— Мне кажется это неприличным, — наконец, высказал свое мнение Сезар. — Я попробую поговорить с ним.
Марта выразила свое согласие молчаливым кивком, и они принялись ужинать, подняв первый бокал за успехи Бруну.
На другой день Сезар отравился к Лусии. Он приготовил небольшую речь, которая должна была объяснить ей всю щепетильность положения, в которое она ставит не только себя, но и всех их вместе. Он тщательно готовился к этой речи, собирал слова, выражения. Они не должны были никого ранить, играть на сантиментах, эксплуатировать прошлое. Здравый смысл и разум — вот к чему он хотел привести и Лусию Праду. И не сомневался, что она способна внять его доводам, как-никак, она была адвокатом.
Но адвокат Лусия Праду в этот день в конторе отсутствовала, у нее был тяжелый рабочий день. Начался он в суде, и поводом был хлебозавод Эдмунду Фалкао, который собрались опечатать за долги. Фалкао был давним клиентом ее фирмы и, защищая интересы своего клиента, она сумела добиться другого решения от суда, хотя потратила на это немало времени.
С новым решением она поспешила на хлебозавод и успела вовремя. Еще несколько минут, и судебный исполнитель опечатал бы его дверь.
— Опечатывание предприятия отменяется, — строго заявила она судебному исполнителю, протягивая акт с печатаю. — Суд отменил решение судьи Дуарти.
Эдмунду, который вот уже битый час воевал с судебным исполнителем, загораживая вход на свой завод, с благодарностью взглянул на Лусию. Ему дали шанс, дали передышку, и он был за нее благодарен.
Наскоро простившись с Лусией, он заторопился в бухгалтерию. Вышел он очень подавленный. Им все равно грозило разорение. Спасти завод могла только мощная рекламная кампания, а она требовала неимоверного количества денег.
Мрачно стиснув зубы, он заявил матери, сидевшей в гостиной:
— Я решил жениться на Бине Коломбо!
— Наконец-то! — просияла дона Диолинда. — Бог тебя просветил! Но имей в виду, я буду против!
Она обняла своего Эдмунду и проглотила две зелененьких таблетки и одну розовую, чтобы успокоиться.
— Я рада, что мы с тобой так понимаем, друг друга и всегда заодно, — продолжала она и, наставительно подняв палец, прибавила: — Мы никогда, никогда не вернемся о квартал Пари, заруби себе это на носу! Именно поэтому я приготовила для тебя сегодня сюрприз — поле для твоих боевых действий готово. Я словно предчувствовала, что ты наконец-то решишься, и пригласила дону Сариту и Клаудиу в театр, а прислугу отпустила. Вы будете сегодня с Биной одни. На твоем месте я бы не пропустила этого момента. Может быть, мы бы застали вас в самый пикантный миг, чтобы ей нельзя было отвертеться? Что ты на это скажешь, сынок?
Эдмунду лишний раз отдал должное прыти, распорядительности и хитроумию своей матушки.
— Я думаю, что так оно и будет, — сказал он с вздохом.
— Вот и славно, — признала дона Диолинда и вытерла свои сухонькие руки, а потом прибавила: — Нет, мы никогда не вернемся в квартал Пари!
Бина была немало удивлена, узнав, что дона Диолинда пригласила Сариту в театр.
— Я думаю, она выиграла три билета в лотерею и не хочет, чтобы они пропали, — рассудительно сказала Сарита. — А раз так, то почему бы не составить ей компанию?
— Действительно, почему? — согласилась и Бина.
Как только разнаряженная компания старичков уехала, Эдмунду подсел к Бине.
— Я давно уже не свожу с тебя глаз, чаровница, — начал он, — но с меня не спускает глаз моя матушка. Как хорошо, что она уехала, и как хорошо, что ты сирота. Дам я обниму тебя покрепче, моя милая, прелестная сиротка!
— Принц! Принц! — Бина отодвинулась от Эдмунду. — Не годится так себя вести, тем более что дома никого нет. Я как-никак девица, и моя репутация может пострадать.
— Вот твоей репутацией мы сейчас и займемся! — со свирепой страстностью проговорил Эдмунду, настраивая себя на самые решительные действия.
Но тут под окном раздался крик:
— Бина! Бина! Это я, Агустиньо! Мне надо поговорить с тобой! Открой дверь!
— Вот еще черт принес! — недовольно пробормотал Эдмунду. — Не открывай! Не о чем ему с тобой разговаривать!
— Как это я могу не открыть? А моя репутация? «Понимаешь» — очень славный молодой человек и очень воспитанный, долго он у меня не засидится.
Бина отворила дверь, и Агустиньо с порога принялся оправдываться:
— Если тебе не понравилось, как я пел на открытии кафе, то только потому, что я волновался. Ты же знаешь, как я пою, я же пел тебе серенады.
— Конечно, знаю, — успокоила его Бина. — Мне очень нравится, как ты поешь. Вот сейчас и Принц скажет свое мнение.
Агустиньо не заставил себя просить дважды и, как только вошел в гостиную, запел. Эдмунду приготовился терпеливо выдержать пытку вокалом, но надолго его не хватило, слишком уж у него был страстный характер. Если бы и Бина разделяла его нетерпение, он бы выкинул незваного гостя в окно, и дело с концом, но Бина стояла, слушая страстные завывания. Эдмунду сидел, сидел, плюнул и вышел из гостиной.
Картина, которую застала дома Диолинда, вернувшись из театра, сильно отличалась от той, которую рисовало ей воображение. Она не увидела ни полураздетой Бины, ни слитых в страстном поцелуе губ, ни еще чего-нибудь еще более пикантного. Бина чинно сидела в кресле и слушала мычащего Агустиньо. Ничего более идиллического и представить себе было нельзя. А сверху доносился храп Эдмунду.
Дона Диолинда, честно сказать, рассердилась.
Зато Бина, проводив гостя и направляясь в спальню, заглянула к Сарите и сказала:
— Тетя! У меня к тебе на завтра поручение. Ты узнаешь адрес студии, где записывают компакт-диски, выяснишь, сколько это стоит, и мы запишем Агустиньо.
— Я узнаю, — согласилась Сарита, — только будет лучше, если ты возьмешь эти деньги и просто выбросишь в канаву. Хлопот меньше.
— Ты ничего не понимаешь, — ответила Бина. — У Агустиньо — мечта, а мечты должны исполняться. Вот я мечтала о богатстве и стала богатой, а на что мне деньги, если я не помогу чьей-нибудь мечте?
— Я разве против? — миролюбиво отозвалась Сарита. — Только ему самому будет обидно, когда он услышит свое пение.
— За это не беспокойся, — живо возразила Бина. — а компьютер на что? Он за тебя и споет, и спляшет, мы такое с тобой услышим, что только ахнем!
— Ну-ну, посмотрим, посмотрим, — недоверчиво покачала головой Сарита. — Ты так все расписываешь, что мне прямо-таки захотелось услышать, что получится из твоей затеи.
— Мне и самой любопытно, — призналась Бина. — Так что ты уж поезжай с утречка, чтобы мы поскорее взялись за дело.
— Не за дело, а за безделье, — не утерпела Сарита. — На кафе выбросила деньги, теперь на диск этот…
