал ее ответа, Ника это понимала. И словно страшился, что ответ ее может ему не понравиться. А еще он хотел от нее честности.
— Вспоминала, — ответила она. — Такое быстро не забывается, — невольно улыбнулась.
— Ну вот видишь! Не думаю, что мы просто так встретились. Не зря же меня ноги в тот день понесли именно к вышке… Да и в поселок я тоже приехал не зря.
Ну да, если бы он не приехал, они бы не встретились никогда. И эта мысль ей не понравилась.
— Не знаю, что сказать, — попыталась она отвернуться, но он снова не позволил.
Если он сейчас исчезнет из ее жизни навсегда, сначала, скорее всего, будет очень не по себе. Но постепенно она перестанет вспоминать его и забудет. В этом Ника не сомневалась, пусть и времени может потребоваться немало.
Если же она согласится на его предложение, то рискует привязаться к нему гораздо сильнее. И чем это ей может грозить? Разбитым сердцем? На такое трудно согласиться по доброй воле.
