Лестница оборвалась неожиданно, и Трай увидел, что стоит на круглой площадке, обнесённой невысокой мраморной балюстрадой. Хотя вряд ли это был мрамор – уж слишком ажурным выглядело ограждение. Но по балюстраде, по самой платформе, точно вырезанной из цельной глыбы неведомого минерала, по дыре в её середине с уходящими вниз лестницами, Трай лишь скользнул взглядом. Здесь было на что посмотреть! О проклятой булке он наконец забыл.
Платформа возвышалась в половину человеческого роста над круглой диковинной площадью. Диковинной оттого, что выложена она была серыми металлическими плитами. Стены приземистых одноэтажных строений, окружающих площадь, сделаны были из этого же металла. Ни окон, ни дверей в строениях не имелось, зато были проходы-улицы, пятиконечной звездой расходящиеся в разные стороны. Чуть далее возвышались другие строения, куда выше передних. Некоторые доходили до самого «неба» – перекрытия яруса. Если глядеть на них, то и впрямь начинало казаться, что не снаружи ты находишься, а внутри исполинского сооружения. Но ведь так оно и было, если разобраться?
Потом Трай перестал разглядывать это странное место. Потому что увидел Небожителя. Тот как раз вывел на площадь пару менщиков – сутулого парня и дядьку с плешью во всю голову. И парень, и дядька шли неуверенно, их пошатывало, вело в сторону, – видно, с непривычки к новым телам. Трай отметил это мимоходом и больше на них не смотрел. Тот, кто их сопровождал, выглядел куда интереснее!
Небожитель не пошёл к платформе, остановился на краю площади. Одет он был в длинную, ниже колен, хламиду поверх рубахи с рукавами, обут – в сандалии без задников и чулки, на голове – похожая на обруч корона со странным знаком. Зато какого цвета одежда, Трай не взялся бы утверждать. Она переливалась яркими сполохами, светилась изнутри, так что и удержать долго взгляд на фигуре этого… человека ли? – не получалось. С лицом творилось то же самое. Черты неуловимо менялись, будто укрытые марой, какая бывает жарким летним полднем над раскалёнными каменьями.
Часть балюстрады прямо перед Траем начала наклоняться, как бы проворачиваясь вокруг оси, проходящей в том месте, где огражденье соприкасалось с террасой. Несколько секунд – и балюстрада превратилась в трап, ведущий на плиты площади.
– Чего остолбенели, хитрованы? Топайте! – Вислоусый легонько подтолкнул сзади.
Трай отчего-то подумал, что блюстителям страшновато здесь, и они ждут не дождутся, когда можно будет убраться на свой ярус. Он осторожно ступил на ажурный трап. Казалось, каменная решётка слишком хрупка, чтобы выдержать вес человеческого тела, но хрупкость её была обманчивой. Ничего не скрипнуло, не треснуло, не шелохнулось под ногами, и Трай в два шага оказался на металлических плитах площади. Небожитель взмахнул рукой, приглашая за собой, повернулся, пошёл, ступая так легко и бесшумно, словно не касался подошвами земли. Парням ничего не оставалось, как поспешить следом.
Улица была коротенькой – двадцать шагов и упёрлась в серую стену. Зато слева и справа обнаружились проулки. Хотя нет, какие это проулки? Скорее тоннели или коридоры – металлические «дома», окружавшие площадь, оказались пристройками к огромному сооружению, внутрь которого и уводили «проулки». Теперь Трай понимал, отчего Ламавин не мог объяснить увиденное. На втором ярусе не было отдельных зданий. Вернее, весь он был одним огромным зданием и белёсое «небо»-перекрытие было его потолком. Ярус пустовал – во всяком случае, Трай не заметил ни единого человека, пока пересекали площадь-зал и шли по улицам-коридорам. Только в воздухе висел непрерывный, идущий со всех сторон гул, да где-то далеко время от времени лязгало, вздыхало и металлически щёлкало.
Небожитель свернул направо, и в тот же миг мостовая подхватила, понесла и его, и парней. Всякое сходство с улицей исчезло. Они двигались по длинному коридору с множеством одинаковых дверей, тоже металлических, как всё здесь. Над каждой дверью светился алый фонарь и лишь над одной в самом конце коридора – зелёный. Трай был почти уверен, что именно к этой двери их ведут, и не ошибся. Мостовая замедлила движение, а едва они поравнялись с дверью, вовсе остановилась. Небожитель тронул рукоять, дверь отворилась. Отворилась не внутрь и не наружу, а будто сама собой задвинулась в стену.
За дверью была довольно просторная комната, разделённая надвое перегородкой в человеческий рост. На каждой половине стояла жёсткая кушетка с подголовником, другой мебели не было. Если не считать мебелью тумбы рядом с изголовьями кушеток с разложенными на них непонятными инструментами. Что надлежит делать, Трай знал без подсказок – не раз слышал от меняных. Потому сразу направился к кушетке, улёгся, не снимая башмаков. Ардис в сопровождении Небожителя покорно поплёлся за перегородку.
Лежать, таращась на серый потолок и такие же серые стены, было неинтересно, потому Трай перевернулся на бок, задрал голову, разглядывая инструменты Небожителей: золотую пластину, прикреплённую такой же золотой гибкой лентой к металлическому покрытию тумбы, да здоровенную друзу прозрачных зеленоватых кристаллов. На кристаллы Трай глянул мельком. В каменьях он не разбирался, но вряд ли те были драгоценными, – не бывает драгоценных камней такого размера! Зато пластину изучил внимательно, даже руку протянул, чтобы коснуться, но в последний миг не решился. Судя по размеру, веса в ней было на десяток золотых марок. А ленточка такая тонкая, как не порвётся?
Небожитель закончил с Ардисом, вышел из-за перегородки. Трай поспешно перевернулся на спину, закрыл глаза. Сейчас ему на лоб прикрепят пластину, и… Однако вместо холода металла на лице он вдруг почувствовал, что его тронули за плечо.
– Эй ты, послушай!
Голос был вполне человеческим. Молодой, женский, вроде как знакомый. Трай удивлённо открыл глаза. Да, с ним в самом деле разговаривал Небожитель. Точнее, Небожительница – теперь он сообразил, что и телосложение у этого существа было женским: оттягивающая тогу высокая грудь, широкие бёдра.
– Где ты это взял?
В руках Небожительницы появился листок с портретом Трая. Тот самый, принадлежавший убитому рисовальщику. Трай удивился было, но тут же вспомнил: первую пачку листов, что ему принёс Ардис, он спрятал в сумку. А вот портрет Кветтины потерялся в драке. Жалко!
– Так где? – вновь спросила Небожительница.
Запираться было бессмысленно, когда идёшь на мену, всё тайное делается явным. Трай рассказал: об исчезновении Кветтины, о барине-рисовальщике, об их с Ардисом путешествии. О страшной находке, стычке с огрызками, увечье друга, которое и привело их в Небесье. Одно утаил – кем для него была Квета. Почему была?! Есть!
Небожительница выслушала, не перебивая, помолчала, потом уточнила:
– Так парень, что пришёл с тобой, – брат пропавшей девушки?
– Да.
– Хм, какое совпадение. Может получиться забавно. – Небожительница небрежно уронила портрет Трая на пол, потянулась к золотой пластине на тумбе. – Всё, закрывай глаза. Сейчас твоя мечта осуществится.
В голосе её звучала явная ирония, но Трай не обратил внимания. Ему очень хотелось спросить… и он таки решился!
