Но мои новые родственники мгновенно завоевали симпатию, когда, окинув нас насмешливыми взглядами, едва ли не хором лаконично предупредили:
— Ждем на кухне!
После чего удалились куда-то вглубь дома, все еще так и не изученного мною. А Риан со мной на руках вприпрыжку понесся наверх.
«Жить большой семьей не всегда удобно», — отчего-то подумалось мне. Подобного опыта раньше я не имела.
Пока я переодевалась и сушила волосы у огня в очаге, муж деловито искал что-то в широком сундуке, стоящем у стены. Стоило мне, натянув лучшее из имеющихся платьев (а гардероб пожилой знахарки не нуждался в выходных нарядах), и, убрав волосы в косы, замереть перед небольшим зеркалом, как оборотень что-то протянул мне.
— Лари, — муж осторожно заколол мои волосы двумя великолепными гребнями, украшенными драгоценными камнями, и защелкнул изящный ободок на запястье, — эти украшения принадлежат паре главы клана. Раньше их носила моя мать, теперь они — твои. И вот еще… по нашим порядкам замужняя женщина поверх платья на празднества или важные визиты одевает накидку.
И Риан, осторожно позволив мне пронырнуть в горловину, натянул поверх неказистого и не нового уже платья невероятной красоты шелковую накидку, полотнища которой скреплялись завязками по бокам на талии. Вновь взглянув на себя в зеркало, тихо ахнула. Белоснежный невесомый шелк, расшитый сценами из жизни лесных зверей, скрыл мое неприметное одеяние, преобразив весь мой внешний вид. Сейчас я смотрелась празднично, даже торжественно! И гребни, поблескивая в сполохах огненных бликов, подчеркивали темные тяжелые косы.
— Я готова к знакомству с семьей! — привстав на носочки, наградила Риана благодарным поцелуем.
— Угу, — в ответном взгляде оборотня было обожание.
Кухня оказалась этакой берлогой. С одним большим окном во всю стену, состоящим из множества квадратных стеклышек, я впервые подобное видела, и открывало вид на лес. Но размеры комнаты были так велики, что даже свет от окна (сейчас лунный!) не рассеивал серые тени по углам. Поэтому под потолком я приметила несколько магических светляков, вероятно, купленных у темных. Но нам вполне хватало огня, горящего в огромном, как пасть дракона, очаге, и звериного зрения.
Поклонившись новообретенным родственникам, устроилась за большим столом — тут могла поместиться приличная компания. Лавки вдоль него, множество полок с посудой и разного размера лари и сундуки вдоль стен, в которых обычно хранят припасы, — все было добротным, деревянным, кое-где оббитым железом.
Над очагом на специальных крюках висело три котелка. Один огромный — в нем постоянно подогревалась вода, как принято в любом хозяйстве. А два других — поменьше, под еду и травяной чай. Именно из последнего Риан сейчас наполнил высокие глиняные кружки для нас всех. Корзина с аппетитной сдобой явно будоражила не только мой аппетит — мужчины уже ухватили себе по пирогу. Я же предпочла сладкий яблочный пирожок.
— Кому же мы должны быть благодарны за это угощение? — Я уже поняла, что прежде чем поговорить, нам стоит утолить голод.
— Марве, — откликнулся свекор, жуя грибной пирожок. — Это мать той оборотницы, что кинулась на тебя.
Рука с пирожком, который я совсем чуть-чуть не донесла до рта, замерла. На лакомство я смотрела уже совсем иным взглядом — как на змею, которая может кинуться ни с того, ни с сего. Сглотнув, нервно выдохнула. Мужчины разразились дружным смехом!
— Лари, ешь, не тревожься, — вытирая выступившие на глазах слезы, Риан успокаивающим жестом погладил мое плечо. — Она хорошая женщина, добрая. Миша в отца пошла, порывистая чересчур. От Марвы ты никогда не жди подлости.
Ну-ну…
— Если что, я буду являться вам каждую ночь и напоминать об этом, — клятвенно пообещала я родным и, поддавшись влекущему аромату, впилась в пирог зубами. Но стоило мне распробовать, как из груди вырвался неудержимый стон восторга — все опасения насчет незнакомой оборотницы были мгновенно забыты. — Как же вкусно-о-о!
Мужчины снова развеселились. Я же, решив воспользоваться моментом, придвинула к себе всю корзину, целенаправленно отбирая себе по пирожку с каждой начинкой. Хорошо смеется тот, кто смеется сытым!
В присутствии членов семьи Риана, я чувствовала себя на удивление комфортно. Моя дичившаяся всех волчица явно приняла этих волков, каким-то своим звериным чутьем распознав в них защитников. Это ее доверие распространилось и на мое восприятие: трудно сходясь с незнакомыми людьми, с этими двумя оборотнями я чувствовала себя давно знакомой. Поэтому искренне рассказала о своей жизни до встречи с Рианом, когда об этом спросил его отец.
— И ты совсем ничего не знаешь об отце? — оборотни дружно переглянулись.
— Совсем, — кивнула я.
— Что ж, — младший брат мужа покосился в окно, где явно намечался восход, — пора нам дать вам отдохнуть с дороги. Познакомились и хорошо. Мы свои вещи уже перенесли в другой дом, оставим вас вдвоем.
— В другой дом? — переспросила я, несколько удивившись такому повороту.
— У нас принято начинать жить своим домом, едва обретешь пару, — пояснил свекор. — Так что вам вдвоем обживать дом главы клана. А я буду надеяться, что и последний сын когда-нибудь покинет меня.
На плечи «младшенького» с двух сторон опустились в ободряющем похлопывании две руки.
— Но, Лари, — словно вспомнив о чем-то, встрепенулся пока холостой оборотень, — ты не переживай. С хозяйством управляться тебе помогут две женщины из деревни и паренек — сын нашего мельника. Сейчас просто все ушли, чтобы вас не беспокоить.
Я с облегчением кивнула: даже размеры кухни уже сказали мне, что вести хозяйство в одиночку будет трудно. А чуткое обоняние позволило догадаться, что имеется обширный и холодный погреб — оттуда тянуло прохладой, запахом копченого мяса и вяленой рыбы. И это не считая двух «жилых» этажей. Впрочем, я была полна энтузиазма: так устала от одинокого существования, что с огромным желанием стремилась погрузиться в кипучее семейное тепло этого дома.
Попрощавшись с дорогими родственниками, мы снова оказались в спальне. Первоначально я думала изучить содержимое тяжелых сундуков, стоящих вдоль стен хозяйской спальни, но дальше кровати мой осмотр не продвинулся. Страстная натура оборотней дала о себе знать.
Повалив меня на широченную кровать, оборотень с глухим рыком впился поцелуем в мой живот, урча и смещаясь ниже — к бедрам. Я лежала, охваченная бесстыдным восторгом, уставившись в потолок, и комкая руками простынь, наслаждаясь его жадными поцелуями, скольжением пальцев и языка и чувствовала неумолимо надвигающуюся волну новой дрожи удовольствия.
Кажется, мы никогда не устанем и не насытимся, забыв о приходе дня, пропустив наступление ночи…
— Риан? — сонно, не открывая глаз, забормотала я в ответ на его внезапное рычание.
— У нас гость! — явно проклиная все на свете, пояснил оборотень.
