И это ощущение мне совсем не понравилось.
Глава 20
Кажется, я все-таки задремал и проснулся только два часа спустя – проснулся от того, что кто-то с нежностью гладил меня по голове. Открыв глаза, я выпрямился и увидел, что Мэгги пришла в себя и глядит на меня. Ее глаза были слегка расфокусированы и лихорадочно блестели, лицо раскраснелось. Бросив взгляд на один из мониторов, я увидел, что у нее немного поднялась температура – до ста одного градуса
[18]. Дыхание Мэгги было неглубоким и частым, а по ее лицу я догадался, что ей было больно дышать.
– Привет!.. – тихонько сказала она, сражаясь с ознобом.
– Привет, милая.
– Я сопротивлялась сколько могла, – проговорила Мэгги чуть слышно. – Я швыряла в них все, что попадалось под руку, но… – Она моргнула, и по ее щеке пролегла мокрая дорожка. – …Но потом у меня кончились снаряды. – Повернув голову, Мэгги посмотрела в угол комнаты, где, свернувшись калачиком, лежал Блу. – Если бы не он…
– Я был в церкви, – сказал я. – Мне пришлось задержаться, потому что…
Она кивнула.
– Эймос мне рассказал. Он был здесь, когда я проснулась в первый раз.
Опухоль еще не сошла с ее лица, а под глазами темнели кровоподтеки. Мне хотелось прикоснуться к ней, но я боялся ненароком причинить ей боль.
– Ты рассказала Эймосу, как они выглядели?
Мэгги покачала головой.
– Не успела. Но он сказал, что еще вернется. Впрочем, отыскать их, я думаю, будет нетрудно.
– Как так?
– Татуировки. Они покрыты татуировками буквально с ног до головы. – Мэгги попыталась улыбнуться, но ей помешали опухоль и рассеченная губа. Я поднялся и все-таки поцеловал ее. Губы у нее были горячими и твердыми, как резина.
– Эймос поднимет на ноги всю полицию Южной Каролины, – сказал я, чтобы немного ее успокоить, и, взяв за руку, попытался переменить тему: – Фрэнк еще не заходил?
Она покачала головой.
– Пока нет.
Я погладил ее по руке и подумал, что ходить вокруг да около бессмысленно.
– Мэгги… милая… Мы потеряли…
– Тс-с! – Она прижала к моим губам палец, но я видел, как задрожала ее нижняя губа. Мэгги попыталась справиться с собой, но не сумела. Через минуту она уже рыдала в моих объятиях. Такого горького, такого безысходного плача я еще никогда не слышал.
Рыдания Мэгги привлекли внимание Аманды, которая осталась в больнице, хотя ее смена давно должна была закончиться. Я услышал в коридоре ее быстрые шаги, но, заглянув в палату и увидев меня, она снова исчезла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
– Мне так жаль!.. – проговорила наконец Мэгги, глядя на меня снизу вверх. – Прости меня, ладно?..
– Ты тут совершенно ни при чем. – Я растерянно огляделся, не зная, что еще сказать, как утешить. – Мы… мы попробуем еще раз. – Я отвел в сторону упавшие ей на лицо волосы, смахнул с ее верхней губы несколько слезинок. – Ты же сама видишь, у нас все получилось. Значит, получится и еще раз!
Вместо ответа Мэгги крепче прижалась ко мне. Ее руки, которыми она обвила мою шею, дрожали.
Так прошло минут двадцать. Сначала Мэгги обнимала меня за шею, но сил у нее было еще совсем мало, и она легла, закрыв глаза и сжимая обеими руками мои пальцы. На какое-то время Мэгги перестала плакать, но потом из-под ее сомкнутых век снова потекли слезы.
Согнутым пальцем свободной руки я снял с ее щеки упавшую ресничку.
– Я хотел спросить у тебя об одной вещи, Мегс…
– О какой? – Она приоткрыла глаза.
– В последние дни… У тебя была температура?
Она отвернулась и не ответила.
– Сколько времени это продолжалось? – не отступал я.
– Четыре или пять дней… Температура была невысокая – всего-то около ста градусов, поэтому я не беспокоилась.
– Почему ты ничего мне не сказала?
– Я думала, что немного простыла и что это скоро пройдет. Я не хотела, чтобы ты волновался.
Я склонил голову к ее подушке.
– Ты должна была сказать… Больше никаких секретов, ладно?
– Больше никаких секретов, – эхом отозвалась Мэгги и слегка улыбнулась.
Не успели эти слова сорваться с ее языка, как я вспомнил о своих тайнах и вздрогнул. Сознание собственного лицемерия заставило меня преисполниться отвращения к себе. К счастью, Мэгги ничего не заметила. Она крепче сжала колени, откинула голову назад, и ее глаза вновь заполнились слезами.
– Мегс… – Я просунул ладонь под ее затылок. – Что?..
Она снова улыбнулась – улыбнулась жалкой и фальшивой улыбкой.
– Когда-нибудь из тебя выйдет замечательный отец… – проговорила Мэгги дрожащим голосом и снова заплакала. Сломанные ребра не давали ей как следует вздохнуть, поэтому каждое рыдание сотрясало все ее тело от ступней до макушки. На этот раз она плакала громче и безутешнее, чем в первый раз, и на шум снова прибежала Аманда. Проверив показания какого-то прибора, стоявшего за изголовьем кровати, она взяла бледную белую руку Мэгги своей нежной коричневой рукой и проверила, как сидит в вене капельница.
– Папа спрашивает, можно ли ему тебя навестить.
Не переставая рыдать, Мэгги кивнула. Аманда тоже заплакала. Ее слезы падали на ее округлившийся, выпирающий живот, и она, в крайнем смущении, тщетно пыталась их вытереть.
Наконец Мэгги немного успокоилась и, подняв руку, прижала ее к животу Аманды.
– Как у вас-то дела?
Аманда улыбнулась и кивнула.
– У нас все хорошо, только я никак не могу наесться. – Она высморкалась. – Еще никогда я не была такой голодной.
Спустя несколько минут в палату вошел Фрэнк Палмер. Он сел на стул напротив нас, а свою планшетку положил на кровать у ног Мэгги.
– Мне сказали, что вы тут плачете, и я решил поплакать вместе с вами.
Мэгги протянула ему упаковку салфеток и кивнула в сторону кнопки вызова дежурной медсестры.
– Если эти закончатся – нажмите кнопку, и вам принесут еще. – И она громко шмыгнула носом.
– Полезная вещь эти кнопки, – согласился Фрэнк. – Я даже хотел установить такую у себя дома, но потом подумал, что моей жене это вряд ли понравится.
Мы немного посмеялись, хотя весело нам не было: каждый из нас понимал, что доктору не хочется говорить о неприятном и он пытается оттянуть этот момент.
Тем временем Фрэнк Палмер посмотрел сначала на меня, потом на Мэгги.
– Ну вот что… – начал он. – Все анализы вы сдали, все положенные исследования прошли. – Фрэнк показал на свою планшетку. – Сегодня, так и быть, можете еще поваляться в постели, но завтра… В общем, как только вы почувствуете, что к вам возвращаются силы, вы должны попробовать походить – сначала по палате, потом по коридору…
