— Помогите! Ради Бога, на помощь! Где эта змея? Помогите! — кричал он, барахтаясь в мешке и безуспешно пытаясь из него выбраться.
Кто-то волоком потащил его куда-то, Шику больно ударился головой о какой-то твердый предмет и потерял сознание.
Очнувшись, он увидел склонившуюся над ним женщину, которая собиралась сделать ему укол в вену.
— Где я? — спросил Шику. — Ты кто?
— Я — доктор Датшунт — ответила она, — а ты в моей лаборатории.
— Доктор Датшунт? Та самая, которую я искал? — обрадовался Шику.
— А зачем искал? — спросила она, вонзая иглу в вену.
Шику закричал от боли:
— Не надо! Убери шприц! Я боюсь уколов!
— Не дергайся, — строго произнесла она. — Если эксперимент удастся, твои ощущения будут только приятными!
— Какой эксперимент? Эй, мы так не договаривались! — вскочил Шику, выдернув шприц из вены.
— А мы и о встрече не договаривались, — резонно заметила Датшунт. — Ты ведь журналист? Я терпеть не могу журналистов!
— Нет, ты не права, — глядя на нее осоловевшими глазами, нараспев произнес Шику. — Не хмурься, дорогая, тебе это не к лицу. Позволь тебя поцеловать!
— Подействовало! Получилось — воскликнула Датшунт, от удовольствия потирая ладони.
Однако радоваться ей пришлось недолго. То ли она неверно рассчитала дозу, то ли препарат еще нуждался в доработке, но воздействие его на Шику оказалось чрезмерно эффективным. С криком: «Я тебя люблю!» он набросился на Датшунт и едва не задушил ее в объятиях. Она отталкивала Шику, пытаясь вырваться, но сила его была огромной. Он рвал на докторше одежду и все норовил завалить ее на кушетку.
— Пусти! Пусти! Я должна ввести тебе противоядие! — твердила Датшунт, а Шику отвечал ей:
— Не хочу противоядия! Хочу тебя!
Силы рискованной экспериментаторши были уже на исходе, и неизвестно, чем бы закончилась ее упорная борьба с подопытным пациентом, если бы на помощь не подоспела Жулия.
Войдя в хижину, она буквально задохнулась от негодования:
— Какая же ты дешевка, Шику Мота!
Услышав се голос, Датшунт взмолилась:
— Помогите! Кто там? Прошу вас, помогите!
— Да ты просто маньяк, Шику Мота! — Заключила Жулия. — Сейчас ты у меня получишь!
Она принялась колошматить его кулаками по голове, потом вцепилась ему в волосы, а тут уже не подкачала Датшунт: ловко перехватила жгутом обе руки Шику и связала их вместе, крепко затянув узел.
Но этого оказалось мало: Шику носился за докторшей по лаборатории, клялся ей в любви и просил избавить его от Жулии:
— Дорогая, сделай ей какой-нибудь укол, чтобы она перестала, наконец, меня преследовать!
— Подонок! — бросила ему Жулия, а Датшунт прибегла к хитрости:
— Хорошо, подожди немного, оставь меня на минутку в покое, я наберу в шприц лекарство и сделаю ей укол.
— Вы с ума сошли! — не поняла ее маневра Жулия. — Сначала просите меня о помощи, а потом…
Она не договорила, потому что в этот момент докторша изловчилась подставить Шику подножку. Он упал, и Датшунт вновь обратилась к Жулия:
— Помогите мне! Его надо связать по рукам и ногам, иначе я не смогу ввести ему противоядие. Он стал таким бешеным от моего предыдущего укола.
— Вы успели опробовать на нем свой препарат?! — изумилась Жулия, с огромным удовольствием затягивая тугой узел на туловище Шику.
Чуть позже, когда буйная страсть Шику под воздействием укола прошла, и дамы его развязали, Датшунт попросила у него прощения.
— Вы были первым человеком, на котором я опробовала оба препарата. До сих пор мне приходилось работать только с обезьянами, поэтому я несколько ошиблась в дозировке.
— Да, я могу засвидетельствовать. Ты был поразительно похож на гориллу! — вставила шпильку Жулия. — Представляешь, сколько страстных поклонниц у тебя прибавится после моей статьи? Они не дадут тебе проходу!
— Не забывай о журналистской этике, — напомнил ей Шику. — Это мой материал!
— Ладно, потом разберемся, — не стала спорить она. — Доктор, а вы можете рассказать нам подробнее о предмете своего исследования?
Датшунт пребывала в эйфории от только что проведенного эксперимента, который вполне можно было считать удачным. Поэтому она пренебрегла своей неприязнью к журналистам, сделав исключение для Шику и Жулии:
— Хорошо, я расскажу. Но сначала угощу вас чаем. Вы ведь устали с дороги.
Потчуя их чаем, она довольно подробно изложила суть своего научного открытия, а заодно предложила и свое определение любви:
— Это всего лишь химическая реакция, протекающая в мозге человека. Она не имеет никакого отношения к сердцу, душе и прочим глупостям, о которых любят распространяться поэты. Я много лет изучала химическую природу любви и нашла вещество, способное стимулировать этот процесс. Мне удалось выделить его из корня одного растения, которое можно встретить только здесь, в сельве. Поэтому я и живу вдали от людей, от цивилизации.
— Но теперь, когда препарат существует, вы могли бы и заявить о нем. У вас не было отбоя от желающих приобрести его, — заметил Шику.
Датшунт сразу же помрачнела, ее глаза злобно сверкнули.
— Это еще одна причина, по которой я вынуждена скрываться от людей, — заявила она, — Люди очень глупы. Любовь привлекает их, как наркотик. Многие даже готовы платить огромные деньги, только бы впасть в состояние любовного недуга. А я — врач! Моя задача лечить людей, а не прививать им болезнь.
— Вы считаете любовь болезнью? — попросила уточнить Жулия.
— Конечно! Это тяжелейшая болезнь! В молодости, наблюдая за любовными страданиями моей сестры, я поклялась изобрести лекарство, способное излечить не только ее, но и тысячи других столь же несчастных людей.
— Жулия, у тебя есть единомышленница! — съязвил Шику.
Датшунт тем временем продолжила свою речь:
— Теперь вы понимаете, что стимулятор любви не был моей конечной целью? Он интересовал меня всего лишь как возбудитель болезни. Я должна была выделить его в чистом виде, чтобы затем найти соответствующее противоядие.
— И вы достигли своей цели! — подхватил Шику. — Я на себе это испытал. Почему же теперь вы не выходите к людям е результатами своих исследований?
— Я ведь только что вам объяснила почему! — раздраженно ответила Датшунт. — Люди так глупы, что не хотят и слышать о препарате, подавляющем любовь. Зато жаждут получить стимулятор этой чудовищной, изнурительной болезни! Моя сестра, для которой я так старалась, попросту высмеяла меня, когда я предложила ей свой препарат. Она всю жизнь сохнет по одному подонку и не желает выздороветь!
